Человекомерность социальных систем

В своей реальной и многообразной жизнедеятельности личность представляет собой сокровищницу скрытых возможностей, которые отнюдь не всегда раскрываются как для нее, так и для ее ближайшего социального окружения. И вдруг оказывается, что обычный, ничем не выделяющийся из других человек в определенных, зачастую непредвиденных, а тем более в экстремальных обстоятельствах становится лидером, героем, предводителем… Так было и с Жанной д'Арк, и с Иваном Сусаниным, и с «гражданином России» Кузьмой Мининым… Вспомните, как много скрытых возможностей существует в детях дошкольного возраста, но впоследствии, в школе, вузе, на работе эти возможности нередко затухают, сковываются, утрачиваются. Поэтому так важно во всей многоэтапной, многогранной, не всегда управляемой стихии социализации, в процессе становления, формирования, воспитания личности суметь увидеть и раскрыть, осуществить максимум ее возможностей и альтернатив.

А если мы примем это во внимание и будем стремиться заботливо взращивать и развивать не всегда заметные, но реально существующие возможности личности, то станет бесспорным утверждение, согласно которому развивающаяся личность хранит за преходящими реалиями повседневной жизнедеятельности огромные запасы будущего. Реализовать их в практике воспитания и в семье, и в школе, и в производственном коллективе, и в армейской службе или спортивной, культурной и иной деятельности – дело сложное, но в высшей степени благородное.

Чтобы не выявленные и нередко не выявляемые возможности, способности, таланты личности (вспомните выражение: «все дети талантливы, но почему тогда не все взрослые талантливы?»), необходимо энергично, кропотливо и эффективно интегрировать формирующуюся личность в многообразную социальную действительность, преимущественно тот ее сегмент, который в наибольшей степени соответствует ее задаткам, т. е. генетически врожденным анатомо-физиологически-антропологическим особенностям, развивать эти задатки и способности, формировать таланты, которые будут необходимы и важны человеку в его практической деятельности.

Квинтэссенция воспитательных воздействий на формирование личности и в искусстве, и в школе, и в трудовом коллективе коренится в формировании у каждого индивида высокой культуры личности. А непременным атрибутом культуры личности является ее неравнодушие во всех ее проявлениях – неравнодушие к прошлому, к настоящему, и к будущему, к тем, кого хорошо знаешь, а также к тем, кого не знаешь. Прежде всего – неравнодушие и уважение человека человеком. Вот здесь-то оно и смыкается в высоконравственный сплав, который называется совестью. Именно совесть человека побуждает его быть нравственным не только в своих суждениях, но и конкретных жизненных поступках. Такие действия сливаются воедино с подлинной нравственностью и теснейшим образом связаны с гражданственностью личности, ибо, по очень верному замечанию Е. Евтушенко, «гражданственность – это нравственность в действии»[38 - Евтушенко Е. А. Талант есть чудо неслучайное. М.: Советский писатель, 1980. С. 289.].

Ведь совесть человека воплощается в его способности практически оценивать свои мысли, стремления и поступки и переживать (иногда мучительно больно) свое несоответствие своим же жизненным установкам. Она в своих реальных проявлениях действует как внутренний, не всегда слышимый, но все таки воспринимаемый внутренний голос личности как ее требовательный и неподкупный судья. И в таком контексте нельзя не согласиться с выдающимся современным русским поэтом Е. Евтушенко, утверждающим, что нет в мире бессовестных народов, совесть рассыпана в каждом народе по многим людям.

Формируемые в семье, в школе, в трудовом коллективе, отграниваемые самой жизнью социальные качества, особенности и функции личности, проявляющиеся в ее непрестанном взаимодействии с социальным и природным миром, действуют не в отрыве друг от друга, а в тесном взаимодействии[39 - Евтушенко Е. А. Завтрашний ветер. М.: Правда, 1987. С. 248.]. Конфигурация же их сочетаний различная для каждого человека в своем синергетическом единстве как раз и образует личность как индивидуализированную, уникальную социальную систему.

