Хранители. Часть 4 Луцяхамато – Озеро погибших русских

– Вот именно! – Костя многозначительно поднял вверх указательный палец. – Если бы вы нам потом не сказали, что нас этими дротиками выключили, мы бы и не узнали, что с нами произошло. Вот я и подумал, почему бы нам тоже с обитателями вражеского «Форта» не проделать. Они уже наслушались про человека-лося всяких ужасов, ненцы с этой задачей справились блестяще, потом увидят его пару раз, это мы им устроим, а потом, за то, что чужаки на его землю пришли, хибяри-хабарта их всех обязательно убить захочет, а постройки сжечь. Хорошо, что ненцы вовремя придут на выручку, и людей спасут. Ну а вагончики, само собой, сгорят синим пламенем.

– Я всегда говорил, что ненцы артисты от бога! – улыбнулся Сергей. – Они без всяких курсов актёрского мастерства могут сыграть кого угодно и в любое время. Главное, толково объяснить, что от них требуется. Они и дальше всё сделают как надо. Вот хорошо бы ещё шаман Вэла как-то в этом поучаствовал. Надо с ним поговорить и что-то придумать.

– Правильно. – согласился Костя. – Обязательно поговорим. Эх, только бы погода не подвела…

– Нам ещё нужно эти хитрые машины изучить и пристрелять. – сказал Павел.

Слушая разговор, он внимательно рассматривал пневматическую винтовку. Вторую крутил в руках Иван.

– А если зелье в этих шприцах уже не действует, что тогда будем делать? – спросил Дмитрий. – Есть запасной план?

Студилин кивнул:

– Конечно, есть. Тогда просто всех перестреляем и «Форт» подожжём. А тела вывезем подальше в тундру и утопим в каком-нибудь болоте.

В салоне повисла тишина.

Оглядев всех присутствующих, Костя расхохотался.

– Видели бы вы свои рожи! Да шучу я! Тогда уже вместе с ненцами будем думать, как дальше действовать. А пока давайте смотреть, что тут у нас ещё интересного. Пашка, ты же хвастался что ещё «Глок 18» затрафеил, где он?

Зырянов вытащил из сумки маскхалаты, свёрнутые разгрузки, наручники, два новых камуфляжных костюма, пару боевых ножей с креплениями на одежду, и, наконец, нашёл то, что искал – два пистолета в кобурах с ремнями для ношения под одеждой. Один из них он передал Косте.

Тот вытащил пистолет из кобуры, отсоединил магазин, проверил патронник, пощёлкал переключателем сбоку затворной рамы и восхищённо поцокал языком:

– Восемнадцатый «Глок»! Цирроз мне в печень – он самый! Вот это машина! Тысяча двести выстрелов в минуту в автоматическом режиме! Ай красота!

– Штаны от счастья не намочи. – усмехнулся Дмитрий.

Павел заглянул в открытый баул:

– Кот, если что, подгузников тут нет…

– Отстаньте зануды… – отмахнулся Костя, вставил на место магазин и убрал пистолет обратно в кобуру.

На самом дне сумки лежали ещё три герметичных контейнера. Один с пачками пистолетных патронов и принадлежностями для чистки и смазки пистолетов, другой со средствами связи. Его Костя сразу передал Дмитрию:

– Это по твоей части. Разберись что тут к чему, может что-нибудь нам пригодится.

Открыв третий контейнер, Зырянов и Студилин одновременно присвистнули. В нём лежали четыре гранаты Ф-1, аккуратные брикеты какого-то, судя по соседним предметам, взрывчатого вещества, электронные часовые механизмы, коробка с различными детонаторами, мотки изоленты, лески, разноцветных проводов и какой-то инструмент.

– Давайте-ка сразу выбросим эту коробку. – предложил Сергей, опасливо глядя на всё это.

– Вы знаете, как этим пользоваться? – спросил Иван, посмотрев на бывших спецназовцев.

Оба кивнули.

Зырянов взял один брикет, завёрнутый в серую бумагу, развернул, потрогал, а затем и понюхал похожее на пластилин вещество оранжевого цвета:

– Пластид. Замечательная вещь! Может когда-нибудь пригодиться в хозяйстве.

– Тогда зачем выбрасывать? – спросил Иван. – Здесь ментов нет, а для дела всё это может пригодиться. Выкинуть никогда не поздно.

– Тогда вы, как специалисты, уберите пожалуйста куда-нибудь эту адскую коробку подальше. – попросил Сергей.

– Ладно, – вздохнул Костя, – Пашка, и ты, Иван, пока едем, займитесь оружием. Разберите, почистите, смажьте. И с ружьями этими разберитесь. Ты, Димон, изучаешь всю эту электронику, – он кивнул на контейнер со средствами связи, – а ты, Серёга, сидишь со мной и учишься водить «Мячик». Ванька с Пашкой уже умеют, остались ты и Дёма. Отсюда до Нёйтинских озёр чуть меньше трёхсот километров по прямой. Значит, по нашим петляющим реками и ручьям выйдет все триста пятьдесят. Пока губа вскрывается, и такая погода стоит, нужно успеть всё сделать. Потом будет сложнее. Так что до ночи будем ехать максимально быстро и без длительных остановок. Всё, погнали!

Набирая обороты, «Мячик» повернул на северо-восток.

