Хранители. Часть 4 Луцяхамато – Озеро погибших русских

– Отлично. Даже не поржавели.

– А дротики где? – нетерпеливо спросил Костя. – Сразу достань. Посмотрим.

Павел покопался в сумке и вытащил два герметичных пластиковых контейнера разных размеров. Поставив оба на стол, он первым делом открыл тот, что был поменьше. В нём, в двух отсеках хранились дротики для стрельбы из пневматической винтовки, наподобие тех, что используют ветеринары для обездвижения животных. В первом отсеке их было штук двадцать, новых и без заряда внутри, в другом, который, похоже, предназначался для дротиков уже использованных, всего два. Оба были с подломанным оперением и пустыми капсулами-шприцами внутри. Павел достал их и показал Косте и Дмитрию.

– Вот этими вас тогда выключили.

Взяв один, Костя осторожно потрогал тонкий, острый кончик иглы, и осторожно вытащил пустую полиэтиленовую капсулу, на которой синей краской были нанесены какие-то буквы и цифры. Рассмотрев непонятную аббревиатуру, он протянул его Павлу:

– Надо поискать такие же целые.

В большом контейнере хранились различные бутылочки, тюбики, коробочки и блистеры с неизвестными препаратами. Все обозначения на упаковках были на иностранных языках. Выложив содержимое этой аптечки на стол, друзья нашли несколько десятков полиэтиленовых капсул-шприцов, спаянных между собой в ленты. Среди них были две ленты с нужной маркировкой.

– Упаковка вроде целая. – пробормотал Костя, разглядывая капсулы с замёрзшей внутри прозрачной жидкостью. – Будем надеяться, что препарат не потерял свои свойства после заморозки.

– Лишь бы не умер никто от этой дряни. – озабоченно заметил Сергей.

– Мы с Дёмой не умерли, а им с чего бы? Но сперва, конечно, надо на животных испытать. Возьмём у Женьки оленя покрупнее, посмотрим, как на него подействует. Это зелье рассчитано на то чтобы вырубить на какое-то время, а не убить. Убивают, должно быть, вот этими. – Костя постучал пальцем по капсулам маркированным буквами и цифрами чёрного цвета.

– Я, когда очнулся, думал, голова вот-вот взорвётся от боли. – поморщился Дмитрий, вспоминая прошлогодние события. – И тело болело, словно меня толпой пинали. Сперва так и подумал, что пинали, но потом смотрю, ни у меня, ни у Кота, ни одного синяка. Оба же раздетые сидели.

– Правильно. – кивнул Костя, – Ни ты, ни я, даже не заметили, что у нас на теле есть след от укола. И как нас вырубили – оба не помним. Я лично, только и смог вспомнить, как перед глазами что-то светлое мелькнуло. И всё. Так ведь?

Дмитрий кивнул.

– Я стоял у лодки, а потом как будто свет выключили. Очнулся уже голым и связанным.

– Вот именно! – Костя многозначительно поднял вверх указательный палец. – Если бы вы нам потом не сказали, что нас этими дротиками выключили, мы бы и не узнали, что с нами произошло. Вот я и подумал, почему бы нам тоже с обитателями вражеского «Форта» не проделать. Они уже наслушались про человека-лося всяких ужасов, ненцы с этой задачей справились блестяще, потом увидят его пару раз, это мы им устроим, а потом, за то, что чужаки на его землю пришли, хибяри-хабарта их всех обязательно убить захочет, а постройки сжечь. Хорошо, что ненцы вовремя придут на выручку, и людей спасут. Ну а вагончики, само собой, сгорят синим пламенем.

– Я всегда говорил, что ненцы артисты от бога! – улыбнулся Сергей. – Они без всяких курсов актёрского мастерства могут сыграть кого угодно и в любое время. Главное, толково объяснить, что от них требуется. Они и дальше всё сделают как надо. Вот хорошо бы ещё шаман Вэла как-то в этом поучаствовал. Надо с ним поговорить и что-то придумать.