Глава 2. Человекоразмерные контуры идентификационной социальной системы

В течение первых двух десятилетий XXI в. резко актуализировались теоретические и практико-ориентированные проблемы различных типов идентификации – индивидуальной, национальной, профессиональной, государственной. Огромный накал драматичности приобретают идентификационные устремления каталонцев, стремящихся обрести независимость (или хотя бы существенную государственную автономию) от Испании. Такие же тенденции преобладают в умонастроениях населения Фландрии, мечтающего отделиться от Валлонии, говорящей на валлонском диалекте французского языка, курдов, жаждущих получить независимость от Турции, дончан и луганчан, активно добивающихся отделения от Украины. В условиях углубляющейся информатизации постсоветских стран, в том числе Беларуси и Российской Федерации, все большую значимость приобретает профессиональная и личностная идентификация.

Все эти и другие, тесно связанные с ними процессы вызывают множество дискуссий о ценности, значимости и формах проявления идентичности в современном мире. Такая ситуация детерминирована, в первую очередь, тем, что вследствие своей вездесущности идентификация и ее продукт – идентичность – способны проникать во все сферы жизнедеятельности человека. Современный человек живет и действует в многомерном и динамично развивающемся мире, в котором, по утверждению широко известного в Европе словенского философа и социального теоретика Славоя Жижека, «происходит непрерывный расцвет групп и подгрупп с их гибридными, смещающимися идентичностями в своем ближайшем, а иногда в дальнем окружении, каждая из которых настаивает на своем праве вести свой особый образ жизни и (или) иметь свою особую культуру»[40 - Жижек С. Щекотливый субъект: отсутствующий центр политической онтологии. М.: Дело, 2014. С. 287–288.]. Одной из форм проявления смещающихся идентичностей является символическая идентичность. Чаще всего она проявляется в том, что человек в своем ближайшем, а иногда в дальнем окружении своими словами (чаще) и поступками (реже) выдает себя не за того, кем является на самом деле. Типичный хрестоматийный пример этого – Хлестаков в знаменитой гоголевской комедии. Но есть много других примеров. Знакомясь с приглянувшейся ему девушкой молодой (не всегда) мужчина хвастается своим образованием, должностью, званием, дорогим автомобилем, которых у него нет. Известный актер, писатель выбирает себе звучный псевдоним и с течением времени так свыкается с ним, что не воспринимается никем с подлинной его фамилией. Не так ли произошло с Аллой Пугачевой, или с Якубом Коласом? А чем является гомосексуализм, как не извращенной формой половой идентичности и приобретением иной, отличной от нее идентичности, когда он относится к другому мужчине как к женщине, вступая с ним не только в сексуальную связь, но и в брачные отношения? А возведение таких связей и отношений не только в объект рекламы и пропаганды (вспомним знаменитые гей-парады), но и в санкционированные в некоторых странах правовые установления, представляют собой фактически извращенную форму отрицания традиционных, освященных многовековыми традициями отношений между мужчиной и женщиной. С. Жижек даже вводит в словоупотребление понятие «экскрементальной идентификации», когда говорит об извращенцах, источником наслаждения которых служат извращенные формы получения удовольствия не только в гомосексуализме или лесбиянстве, но даже в копрофагии (поедании экскрементов) как крайнему способу доставить наслаждение своему партнеру[41 - Жижек С. Щекотливый субъект: отсутствующий центр политической онтологии. М.: Дело, 2014. С. 314, 332, 334.]. Подобного рода извращенные формы стремления к удовольствию, к тому, чтобы получить или доставить кому-то другому извращенческое удовлетворение, способно привести индивида к моральной апатии, безнравственной вседозволенности и даже обернуться утратой моральных ориентиров и, соответственно, утратой индивидуальной идентичности.

