На рубеже веков. Очерки истории русской психологии конца XIX – начала ХХ века

В статье «Полемика о психологическом эксперименте на всероссийских съездах по педагогической психологии» (1988) речь идет о столкновении разных взглядов на роль эксперимента в психологической науке, на соотношение теории и эксперимента, на экспериментальные методы – объективный и субъективный. Приводятся точки зрения на этот предмет ведущих российских ученых (В. М. Бехтерева, А. П. Нечаева, Н. Е. Румянцева, Л. И. Введенского, Г. И. Челпанова, Н. Н. Ланге, А. Ф. Лазурского), изложенные на первых Всероссийских психологических съездах. В ходе этих дискуссий происходило организационное укрепление экспериментальной психологии.

Статья «На рубеже двух веков» написана в 1989 г. в связи со 100-летием журнала «Вопросы философии и психологии». Е. А. Будилова прослеживает процесс становления психологии как самостоятельной науки в России. В 1885 г. было основано Психологическое общество при Московском университете, а в 1889 г. начал выходить журнал «Вопросы философии и психологии», освещавший основные вехи развития психологии. На страницах этого журнала, с одной стороны, провозглашались идеи позитивизма, постепенно вытесняемые новыми принципами энергетизма, а с другой – всесторонне обсуждалось и набирало силу экспериментально-психологическое направление исследований. Автор подчеркивает, что к началу ХХ в. в российской психологии сложились две основные линии исследований: блок интроспективной психологии на основе идеалистической философии под влиянием неокантианства и экспериментально-психологическое движение, находящееся под влиянием теории Сеченова, представленное, в частности, школой Бехтерева. Новый период психологической науки начался с построения марксистской советской психологии и отрицания научного наследия прошлого.

Мы искренне убеждены, что труды Е. А. Будиловой и сегодня не потеряли свою актуальность, являясь источником ценнейшего исторического материала по истории отечественной психологии и примером строгого научного анализа и интерпретации исторических фактов. Настоящее издание избранных работ Е. А. Будиловой сделает это богатое наследие более доступным и для современных психологов, интересующихся историей этой науки.

Литература

Будилова Е. А. Марксизм-ленинизм о религии и путях ее преодоления // Библиотекарь. 1951а. № 4.

Будилова Е. А. Великий русский ученый И. П. Павлов // Пропаганда естественно-научных знаний. М.: Госкультпросветиздат, 1951б.

Будилова Е. А. Что читать по вопросам научно-атеистической пропаганды // Партийная жизнь. 1954. № 12.

Будилова Е. А. Борьба материализма и идеализма в русской психологической науке. Вторая половина Х1Х – начало ХХ в. М., 1960.

Будилова Е. А. О некоторых методологических вопросах истории психологии // Доклад на XVIII Международном психологическом конгрессе в Москве. М., 1966.

Будилова Е. А Взаимосвязь теории и истории // Теоретические и методологические проблемы психологии. М., 1969.

Будилова Е. А. Философские проблемы в советской психологии. М., 1972.

Будилова Е. А. О периодизации истории психологии в СССР // Актуальные проблемы истории и теории психологии. Ереван, 1976.

Будилова Е. А Социально-психологические проблемы в русской науке. М., 1983.

Будилова Е. А Категории исторического и логического в методологии истории науки // Категории материалистической диалектики в психологии. М., 1988.

Будилова Е. А. Интервью к 80-летию // Психологический журнал. 1989. № 2. С. 152–155.

Левина С. С., Будилова Е.А. Как наука объясняет психическую деятельность человека. М.: Государственная библиотека им. В. И. Ленина, 1954.

Научный архив ИП РАН. Личный фонд Е.А. Будиловой. Оп. 4.2.2. Д. № 1. Л. 15.

Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). Ф. 17. Оп. 60. Д. 146. Л. 50.

Социально-психологические проблемы в русской науке

Первое издание: М.: Наука, 1983.