– Правильно. – согласился Костя. – Обязательно поговорим. Эх, только бы погода не подвела…

– Нам ещё нужно эти хитрые машины изучить и пристрелять. – сказал Павел.

Слушая разговор, он внимательно рассматривал пневматическую винтовку. Вторую крутил в руках Иван.

– А если зелье в этих шприцах уже не действует, что тогда будем делать? – спросил Дмитрий. – Есть запасной план?

Студилин кивнул:

– Конечно, есть. Тогда просто всех перестреляем и «Форт» подожжём. А тела вывезем подальше в тундру и утопим в каком-нибудь болоте.

В салоне повисла тишина.

Оглядев всех присутствующих, Костя расхохотался.

– Видели бы вы свои рожи! Да шучу я! Тогда уже вместе с ненцами будем думать, как дальше действовать. А пока давайте смотреть, что тут у нас ещё интересного. Пашка, ты же хвастался что ещё «Глок 18» затрафеил, где он?

Зырянов вытащил из сумки маскхалаты, свёрнутые разгрузки, наручники, два новых камуфляжных костюма, пару боевых ножей с креплениями на одежду, и, наконец, нашёл то, что искал – два пистолета в кобурах с ремнями для ношения под одеждой. Один из них он передал Косте.

Тот вытащил пистолет из кобуры, отсоединил магазин, проверил патронник, пощёлкал переключателем сбоку затворной рамы и восхищённо поцокал языком:

– Восемнадцатый «Глок»! Цирроз мне в печень – он самый! Вот это машина! Тысяча двести выстрелов в минуту в автоматическом режиме! Ай красота!

– Штаны от счастья не намочи. – усмехнулся Дмитрий.

Павел заглянул в открытый баул:

– Кот, если что, подгузников тут нет…

– Отстаньте зануды… – отмахнулся Костя, вставил на место магазин и убрал пистолет обратно в кобуру.

На самом дне сумки лежали ещё три герметичных контейнера. Один с пачками пистолетных патронов и принадлежностями для чистки и смазки пистолетов, другой со средствами связи. Его Костя сразу передал Дмитрию:

– Это по твоей части. Разберись что тут к чему, может что-нибудь нам пригодится.

Открыв третий контейнер, Зырянов и Студилин одновременно присвистнули. В нём лежали четыре гранаты Ф-1, аккуратные брикеты какого-то, судя по соседним предметам, взрывчатого вещества, электронные часовые механизмы, коробка с различными детонаторами, мотки изоленты, лески, разноцветных проводов и какой-то инструмент.

– Давайте-ка сразу выбросим эту коробку. – предложил Сергей, опасливо глядя на всё это.

– Вы знаете, как этим пользоваться? – спросил Иван, посмотрев на бывших спецназовцев.

Оба кивнули.

Зырянов взял один брикет, завёрнутый в серую бумагу, развернул, потрогал, а затем и понюхал похожее на пластилин вещество оранжевого цвета:

– Пластид. Замечательная вещь! Может когда-нибудь пригодиться в хозяйстве.

– Тогда зачем выбрасывать? – спросил Иван. – Здесь ментов нет, а для дела всё это может пригодиться. Выкинуть никогда не поздно.

– Тогда вы, как специалисты, уберите пожалуйста куда-нибудь эту адскую коробку подальше. – попросил Сергей.

– Ладно, – вздохнул Костя, – Пашка, и ты, Иван, пока едем, займитесь оружием. Разберите, почистите, смажьте. И с ружьями этими разберитесь. Ты, Димон, изучаешь всю эту электронику, – он кивнул на контейнер со средствами связи, – а ты, Серёга, сидишь со мной и учишься водить «Мячик». Ванька с Пашкой уже умеют, остались ты и Дёма. Отсюда до Нёйтинских озёр чуть меньше трёхсот километров по прямой. Значит, по нашим петляющим реками и ручьям выйдет все триста пятьдесят. Пока губа вскрывается, и такая погода стоит, нужно успеть всё сделать. Потом будет сложнее. Так что до ночи будем ехать максимально быстро и без длительных остановок. Всё, погнали!

