– Лучше отметь в расписке, Коттон.
Хейз взял назад расписку и на обоих экземплярах дописал:
«Небольшое повреждение обложки».
– Распишитесь, мистер Сэнфорд, – попросил он. – Вот здесь, пожалуйста.
– Зачем? – спросил тот.
– Чтобы подтвердить, что мы получили журнал в таком виде.
– Да, конечно, – буркнул Сэнфорд.
Он взял шариковую ручку из прибора.
– Что мне нужно написать?
– Ваше имя, должность и все.
– Мою должность?
– Дежурный администратор, отель «Эддисон».
– Ах, да! – Сэнфорд расписался на обоих листках. – Так пойдет?
Полицейские посмотрели на подпись и переглянулись.
– Вы любите девочек? – вдруг спросил Карелла.
– Что?
– Девочек, – повторил Хейз.
– Конечно, конечно. Я люблю девочек.
– Одетых или голых?
– Что?
– В одежде или без?
– Я… я не понимаю, сэр.
– Где вы были сегодня ночью между одиннадцатью двадцатью и полуночью? – спросил Хейз.
– Соб-бир-рался на р-работу, – промямлил Сэнфорд.
– Вы уверены, что не были в проходе у театра на Одиннадцатой улице? Убивая девушку по имени Мерси Хауэлл?
– Что? Нет… нет, конечно… конечно, нет… Я… я… был дома, собирался… на… на…
Сэнфорд глубоко вздохнул и решил оскорбиться:
– Слушайте, что вы себе позволяете? Объяснитесь немедленно!
– Все вот здесь, – сказал Карелла и повернул одну из расписок так, чтобы Сэнфорд мог прочитать подпись:
Рональд Сэнфорд
Дежурный администратор «Эддисон».
– Одевайтесь, – приказал Хейз, – читальный зал закрывается.
* * *
В двадцать пять минут шестого Адель Горман вошла в комнату с чаем для Мейера. Он стоял, нагнувшись, у кондиционера, встроенного в стену слева от портьеры. Услышав ее шаги, детектив оглянулся через плечо и выпрямился.
– Я не знала, как вы любите, поэтому все принесла сюда, – объяснила она.
– Спасибо, – отозвался тот, – немного молока и сахара.
– Вы обмерили комнату? – спросила Адель и поставила поднос на столик у дивана.
– Да, я, наверное, уже все осмотрел.
Мейер опустил ложку сахара в чай, добавил каплю молока, помешал и поднес чашку к губам.
– Горячий, – покачал он головой.
Адель Горман молча за ним наблюдала. Детектив прихлебывал чай. Замысловатые часы тихо тикали над камином.
– У вас всегда так темно в этой комнате? – поинтересовался Мейер.
– Вы знаете, мой муж не видит, так что свет не очень и нужен.
– М-м-м. Но ваш отец ведь здесь читает, не так ли?
– Простите, вы о чем?
– Тот вечер, когда вы вернулись из гостей. Он сидел вон в том кресле у торшера. Читал. Помните?
– О, да, да. Конечно.
– Тускловатый свет для чтения.
– Да, наверное.
– Я подумал, что что-то не в порядке с лампочками.