Тарзан и его звери

Тарзану удалось, наконец, путем угроз и обещаний значительно подвинуть постройку лодки. Уже был готов весь ее остов. Большая часть работы была сделана самим обезьяной-человеком и Мугамби, несмотря на то, что они же снабжали весь лагерь пищей.

Помощник с «Кинкэда» Шнейдер был один из главных недовольных. Однажды он даже бросил работу и ушел со Шмидтом на охоту в джунгли. Он заявил, что ему нужен отдых, и Тарзан, не желая вызывать лишних разговоров, позволил им обоим уйти.

Однако на следующий день Шнейдер сделал вид, что почувствовал угрызение совести, и сам добровольно принялся за работу. Шмидт тоже работал довольно охотно. Тарзан был очень этому рад. Он решил, что они оба, наконец, осознали необходимость совместной работы и поняли свои обязательства по отношению к остальным членам их маленького общества.

Поэтому с легким чувством, какого он уже давно не испытывал за все последние дни, он отправился в полдень на охоту подальше в джунгли. Он хотел выследить стадо молодых ланей, которых будто бы видели накануне Шнейдер и Шмидт. Шнейдер говорил, что он видел стадо на юго-западе. В этом направлении человек-обезьяна и отправился в путь.

В это время с севера крались по лесу шесть подозрительных субъектов. Они думали, что идут никем не замеченные. Но почти с самого того момента, как они оставили свой лагерь, за ними полз высокий человек. В глазах этого человека была видна ненависть, боязнь и любопытство. В его голове бродили тревожные мысли: зачем крадутся к югу Кай-Шанг, Момулла и остальные? Это неспроста!

И Густ в недоумении покачал головой. Надо это узнать! Он выследит их, узнает, что они затевают, и, если нужно, помешает им. Ему пришло было в голову, не ищут ли они его? Здравый смысл, однако, подсказал ему, что этого быть не может, раз они уже достигли того, чего желали, т. е. прогнали его из лагеря. Такие люди, как Момулла и Кай-Шанг, идут на убийство только из-за денег, а так как у Густа денег нет, то, очевидно, они ищут кого-то другого.

Вскоре шестеро людей остановились на отдых. Они спрятались в листве, окаймлявшей звериную тропу, по которой они шли. Чтобы удобнее было наблюдать, Густ вскарабкался на дерево, спрятавшись так, чтобы его прежние товарищи не могли видеть. Ему недолго пришлось ждать. Вскоре с южной стороны подошел незнакомый белый человек. Увидев его, Момулла и Кай-Шанг вылезли из своего убежища, поздоровались с ним и вступили в беседу. О чем они говорили, Густ не мог расслышать. Затем белый человек вернулся в том же направлении, откуда пришел.

Это был Шнейдер. Приблизившись к своему лагерю, он обогнул его и вбежал с противоположной стороны. В сильном возбуждении, задыхаясь, словно он только что летел сломя голову, он побежал к Мугамби.

– Эй вы! – закричал он. – Ваши обезьяны схватили Шмидта! Они убьют его! Бегите скорее на помощь! Вы один можете их отозвать… Возьмите с собой в помощь Джонса и Сулливана и идите к Шмидту как можно скорее. Он там, на звериной тропе около мили к югу. Я останусь здесь! Я слишком устал!

И помощник с «Кинкэда» бросился на землю, делая вид, что еле дышит от изнеможения.

Мугамби колебался. Ему поручили охранять обеих женщин. Он не знал, что делать, но Джэн Клейтон, слышавшая рассказ Шнейдера, присоединилась к просьбе последнего.

– Не теряйте времени, – торопила она негра. – Здесь мы в безопасности. С нами останется мистер Шнейдер. Идите, Мугамби. Бедняге в самом деле нужно поскорее помочь!

Шмидт, который в это время лежал за кустом у лагеря, от души смеялся. Он наслаждался этой комедией!

Мугамби чувствовал себя обязанным повиноваться своей госпоже. Он послушно отправился на юг с Джонсом и Сулливаном. Но, уходя из лагеря, он все-таки очень сомневался, умно ли он поступает и к добру ли все это.

Как только они скрылись из вида, Шнейдер вскочил и помчался на север в джунгли. Спустя несколько минут на опушке леса показался Кай-Шанг. Шнейдер увидел китайца и жестом дал ему понять, что дело сделано…

Джэн Клейтон и негритянка сидели у входа в палатку, спиной к приближающимся негодяям. Они узнали о присутствии чужих в лагере только тогда, когда перед ними появились шесть оборванцев.

– Пойдем! – сказал Кай-Шанг, жестом приказывая им встать и следовать за ним.

Джэн Клейтон вскочила и оглянулась, ища глазами Шнейдера. Он стоял с усмешкой на лице позади незнакомцев. Рядом с ним стоял Шмидт. Мгновенно она поняла, что стала жертвой заговора.

– Что это значит? – спросила она, обращаясь к помощнику «Кинкэда».

– Это значит, что мы нашли корабль и можем уехать с Острова Джунглей, – ответил Шнейдер.

– Почему вы отослали Мугамби и двух других в джунгли? – Спросила она.

– Потому что они с нами не поедут. Поедете только вы и негритянка.

– Идем, идем скорей! – повторил Кай-Шанг и схватил Джэн Клейтон за руку.