Набирая обороты, «Мячик» повернул на северо-восток.

В четвёртом часу пополудни, поднявшись по Худобинской протоке, друзья выехали на открытый участок тундры. Датчик температуры за бортом показывал ноль градусов. Вокруг, насколько хватало глаз, тянулась ровная заснеженная пустыня. Судя по торчащим из-под снега редким пучкам прошлогодней травы, отсутствию деревьев и кустарника, и попадающимся тёмным пятнам воды, они ехали по болоту площадью в десятки квадратных километров. Снегопад прекратился, но встречный злой северный ветер усилился. Низкие тяжёлые тучи клубились и грозно наползали с серого туманного горизонта, готовые, кажется, вот-вот обрушиться на землю и похоронить под тоннами снега ползущую куда-то по своим никчёмным делам мелкую зелёную букашку, каким-то чудом оказавшуюся в этой безжизненной пустыне. Глядя вокруг, казалось, что на Земле произошёл какой-то глобальный катаклизм, и на всём земном шаре больше нет ничего кроме снега, ветра и этого похожего на гигантский перевёрнутый кипящий котёл, серого неба.

Костя оторвался от нагоняющего уныние пейзажа и посмотрел на друзей. Сергей напряжённо и сосредоточенно, как всякий осваивающий новую технику, вёл катер, держа курс по навигатору. Дмитрий уже перебрал всю электронику, кое-что даже успел разобрать и собрать обратно. Немало подивившись отличному качеству и, предположительно отличным характеристикам трофейного оборудования, он отобрал и поставил заряжаться всё, что может пригодиться, и теперь дремал, откинувшись на спинку сидения. Иван и Павел всё ещё возились с пневматическими винтовками. Помимо рычага накачивающего воздух в резервуар для стрельбы, на винтовках ещё был установлен диковинный электрический механизм, в несколько раз увеличивающий мощность выстрела. Пришлось после разборки, чистки и смазки, по очереди заряжать обе винтовки от прикуривателя. Теперь лучшие стрелки их команды обсуждали, как лучше пристреливать незнакомое оружие.

– Давайте-ка, мужики, проедем эту болотину и сделаем коротенькую остановку? – предложил Костя. – Надо ноги размять. А обедать будем на ходу.

– Я бы сейчас водочки грамм сто пятьдесят тяпнул. – послышался голос Сергея. – А то у меня от напряжения аж спина взмокла. Думаю, для первого урока достаточно.

Подходящее место нашлось минут через двадцать. За болотом начиналась холмистая, поросшая невысоким кустарником местность. Вдали кое-где виднелись островки редкого леса. Сергей под чутким руководством наставника медленно завёл катер между двух холмов, чтобы хоть немного укрыться от ветра, и остановился. Тут же что-то глухо дважды ударило по пластиковой крыше и послышалось громкое карканье.

– Чёрт! – спохватился Костя. – Я ведь совсем про вас забыл! От трёх елей ни разу на глаза не попались.

Костя заманил ворон в салон «Мячика», чтобы погрелись, высыпал им в пластиковую тарелку рыбную консерву, взял бинокль и вышел пройтись.

С трудом поднявшись по скользкому склону холма, он принялся в бинокль осматривать местность, прикидывая как лучше ехать дальше. Спутниковые снимки этого участка были плохого качества и не давали ясной картины, а местность здесь была сложная: С левой стороны от них, с севера на юг тянулся размытый талыми водами глубокий овраг, который постепенно расширялся и метров через двести заканчивался небольшим озером с обрывистыми берегами, а прямо по курсу, метрах в семидесяти, дорогу преграждал густой высокий кустарник. Значит дальше им нужно забрать правее и…

В нагрудном кармане куртки резко зазвонил спутниковый телефон.