В четвёртом часу пополудни, поднявшись по Худобинской протоке, друзья выехали на открытый участок тундры. Датчик температуры за бортом показывал ноль градусов. Вокруг, насколько хватало глаз, тянулась ровная заснеженная пустыня. Судя по торчащим из-под снега редким пучкам прошлогодней травы, отсутствию деревьев и кустарника, и попадающимся тёмным пятнам воды, они ехали по болоту площадью в десятки квадратных километров. Снегопад прекратился, но встречный злой северный ветер усилился. Низкие тяжёлые тучи клубились и грозно наползали с серого туманного горизонта, готовые, кажется, вот-вот обрушиться на землю и похоронить под тоннами снега ползущую куда-то по своим никчёмным делам мелкую зелёную букашку, каким-то чудом оказавшуюся в этой безжизненной пустыне. Глядя вокруг, казалось, что на Земле произошёл какой-то глобальный катаклизм, и на всём земном шаре больше нет ничего кроме снега, ветра и этого похожего на гигантский перевёрнутый кипящий котёл, серого неба.

Костя оторвался от нагоняющего уныние пейзажа и посмотрел на друзей. Сергей напряжённо и сосредоточенно, как всякий осваивающий новую технику, вёл катер, держа курс по навигатору. Дмитрий уже перебрал всю электронику, кое-что даже успел разобрать и собрать обратно. Немало подивившись отличному качеству и, предположительно отличным характеристикам трофейного оборудования, он отобрал и поставил заряжаться всё, что может пригодиться, и теперь дремал, откинувшись на спинку сидения. Иван и Павел всё ещё возились с пневматическими винтовками. Помимо рычага накачивающего воздух в резервуар для стрельбы, на винтовках ещё был установлен диковинный электрический механизм, в несколько раз увеличивающий мощность выстрела. Пришлось после разборки, чистки и смазки, по очереди заряжать обе винтовки от прикуривателя. Теперь лучшие стрелки их команды обсуждали, как лучше пристреливать незнакомое оружие.

– Давайте-ка, мужики, проедем эту болотину и сделаем коротенькую остановку? – предложил Костя. – Надо ноги размять. А обедать будем на ходу.

– Я бы сейчас водочки грамм сто пятьдесят тяпнул. – послышался голос Сергея. – А то у меня от напряжения аж спина взмокла. Думаю, для первого урока достаточно.

Подходящее место нашлось минут через двадцать. За болотом начиналась холмистая, поросшая невысоким кустарником местность. Вдали кое-где виднелись островки редкого леса. Сергей под чутким руководством наставника медленно завёл катер между двух холмов, чтобы хоть немного укрыться от ветра, и остановился. Тут же что-то глухо дважды ударило по пластиковой крыше и послышалось громкое карканье.

– Чёрт! – спохватился Костя. – Я ведь совсем про вас забыл! От трёх елей ни разу на глаза не попались.

Костя заманил ворон в салон «Мячика», чтобы погрелись, высыпал им в пластиковую тарелку рыбную консерву, взял бинокль и вышел пройтись.

С трудом поднявшись по скользкому склону холма, он принялся в бинокль осматривать местность, прикидывая как лучше ехать дальше. Спутниковые снимки этого участка были плохого качества и не давали ясной картины, а местность здесь была сложная: С левой стороны от них, с севера на юг тянулся размытый талыми водами глубокий овраг, который постепенно расширялся и метров через двести заканчивался небольшим озером с обрывистыми берегами, а прямо по курсу, метрах в семидесяти, дорогу преграждал густой высокий кустарник. Значит дальше им нужно забрать правее и…

В нагрудном кармане куртки резко зазвонил спутниковый телефон.

Это была Лесна.

– Здравствуй, любовь моя! – послышался в телефоне весёлый голос жены. – Вы заехали в тупик! Объезжайте холм справа от вас и двигайтесь строго на восток. Километров через пять упрётесь в ручей. Там поверните на север и держитесь всё время ручья пока не выйдете к большой реке. А по ней уже до самых озёр. Только на ручей не выезжайте – по нему не пройдёте. Сбоку держитесь.

Костя улыбнулся.

– Спасибо, солнышко! Как у вас дела?

Убедившись, что на него никто не смотрит, он помахал жене рукой.

– У нас всё хорошо! Ну, всё, я побежала, мальчишки наверное уже проснулись. Пока! Целую!

Убирая телефон, Костя увидел Сергея, который шёл по краю оврага в сторону озера, осматривая осыпи. Нужно было срочно возвращать археолога назад, пока тот не ушёл далеко.

Двинулись дальше. Костя медленно и осторожно вывел «Мячик» из дебрей, в которые забрались, и скоро они выехали к ручью, о котором говорила Лесна.

Потом, повернув на север, долго шли вдоль ещё скованного льдом мелкого ручья, временами делая большие петли, чтобы объехать непроходимые заросли кустарника, или озёра, которые нельзя было проскочить из-за высоких берегов. Лесистых участков и больших зарослей кустарника становилось всё меньше. Зверья в этих местах было много, особенно часто встречались песцы и лисы. Смешные, с облезлыми линяющими шкурами, они сновали по тундре и не особенно боялись шума винтов катера. Несколько раз на глаза попадались зайцы и дикие олени.

К вечеру друзья, наконец, выехали к реке Тыяха. Её название переводилось с ненецкого языка как «оленья река», и оленя-дикаря здесь действительно было много. На недавно выпавшем снегу часто встречались вытоптанные разрытые участки, где олени добывали из-под снега ягель – основной свой корм. Из-за сильно пересечённой местности ненцы здесь, по-видимому, не каслали[7 - Каслание – кочевание с оленьим стадом.]. Во всяком случае, по пути пока не встретилось ни одного следа от стойбищ.

Выбрав удобное пологое место, Костя спустился на лёд Тыяхи и повёл катер по широкому руслу. Река сильно петляла, и развить приличную скорость не представлялось возможным, но по гладкому льду ехать было куда удобнее, нежели рядом по берегу, объезжая многочисленные препятствия.