Босиком до небес. роман-трилогия

– Какой мир царит в вашем доме, спокойно и тепло у вас, – Надежда Андреевна проговорила эти слова с дрожащим голосом.

– Что случилось? – спросила Саша.

Попив чай и съев пирожок с творогом, голос Надежды Андреевны окреп.

– Пришла к Вам с дурными новостями.

– Зачем нас беспокоить, ты же знаешь Хасана, мы живём своей жизнью и ни от кого ничего не ждём, – произнесла в порыве Саша.

– Дело в другом. В городе грабят дома, на улицах – хаос. Всех богатых людей дворянского сословия и законных ставленников царским указом выгоняют из домов и хватают как преступников.

– Но от чего такое происходит?

– Революция, к власти пришли большевики и провозгласили: вся власть рабочим и крестьянам, т. е. народу. Кто противится этому – дома жгут и арестовывают.

– Что же теперь будет? – воскликнула Саша.

– Власть в Петербурге и во многих городах России перешла в руки нового правительства большевиков. Есть места, где войска царской армии оказали сопротивление. Война неизбежна, переворот всей нашей жизни произошёл – вот что произошло.

– Расскажи скоро Хасану, мама, он ничего не знает.

– Как вы теперь будете жить, Хасан? – вздохнув, прошептала Надежда Андреевна, пересказав всё, что знала.

– Разберёмся, всем надо искать теперь своё место под солнцем. Власть у народа – это хорошо. Нечего одному человеку заплывать жиром, когда другой в это время детей не знает чем кормить. Вы умная тёща, хорошо что сообщили заранее обо всём. Я сейчас приду. Саша, собери всё необходимое для дороги, возможно всякое. В той царское стране я был арестантом, что ждёт сейчас? Нам надо быть осторожными.

Хасан накинул одежду и вышел на улицу. Небо освещалось приближением рассвета. Над горизонтом явно скоро появится солнце. Но от чего ночь не тёмная? И оглянувшись вокруг, Хасан увидел зарево, полыхающих пожаров над городом. Значит, произошло то, что предвидел хозяин поместья. Несколько дней как он уехал. Бросил хозяйство, спасаясь от расправы. А я его самый верный исполнитель, все меня ненавидят. Вспомнил Хасан глаза полные несогласия, когда он распоряжался работами.

– Адивлин, конечно, был человек осмотрительный и в душе побоялся говорить мне о революции. Тихо удалился, не попрощавшись. Вот времена. Из своего родового дома наследник столетиями нажитых имений бежит как заяц. Значит всё серьёзно.

Хасан действовал решительно. Обошёл хозяйство. Сделал необходимые действия, известные только ему одному, согласно плану, составленному заранее, на случай непредвиденных обстоятельств. Сейчас наступил такой момент. Хасан с семьёй мог удалиться, миновав город, и найти новую жизнь в других землях. Надежда Андреевна ушла, сказав, что дом оставлять долго пустым нельзя. Начали собираться, а было уже поздно. Топот копыт со всех сторон наполнял внутренний двор вокруг поместья. Хасана схватили и, заломив руки, опасаясь сопротивления, вывели во двор. Его стали быстро допрашивать, кто он такой и зачем здесь находится. Говорили грубо, ругаясь. Хасан с трудом сдерживался, чтобы не ударить первого попавшегося под руку. Все были вооружены.

– Кто теперь позаботится о Саше и дочке Вере? – разум сработал в голове этого дерзкого человека.

Мгновенно вернувшись в реальность, Хасан отвечал на вопросы. Комиссар, во всём кожаном и на коне, резко требовал ответа на все вопросы.

– Что-то далёкое напоминает, – подумалось Хасану.

Человек на коне с оружием враждебно настроен к нему. История повторяется. Только всё гораздо трагичнее для него. Такое количество обезумевших вооружённых людей видеть ему прежде не доводилось. Комиссар сказал ему, что судьбу решит революционный суд.

– Где казна поместья? Где деньги, принадлежащие народу и революционному правительству? Что тут есть и сколько? – продолжил давить на Хасана своим криком комиссар.

Хасан пытался как можно уверенней отвечать. Тут ещё в не совсем просветлевшем небе очень близко вспыхнуло зарево. Пылала усадьба с такой силой, что объятыми были все помещения.

– Кто поджёг? Всех арестовать и допросить, – комиссар отвлёкся, забыв про допрашиваемого.

Понимая серьёзность положения, Хасан ретировался. Нашёл Сашу, дочь Веру и с небольшими пожитками они пошли полем на обходную дорогу, лежащую по землям имения. Когда за пригорком они смогли укрыться, Хасан посмотрел со стороны на происходящее. Люди пытались черпать воду разной утварью, чтобы победить огонь. Было всем ясно, что прежние тайны этого большого дома помещика скроются под руинами пожарища. Из пристроек таскали хозяйственную утварь, вскрыли амбар. Из конюшни выгнали лошадей. Все заняты имуществом имения и, увлекшись, временно забыли про нашего Хасана, которого все прежде считали таинственным черкесом.