Это была Лесна.

– Здравствуй, любовь моя! – послышался в телефоне весёлый голос жены. – Вы заехали в тупик! Объезжайте холм справа от вас и двигайтесь строго на восток. Километров через пять упрётесь в ручей. Там поверните на север и держитесь всё время ручья пока не выйдете к большой реке. А по ней уже до самых озёр. Только на ручей не выезжайте – по нему не пройдёте. Сбоку держитесь.

Костя улыбнулся.

– Спасибо, солнышко! Как у вас дела?

Убедившись, что на него никто не смотрит, он помахал жене рукой.

– У нас всё хорошо! Ну, всё, я побежала, мальчишки наверное уже проснулись. Пока! Целую!

Убирая телефон, Костя увидел Сергея, который шёл по краю оврага в сторону озера, осматривая осыпи. Нужно было срочно возвращать археолога назад, пока тот не ушёл далеко.

Двинулись дальше. Костя медленно и осторожно вывел «Мячик» из дебрей, в которые забрались, и скоро они выехали к ручью, о котором говорила Лесна.

Потом, повернув на север, долго шли вдоль ещё скованного льдом мелкого ручья, временами делая большие петли, чтобы объехать непроходимые заросли кустарника, или озёра, которые нельзя было проскочить из-за высоких берегов. Лесистых участков и больших зарослей кустарника становилось всё меньше. Зверья в этих местах было много, особенно часто встречались песцы и лисы. Смешные, с облезлыми линяющими шкурами, они сновали по тундре и не особенно боялись шума винтов катера. Несколько раз на глаза попадались зайцы и дикие олени.

К вечеру друзья, наконец, выехали к реке Тыяха. Её название переводилось с ненецкого языка как «оленья река», и оленя-дикаря здесь действительно было много. На недавно выпавшем снегу часто встречались вытоптанные разрытые участки, где олени добывали из-под снега ягель – основной свой корм. Из-за сильно пересечённой местности ненцы здесь, по-видимому, не каслали[7]. Во всяком случае, по пути пока не встретилось ни одного следа от стойбищ.

Выбрав удобное пологое место, Костя спустился на лёд Тыяхи и повёл катер по широкому руслу. Река сильно петляла, и развить приличную скорость не представлялось возможным, но по гладкому льду ехать было куда удобнее, нежели рядом по берегу, объезжая многочисленные препятствия.

Судно на воздушной подушке машина отнюдь не тихая, и в тундре рёв её винтов разносится далеко. Первостепенной задачей сейчас было незаметно подобраться к озёрам, а при сильном северном ветре, который не стихал, а наоборот усиливался, сделать это было гораздо проще. Поэтому друзья решили не останавливаться на ночёвку, а ехать уже до самого озера Нероварто.

Делая короткие остановки, Костя, Иван и Павел вели катер по очереди, и к семи часам утра «Мячик» благополучно прибыл в условленное место. Женя Езынги и Юра Харючи уже ждали на берегу.

Покачиваясь от усталости, все выбрались из катера. Костя повертел головой, высматривая ворон, но их не было. Часть пути они ехали в катере, а на предпоследней остановке куда-то улетели и с тех пор на глаза больше не попадались.

– Не беспокойся за них. – успокоил Иван. – Они умные, отыщут нас по следу.

– Найдутся, никуда не денутся… – махнул рукой Костя, глядя на идущих к ним оленеводов.

– Хорошая у вас подушка, вон аж куда доехала! – уважительно сказал Женька, больше разглядывая катер, чем его пассажиров. Юра тоже с интересом смотрел на красивую машину. Все ненцы очень интересуются и хорошо разбираются в лодках, лодочных моторах и снегоходах, от которых в этих суровых местах зависит не только хороший улов и удачная охота, но зачастую и жизнь, и появление новой техники всегда вызывает у них живейший интерес.