Введение

Методологические установки системного подхода в применении к историко-психологическому исследованию требуют многопланового изучения исторического процесса создания науки, поскольку исторические закономерности не могут быть сведены к однозначной детерминации, хотя всегда можно выделить ведущую детерминацию. Действие тех или иных факторов зависит как от внутренних условий развития науки, ее собственной логики, так и от внешних условий, общей исторической обстановки, вопросов общественной практики. Исследование конкретных исторических условий роста пауки дает возможность раскрыть совокупность всех действующих в ней детерминант.

Системный подход, распространенный на анализ процесса развития психологической науки, предполагает всестороннее изучение ее истории, ее множественных связей с общественно-историческими условиями, а также связей с другими науками. Он означает изучение того, как шло познание различных качеств психического в разных теориях и областях практики, в широком диапазоне – от психофизиологических явлений до положения человека в обществе, до его совместной деятельности с другими людьми, его поведения и психического состояния в коллективе, до социально-психологической жизни людей. Расширение тематики исторических работ открывает новые линии, по которым шло развитие психологии в России, а это позволяет вести разработку новых пластов исторической действительности, ставит перед историками науки новые задачи.

Многостороннее изучение истории психологической науки требует выяснения тех исторических конкретных условий, в которых она включалась в общественную жизнь. Вместе с тем особенностью исторического познания является то, что в нем представлены два времени: время, которое познается, и время осуществления исследования. Принцип единства логического и исторического позволяет найти основную логическую нить, которая выражает закономерность развития науки.

Последовательность разработки истории отечественной психологии такова, что в первую очередь исследованию подверглась главная линия ее развития – материалистическое направление психологии со времени ее самоопределения в 60-х годах прошлого века и до Великой Октябрьской социалистической революции. Борьба за утверждение материалистического направления выдвинула на первый план философские проблемы психологии. Изучению подверглись те вопросы, по которым в свое время шли дискуссии между материалистическим и идеалистическим направлениями.

Психологическое учение И. М. Сеченова давало общие исходные принципы материалистической психологической теории, достаточно широкие, чтобы они стали основанием для материалистического детерминизма в объяснении психики – ее отражательной и регулирующей функции в деятельности человека, ее природной сущности. И в то же время эти принципы были узки, недостаточны для объяснения общественной сущности человека, хотя ни в какой мере не противостояли, а наоборот, предполагали ее. Сам Сеченов настойчиво подчеркивал, что в его теории развитие человека ставится в зависимость от обстоятельств его жизни.

Исследование борьбы двух основных направлений – материалистического и идеалистического – в русской психологической науке досоветского периода открыло связь многих событий в ее истории и позволило оценить значение для нее сеченовской психологической теории и его программы разработки психологии. Ряд историко-теоретических трудов был посвящен психологическому наследию И. М. Сеченова и проблеме детерминизма в истории психологии.

В последовательности историко-теоретических исследований существенна их связь с современной наукой – именно она определяет актуализацию тех или иных проблем. Для современной советской психологической науки характерны усиление связей с общественной практикой и развитие прикладных психологических дисциплин, поэтому не случайно большинство историко-психологических работ последних лет посвящено военной, авиационной, юридической и другим отраслям психологии. Для современной социальной психологии, занявшей столь видное место среди психологических дисциплин и находящейся в связи с рядом разделов общей психологии, важно, чтобы ее прошлое было восстановлено возможно полнее.

Социально-психологические проблемы до сих пор оставались за пределами историко-теоретических исследований. Предпринятое их изучение в историческом аспекте показало, что эти проблемы возникали в разных сферах общественной практики, и требование практического применения социально-психологических знаний направляло развитие социальной психологии, начиная с первых описаний социально-психологических явлений, связанных с теми или иными сторонами жизни общества.