Беспокойство присутствовало. Масштаб действия такого спектакля с грандиозным размахом заставлял придаваться суете даже самых устойчивых людей. Добрались до дома Надежды Андреевны. Дочь и внучку она обняла. Хасану, ничего не сказав, увела Сашу с Верой в дальнюю комнату. Там состоялся разговор решающий дальнейшую судьбу этой семьи.

– Зачем он тебе нужен? От него теперь одни проблемы начнутся. Время не стабильное. Пусть убирается восвояси. Тебе и внучке место в родительском доме найдётся.

– Он мой муж. Предавать его я не буду.

– В таком случае на меня надеяться не смей. Его прикрывать не стану. Откуда мне ведомо, кто он такой у себя на родине и что натворил?

Саша любила свою маму, но как оставить мужа, с которым она прожила столько лет.

– Он здесь чужой, вам не дадут жизни, – твердила Надежда Андреевна.

– Сейчас новое время наступает, рабочие и крестьяне – простые люди. Возможно мы быстро устроим свою жизнь в новых условиях.

– Попробуйте, но если ты остаёшься с этим человеком, то я не могу принять его на жительство в нашем доме. Решай сама, Александра.

Саша пребывала в смятении. Что будет? Она привыкла к повседневной жизни с мужем и дочерью Верой. Как поступить в этих условиях? Вера сказала, что она приготовит чаю отцу. От этих слов Александра вернулась в полную власть воздействия мужа. Хасан всегда своим присутствием навязывал власть над женой.

– Иди, доченька, я поговорю немного с бабушкой и приду пить чай с вами.

О чём они говорили, известно только им. Как сложно иногда найти компромисс двум женщинам, когда вопрос обсуждения – мужчина. Саша поняла, что ничего не останется по-прежнему и взяла в свои руки управление ситуацией. После чаепития она сказала Хасану:

– Как ты, мой муж, решил дальше жить?

– Поедем на юг, где есть поля, будем работать и построим свой дом, – предложил спонтанно Хасан.

– Хорошо, я доверюсь твоему решению в очередной раз и надеюсь, всё у нас получится.

– Вера будет только с нами, – резко сказал Хасан. Дочка прижалась своей головкой к груди отца. – Ночевать здесь не будем. Собери, что хочешь взять с собой, только бери самое необходимое. У меня есть средства. На какое-то время нам хватит.

Такие слова мужа значительно придали уверенности к дальнейшим решениям Александры.

Они шли по загромождённым улицам. Повсюду царил хаос. Телега с сеном стояла прямо посередине дороги. Невдалеке были разбросаны куски мебели. Перешагивая через препятствия, Хасан, его жена и дочь продвигались к железнодорожному вокзалу. У костров грелись вооружённые люди в шинелях. На путях стояли вагоны товарного состава. Тяжёлый тюк с одеждой и сундук с утварью нёс Хасан. Несколько свёртков, связанных между собой, несла Александра. Вера держала в своих ручонках любимую куклу и маленькую сумочку.

На перроне их окрикнул революционный патруль: «Документы есть? Куда направляетесь?». К счастью, когда-то Адивлин составил все необходимые бумаги для ребёнка и удостоверяющие документы о том, что Хасан женат на Александре. Сейчас поблагодарил в душе Хасан человека, который предусмотрительно позаботился о них. Старший патруля вернул бумаги Саше и обратился к Хасану: «Что ж это вы так спешно уезжаете? Я вынужден задержать вас до выяснения причин вашего стремительного отъезда». Собрав всё своё умение держать себя, Хасан размеренно ответил: «Зачем задерживать, всё Вам объясню». Кроме них семейных людей на перроне не было, а тем более детей. Там и тут перемещались вооружённые люди. Было видно, что на поезд сегодня никто не спешил.

– Это моя семья, жена и дочь. Я сам пострадал от царского правительства.

– Как это ты пострадал? Что-то незаметно, – произнёс старший. Было видно, что этот человек из простых рабочих. Одет был в шинель поверх портупея с маузером, и вид себе он предавал щеголеватый, как будто весь перрон в его собственной власти. – Есть постановление советских комиссаров никого подозрительного не допускать на поезд.

– Какой я подозрительный? Был я выслан из горного района Кавказа в эти места много лет назад на работы при поместье. Женился, у нас дочь, Вы сами видели документы. Сейчас революция в стране. Усадьба помещика сгорела. Что мне делать? Идти с вами? Или строить свой дом для семьи?

– Как ты будешь строить для себя? Новое время требует от нас помогать всем трудящимся и сообща идти к новой жизни.

– Я человек простой, с детства привык к работе на пастбище и больше ничего не умею, – объяснял Хасан. Вдруг раздался шум выстрелов, и патруль направился в ту сторону.

– А мне может ехать с семьёй на родину? Когда здесь стрельба, как я их смогу сберечь?

– Не до вас сейчас, видите, что творится. Ну ладно, езжай домой, горный человек, и выращивай хлеб, революции нужен хлеб для армии».

– Кто же меня пропустит в вагон, следующий патруль может задержать. Дочь совсем ещё мала.