После приветствий и знакомств, Костя сразу перешёл к делу:

– Нам нужно хорошее место, чтобы спрятаться и всё подготовить. Желательно где-то с этой стороны, и чтобы не очень далеко от «Форта». Есть подходящее место?

Женька кивнул, не спеша достал из-под малицы сигареты и закурил.

– Есть несколько, но с этой стороны хорошо можно спрятаться только в одном месте. – он смущённо, по детски шмыгнул носом. – Это место у нас, вообще, нехорошим считается. Так-то выдумки, конечно, ничего там нехорошего нет, норы под землю в мерзлоту уходят. Внутри вмёрзшие в лёд кости мамонта. Старики верят, что там сихиртя живут, могут под землю утащить или с ума сойдёшь, но вам, велели, место показать, если нужно будет. Вам, вроде как, туда можно, сказали, сихиртя вас не тронут. – Женька улыбнулся. – Мы когда-то в детстве с Валеркой брательником туда лазили, правда, не далеко, с краю только заглянули. Отец узнал, так палкой обоих отходил, что на всю жизнь отпало желание в ту сторону смотреть!

– Вот там и сделаем базу! – сразу оживился Сергей, слушавший очень внимательно. – Далеко отсюда? Сможем проехать незаметно?

– Конечно, сможем, ветер северный, от Нёйто. Никак не услышат. Тут километров шесть – семь. До Сеяхи пешком оттуда далековато ходить, но когда будет надо, мы на оленях быстро доедем.

Размяв затёкшие мышцы и умывшись снегом, чтобы взбодриться, все быстро загрузились в катер и поехали к «нехорошему» месту.

– Как удачно складывается! – продолжал радоваться Сергей. – А я всё думал, как бы туда попасть! – Он уселся на переднее сидение и следил за идущими впереди оленьими упряжками. – Это же как раз те самые пещеры с замороженными древними животными, про которые нам рассказывали. Вот это удача! Настоящая удача!

– Будет замечательно, если мы не подцепим там какую-нибудь древнюю заразу. Про которую нам тоже рассказывали, если ты помнишь. – проворчал Костя, и глянув на озеро, мимо которого они сейчас проезжали, спросил: – Как Нероварто переводится?

– Озеро, по берегам которого растёт тальник. – быстро ответил учёный, не обратив внимание на предшествующий вопросу реприманд.

«Нехорошее» место представляло собой старый карстовый провал с осыпавшимися пологими склонами, который открылся неожиданно, когда к нему подъехали уже совсем близко. Высокий плотный кустарник, росший по краям воронки, хорошо скрывал это место даже сейчас, когда ещё не было листьев. Ненцы дали знак «Мячику» остановиться, и оставив в стороне упряжки, подошли к катеру.

– Вон там можно заехать. – показал Женька на наименее заросшее место. – Вырубить пару – тройку веток и как раз пройдёшь.

Костя и Сергей в сопровождении ненцев пошли смотреть, где лучше разбить лагерь.

Карстовая воронка когда-то давно образовалась на склоне обширной возвышенности уходящей на север, и сейчас представляла собой сколотую с одного края чашу диаметром метров около тридцати, и с пологими краями. Вода внутри не собиралась, а уходила как раз в том месте, где был удобный заезд.

Костя разгрёб ботинком снег и увидел красноватый мох и траву.

– Глянь! – Сергей показал на самый высокий край провала, где за длинными ветками кустарника чернели две круглые дыры размером в рост человека.

– Не лазьте лучше туда. – предупредил Женька. – Сихиртя не сихиртя, а завалить сверху песком точно может. Никто потом не откопает.

Расчистив путь, Костя загнал «Мячик» в чашу, развернулся носом к выходу и прижался к западному краю, где кустарник был выше.