Историческая обстановка в России во второй половине XIX в. обусловила особенности становления отечественной социальной психологии. Социально-психологические проблемы вплетались в общественную жизнь страны, привлекали к себе внимание тех, кто по роду своих занятий соприкасался с ними, работая в разных областях практики или занимаясь исследованиями в разных областях науки о человеке. Особенности психических состояний людей при совместной деятельности и общении между собой, поведение людей в толпе, разного рода общности – большие и малые группы, постоянные коллективы и случайные сборища – становятся предметом изучения. Речь идет о психологии социальных отношений – правовых, бытовых, о власти и подчинении, об управлении массами. Привлекают внимание социальные нормы – принятие их группами и индивидами, нормы поведения больших и малых групп в тех или иных этнических общностях.

Предмет, методы и задачи социальной психологии были определены значительно позже, чем появились описания и исследования социально-психологических явлений. Первым в русской психологии определение предмета, задач и методов социальной психологии дал в 1910 г. В. М. Бехтерев. Обособление социальной психологии как особой психологической дисциплины произошло позже, чем фактически совершилось рождение новой отрасли психологии.

Особенностью формирования социальной психологии явилось то, что ее проблемы были присущи многим отраслям психологии, которые зарождались одновременно с самоопределением психологии. И вместе с тем эти проблемы обнаруживали качественное различие в своих проявлениях, детерминированное родом общественной деятельности, в которой они возникали. Проблемы социальной психологии по-своему ставились и по-своему решались и в специальных отраслях психологии – военной, юридической, этнической, и в таких науках, как социология, история, языкознание и другие, в которых мы встречаемся с попытками специального изучения социально-психологических проблем и сбора эмпирического материала.

На развитие социальной психологии в России повлиял тот факт, что решение вопроса о кадрах психологов-специалистов отразило острую идеологическую борьбу, в процессе которой происходило выделение психологии в самостоятельную науку. Вопрос «Кому и как разрабатывать психологию?», поставленный Сеченовым в его программной статье, носящей это заглавие, оставался злободневным в течение всего досоветского периода психологической науки. После смерти И. М. Сеченова его противник Г. И. Челпанов возвращался к этому вопросу в 1906 г. на I Всероссийском съезде по педагогической психологии, а потом на вступительной лекции по курсу психологии в Московском университете.

Характерной чертой отраслевой психологии оставалось то, что ее развивали специалисты разных областей науки и практики. Соответственно они и подходили к проблемам социальной психологии. Отсюда соотношение психологической теории и наблюдаемых социально-психологических явлений: беспомощность в теоретических вопросах и обилие жизненных наблюдений. Отличие постановки социально-психологических проблем заключалось в их конкретности, это ни в какой мере не были абстрактные рассуждения, оторванные от жизни. Стремление к конкретному социально-психологическому исследованию проявлялось по-разному: обследование по программам, заполнение анкет, наблюдение, включение в жизнь обследуемой группы на правах ее члена, психологический анализ статистических данных, лабораторный эксперимент. Во всех случаях эти первые конкретные социально-психологические исследования были связаны с практикой.

Перед историко-психологическим исследованием встала особенная задача: выделить социально-психологические проблемы не только внутри отраслей психологии, история которых лишь в настоящее время становится предметом изучения, но и в других науках, обращавшихся к вопросам социальной психологии. Таким путем представляется возможность проследить возникновение новой психологической дисциплины – социальной психологии – и пути ее развития в сложившейся исторической обстановке. Трудность изучения социально-психологической проблематики в ее исторически сложившихся многообразных связях заключается в том, что проблемы эти нужно рассмотреть, выделив черты, связанные со спецификой данной отрасли.

Значение социально-психологических проблем в идейной борьбе в пореформенной России, их связь с практикой через специальные отрасли психологии и другие дисциплины, а также признание психологии основополагающей наукой для гуманитарных дисциплин определили то положение, которое заняли эти проблемы. Психология к концу прошлого века завоевала себе как новая «положительная» наука престижное место. В ней надеялись найти объяснение свойств человека, его поступков, его взаимоотношений с другими людьми. Место психологического фактора в структуре социальных отношений вызывало многостороннее обсуждение. В психологии тогда усматривали причину многих общественных явлений. Следствием этого было стремление ряда научных дисциплин опереться на нее в своих построениях – рождаются психологические научные школы в юриспруденции, социологии, истории, литературоведении. Такая психологизация оборачивалась идеалистическими концепциями, которые вступали в борьбу с материалистическими воззрениями.