Все изложенное вплотную подводит нас к проблеме типологизации идентификационных процессов и выявлению критериев разграничения основных типов идентичности.

В процессе построения типологии идентичностей первостепенное значение придается не только выявлению тех или иных идентификационных типов, но и (в первую очередь) определению сущностных особенностей каждого из них.

В условиях современного модернизирующегося общества, в котором существенно возрастает значимость креативности мышления и действия людей во всех сферах жизнедеятельности, исходным началом исследования различных типов идентификации является выявление социологическими характеристиками основных параметров личностной идентификации различных индивидов. Когда мы анализируем самоидентификацию, осуществляющуюся в жизнедеятельности конкретных индивидов, то речь идет не только о тождественности личности самой себе, но и об ее целостности, способности оставаться самой собой при любых обстоятельствах и в любых отношениях с другими людьми. В этих характеристиках проявляются сущностные, типические особенности «Я», представляющего собой специфически-индивидуальное выделение субъектом познания и действия самого себя среди других личностей из окружающей социальной среды, с учетом своей индивидуально-социальной целостности, а также временных рамок прошлого, настоящего и будущего. Чем органичнее связаны эти три темпоральных модуса бытия личности, тем более социально развитой и интересной для других становится данная личность.

В набор наиболее значимых социальных качеств, формирующихся в процессе ее социализации и идентификации, входит, прежде всего, ее самосознание, означающее осознание человеком самого себя как «Я», противостоящего «другим» и вместе с тем неразрывно связанного с ними. Являясь важнейшим индикатором индивидуальной идентичности личности, самосознание в ее жизнедеятельности активно взаимодействует с самооценкой, саморегуляцией, самоактуализацией, самодетерминацией поведенческих актов, самоконтролем и самовоспитанием. Разумеется, все эти различные и взаимосвязанные «само» обусловлены не только внутренними качествами самой личности, но и ее социальным окружением, т. е. внешними влияниями, идущими из социальной среды. Изменение любого из этих компонентов приводит к изменению личностной идентичности. Представления индивида о самом себе, воспринимаемые им в качестве собственных и неотделимых от его самости, являются, в конечном счете, продуктом влияния социальных норм и ценностных ориентаций, функционирующих в той или иной социальной общности или в обществе в целом. Поэтому личностное «Я» образуется и развивается в результате своеобразного баланса между персональной и социальной идентичностью.

Только в результате такого баланса формируется отношение индивида к другому человеку как равнодостойному собеседнику и партнеру. Это предполагает способность личности не впадать в самолюбование. А тем более – в крайнюю его форму эгоизма. Ведь эгоист – это человек, который из всех возможных ментальностей превыше всего ставит только местоимение первого лица, т. е. во всем стремиться быть или хотя бы казаться первым. Чаще всего такой человек является по своей сути фигурой незначительной, столь же неизмеримо малой величиной в идентификационном смысле, как частица гамма-излучения.

Важнейшим фактором развития личностной идентификации индивида является формирование у него стремления и готовности проявлять в случае необходимости волевые качества и твердость характера. В акте волеизъявления осуществляется синтез внутреннего желания (стремления) субъекта – «я хочу», его императивной установки – «я должен» и возможного достижения желаемой цели – «я могу». Воля и решимость действовать определенным образом составляют высший уровень самоформирования и саморегуляции поведения личности в процессе совершения целенаправленных действий.

В своем реальном функционировании личностная идентичность индивида оказывается тесно связанной с его тендерной идентичностью. Этот тип идентичности проявляется в осознании человеком самого себя как представителя определенного пола, что служит основой социально-психологической интериоризации мужских или женских черт повседневного поведения. Следует отметить, что не пол сам по себе, а тендер осуществляет отображение социокультурного аспекта половой принадлежности человека и обусловливает психологические качества, виды деятельности, занятия, а часто и профессии мужчин и женщин через систему воспитания и этических норм.