Пока остальные ставили навес, палатку, укрывали всё маскировочной сеткой, Иван с Юрой, взяли канистру и топор, чтобы прорубить лунку, и съездили на оленях за водой. Оказалось, что питьевую воду здесь можно было набрать только в одном глубоком непромерзающем ручье в километре от лагеря.

Закончив обустройство, все вместе выпили в катере чаю с печеньем, и, проводив ненцев, легли отдыхать. Женьке и Юрке было дано задание сообщить шаману, что они уже на месте, разведать, что делается в «Форте», и к вечеру привезти ещё одну ёмкость с водой. Для пятерых человек одной десятилитровой канистры маловато, а топить лёд сейчас было хлопотно. Дров для костра здесь не было, да и разводить его было рискованно, так что обходиться предстояло походной газовой плитой, а обогреваться и сушить вещи автономной печкой в «Мячике».

После двухдневного перехода отсыпались долго. И спали бы, наверное, ещё, но к двум часам дня всех разбудили вороны, которые, как Иван и предсказывал, отыскали катер, и, усевшись на крышу, громко требовали еды. Их тут же забрали отогреваться в тёплый салон.

Только к трём часам дня, кое-как раскачавшись, взялись за дело. Иван, с детства зарабатывавший изготовлением чучел, и разбиравшийся в таксидермии лучше, чем кто-либо из присутствующих, занялся головой человека-лося. Дмитрий ему помогал и попутно готовил обед. Они сняли с Кости необходимые мерки, и вдвоём, надолго заняли весь салон. Остальные, взяв ружья и бинокль, отправились было осматривать местность, но поднявшись на возвышенность, сразу отказались от этой затеи. В чаше ветер ощущался не так сильно, но на возвышенности порывы буквально сбивали с ног и больно хлестали по лицу сыпавшейся с неба ледяной крупой.

Вернувшись обратно, Сергей закинул ружьё в палатку, достал из своего рюкзака фотоаппарат, три фонарика, три пары толстых прорезиненных перчаток, очки, респираторы, и раздал всё это Косте и Павлу:

– Заняться всё равно нечем, так что идём на экскурсию в пещеры! Воздух там свежий, бояться, вроде как, нечего, но, всё же, лучше перестраховаться.

– Лучше бы поспали ещё пару часиков. – проворчал Костя, вытирая мокрое от снега лицо.

– Да брось. – укоризненно глянул на него Павел. – Интересно же!

– За мной! – бодро скомандовал неугомонный археолог, уже направляясь к чёрным дырам, зловеще зияющим на обледеневшей стене провала, словно глазницы на старом, выбеленном ветрами черепе.

Пробравшись сквозь высокие заросли кустарника к ближайшему входу, они увидели, что забраться в него не так просто. Он находился на высоте двух метров от земли, а склон под ним был крутой и скользкий. Второй вход чернел метрах в десяти левее и был ещё более неудобный.

Сергей повернулся к друзьям.

– Так. Все идут за мной. Не разбредаемся. Стараемся ни к чему не прикасаться ни руками, ни одеждой. Осторожно ходим, смотрим. Очки, маску, перчатки не снимать пока не выйдем оттуда. Лицо и открытые участки тела руками не трогать.

Закончив короткий инструктаж, он включил камеру, передал её Павлу, и, опершись ногой на подставленные Костей руки, первым полез в дыру.

Подсвечивая путь фонариками, и стараясь не касаться стен, они медленно пошли по узкому проходу, уходящему вниз под небольшим углом. Постепенно расширяясь, метров через пятнадцать он превратился в похожую на тоннель метрополитена уходящую в темноту пещеру, шириной метров около семи, с необычным волнистым сводом. Всё вокруг было покрыто буграми замёрзшей чёрно-серой грязи. Всюду под слоем грязи угадывались силуэты камней, поломанных веток и вырванных с корнем деревьев. Температура здесь была ниже, чем снаружи.