Момулла с своей стороны потащил негритянку и, когда она начала кричать, закрыл ей ладонью рот.

* * *

Мугамби между тем бежал по лесной тропе на юг. Джонс и Сулливан бежали за ним. Около мили прошел он ради спасения Шмидта, но нигде и следа не было ни человека, ни обезьян. Наконец, он остановился и испустил громкий призывный клич, которым Тарзан и он сзывали антропоидов. Ответа не было. Тогда Мугамби прошел еще с полмили, временами издавая призывный клич.

Вдруг он остановился пораженный. Он понял, что его обманули. Как испуганный олень, помчался он обратно к лагерю. Опасения его подтвердились: леди Грейсток и негритянки не было в лагере, а также и Шнейдера. Мугамби пришел в такую ярость, что хотел убить Джонса и Сулливана, считая их тоже участниками заговора. Им едва удалось убедить чернокожего в своей полной невиновности.

Они стояли и обсуждали, куда могли пропасть обе женщины и для какой цели Шнейдер увел их из лагеря. Они были так поглощены разговором, что не заметили, как Тарзан спрыгнул в это время с ветки дерева и подошел к ним.

С первого же взгляда он увидел, что случилось что-то неладное. Услышав от Мугамби об исчезновении Джэн, он гневно сжал кулак и нахмурил брови.

На что рассчитывал Шнейдер, похищая Джэн? Куда он мог деваться с ней на этом маленьком островке, где ему некуда было уйти от мщения Тарзана? Нет! Тут было что-то не так! Человек-обезьяна не считал его таким наивным. Шнейдер не совершил бы такого поступка, если бы он не был вполне уверен, что имеет возможность покинуть со своими пленницами Остров Джунглей. Но к чему он взял с собой негритянку? Очевидно, с ним был еще какой-то чернокожий, который пожелал иметь туземку.

– Идем! – сказал Тарзан. – Нам остается только одно: идти по их следам!

В это время с северной стороны лагеря из джунглей показался высокий неуклюжий человек и направился к разговаривавшим. Он был совершенно им незнаком: никто из них и не предполагал, что кроме них на этом острове есть еще человеческие существа. Это был Густ.

– Ваши женщины украдены, – сказал он без обиняков. – Если вы хотите их спасти, следуйте, не теряя ни минуты, за мной. Если мы замешкаемся, то уже не застанем «Каури» в бухте, и она выйдет в море.

– Кто вы? – спросил Тарзан. – Что вы знаете о похищении моей жены и чернокожей женщины?

Густ промолвил:

– Я слышал, как китаец Кай-Шанг и Момулла сговаривались с двумя людьми из вашего лагеря. У меня есть с ними кое-какие счеты. Они замышляли убить меня, и я хочу с ними посчитаться! Идемте!

Густ повел всех четырех через джунгли к северу. Они шли, и у всех была одна и та же мысль: придут ли они вовремя?

Когда, наконец, они пробрались через последний ряд густой листвы и перед ними показались бухта и океан, они убедились, что судьба им нанесла жестокий удар. «Каури» с распущенными парусами медленно отплывала в открытое море.

Что они могли сделать?

Широкая грудь Тарзана тяжело подымалась. Этот последний удар был самым жестоким. В жизни Тарзана бывали моменты, когда он терял всякую надежду, но никогда еще они не имели такой остроты и боли, как сейчас, при виде корабля, отвозящего его жену неведомо куда. Джэн была еще так близко от него и вместе с тем так страшно далеко! Молча следил он за шхуной. Он видел, как она повернула к востоку и скрылась за мысом. Он упал на землю и закрыл лицо руками.

Уже совсем стемнело, когда пятеро мужчин вернулись в своей лагерь на восточном берегу. Ночь была жаркая и душная. Не было ни малейшего ветерка. Никогда не видел Тарзан Атлантического океана таким спокойным. Он стоял на берегу у самой воды и смотрел по направлению к материку. Сердце его было полно отчаяния. Неожиданно из джунглей позади лагеря раздался вой пантеры.

Была какая-то знакомая нотка в этом зловещем крике, и Тарзан почти машинально повернулся и ответил таким же криком. Минуту спустя черно-бурая фигура Шиты скользнула в полумрак берега. Луны не было, но все небо горело звездами. Дикий зверь безмолвно подошел к человеку-обезьяне.

Прошло много времени с тех пор, как Тарзан расстался со своим боевым товарищем. Однако нежное мурлыканье убедило его, что зверь помнит узы, связывавшие их прежде. Тарзан положил свою руку на спину Шиты; она прижалась к нему, и он ласкал и гладил дикого зверя.

Вдруг он вздрогнул. Что это там такое? Он напряженно всматривался в морскую даль, а затем позвал людей, сидевших на земле и куривших. Они подбежали к нему, только Густ благоразумно остался в стороне, увидев странного спутника Тарзана.

– Смотрите! – закричал Тарзан.

– Огни! Огни корабля! Это должно быть «Каури». Они попали в штиль!

И весь охваченный возродившейся надеждой, воскликнул:

– Мы можем их настигнуть! Мы доплывем к ним в нашем челне!

Густа взяло сомнение.

– Они хорошо вооружены, – заметил он, – мы не можем захватить шхуну – нас только пятеро.