Через несколько шагов фонарь Сергея выхватил из темноты у стены справа два больших светлых пятна. Подойдя ближе, друзья увидели продолговатые холмы, сплошь покрытые длинной густой шерстью пепельного цвета.

– Мамонты. – тихо сказал Сергей. – Кажется, это спины мамонтов. Гляньте сколько их тут!

Здесь же из стены торчала толстая светло-коричневая дуга мамонтового бивня, и большой клок шерсти с обломком широкой плоской кости. Дальше, метрах в шести от этого места, из земли торчало что-то похожее на большой пылесос. При ближайшем рассмотрении это оказалась задранная кверху смятая с одной стороны голова мамонтёнка с выгнутым хоботом. По левую сторону, чуть дальше в стене виднелась узкая щель с гладкими обтекаемыми краями. Должно быть, сюда выходила вторая дыра из карстового провала.

Дальше продвигались молча. Даже Сергей, продолжая снимать всё, что было в пещере, вопреки обыкновению, ничего не комментировал, как будто боялся нарушить покой этого могильника. На каждом шагу здесь, словно в каком-то фантастическом фильме, попадались останки животных. Заканчивался этот склеп высоким завалом из брёвен, мелких веток, кусков шерсти и костей, намертво скрепленных замёрзшей кашей из ила, песка и льда. Слева, у самой стенки, в паре метрах от земли чернел небольшой проход, добраться до которого, не опираясь ни на что, было невозможно. Подойдя ближе, три новоявленных спелеолога сгрудились у стены, разглядывая препятствие.

– Здесь уже целая тропа натоптана. – послышался в тишине голос Зырянова.

Он показал на большой бурый ком глины у подножья прохода, потом на торчащие из завала брёвна. Везде на шершавом фоне замёрзшей грязи, чётко виднелись вытертые обувью участки.

– От самого входа полно следов, – продолжал Павел, – но они не так заметны. Вам, кажется, говорили, что здесь была недавно какая-то экспедиция, наверное, они натоптали.

– Наверное. – пожал плечами Сергей, и осторожно стал пробираться к проходу.

С другой стороны завала друзей ждал сюрприз. Они оказались в большой ледяной пещере, резко контрастирующей с той, где они только что были. Словно из тёмного царства Кощея они попали во дворец Снежной королевы. А застывшая грязевая каша, растёкшаяся веером от завала, очень походила на гранитную лестницу, ведущую вниз, в главный зал дворца. Лучи трёх мощных фонарей пошарили по искрящимся инеем стенам, и собравшись в одном месте, замерли.

– С ума сойти! Это невероятно! – потрясённо выдохнул Сергей. Костя и Павел выразились не менее эмоционально, но несколько другими словами…

Вторая и третья пещеры были втрое больше первой, метров на пять глубже и, благодаря соединяющей их широкой арке, хорошо просматривались с того места где сейчас стояли друзья. Судя по гладким оплавленным стенам и ровному дну, эти пещеры образовались в толстом слое ледника в результате какой-то термальной активности. Должно быть, когда-то здесь было подзнмное озеро, которое потом замёрзло и это место стало прибежищем больным обезумевшим животным, которых тут были десятки. Вся дальняя, третья пещера, и половина второй были буквально забиты ими. Плотно прижимаясь массивными тушами, и наползая друг на друга, замерли в стоячем положении мамонты и бизоны. Сразу было ясно, что все они замёрзли мгновенно, будто Снежная королева осердясь на непрошеных гостей, проникших в её дворец, дунула на них своим ледяным дыханием. Над покрытыми инеем спинами гигантов, то здесь, то там, торчали загогулины бивней и рогов, и трудно было представить, сколько животных поменьше было ещё внизу, под их тушами. На свободном пространстве виднелись заиндевелые сплющенные силуэты растоптанных ни то лис, ни то песцов, а внизу справа, из-под застывшей грязи торчала голова оленя с единственным ветвистым рогом.