Для истории психологической науки в нашей стране существенно то обстоятельство, что общественно-историческая детерминация психики как самостоятельная проблема не была выделена в русской дореволюционной общей психологии и вопрос о социальной обусловленности психики сплетался с проблемами социальной психологии.

Изучение социально-психологической проблематики открывает ту сторону истории русской психологической науки, которая в дореволюционный период раньше всех пришла в соприкосновение с марксизмом.

Вопрос об общественно-исторической обусловленности психики был поднят в конце прошлого века марксизмом, укоренявшимся в России по мере роста рабочего революционного движения. Утверждение марксизмом материалистического понимания исторического хода общественного развития и объяснение социально-психологических явлений совокупностью многих причин, восходящих к состоянию производительных сил общества, производственным отношениям и существующим в нем классовым противоречиям, вводило социально-психологическую проблематику не только в идейную борьбу, которая развернулась на рубеже двух веков, но и в практику революционного движения. Социально-психологический анализ входит в арсенал средств руководства действиями революционных масс в первой русской революции, партийной работы большевиков в годы реакции и подготовки Великой Октябрьской социалистической революции. Социально-психологические взгляды В. И. Ленина, Г. В. Плеханова, полемика марксистов с Н. К. Михайловским, полемика Г. В. Плеханова с Н. И. Кареевым, уничтожающая ленинская критика легальных марксистов раскрываются в новом контексте общего развития социально-психологических воззрений в русской научной мысли. Социально-психологические проблемы, в том числе проблемы сознательности масс, психологии массового движения, классовой принадлежности, находили теоретическое решение в трудах Г. В. Плеханова и В. И. Ленина. В революционной практике марксисты придавали важное значение анализу психологии рабочих и крестьянских масс, реализуя тем самым теоретические выводы на деле.

Выделение психологии в самостоятельную науку в середине XIX в. составляет исходный рубеж периодизации истории психологии. Советская психологическая наука, развивающаяся на основе диалектического материализма, открыла новый период истории отечественной науки. Однако в процессе научного познания одно событие подготавливает другое и новое, зарождаясь, завоевывает себе место в борьбе со старым. Поэтому некоторые события, о которых идет речь в данной книге, выходят за рамки избранного периода: они совершались несколько раньше или позже. Так, с одной стороны, социально-психологические исследования, предпринятые по программе Русского географического общества, были начаты еще в конце 1840-х годов и замыслы создания «психической этнографии» владели Н. И. Надеждиным и К. Д. Кавелиным прежде, чем психология приобрела положение самостоятельной науки. С другой стороны, в советский период В. М. Бехтерев продолжал работу над коллективной рефлексологией, начатую в предреволюционные годы, так же и М. А. Рейснер продолжал работу по социальной психологии, которой начал заниматься в дореволюционное время. Вряд ли следовало оборвать изложение взглядов В. М. Бехтерева и М. А. Рейснера на досоветском периоде. В первом послереволюционном десятилетии в психологической науке предстают еще многие теории, концепции, взгляды, выросшие вне марксизма, а их сторонники определяют свое отношение к марксистским методологическим принципам.

Что касается построения книги, то оно подчинено главной задаче – объединить проблемы социальной психологии в той исторической связи, в которой они возникали и развивались. Исследование показало, что важнейшей детерминантой развития социальной психологии явились требования общественной практики, имевшие конкретное выражение в разных ее сферах и обусловливающие многообразие наблюдаемых социально-психологических явлений. Историческое становление социальной психологии как научной дисциплины опиралось на конкретные социально-психологические проблемы, в конечном итоге единые по своему общему содержанию, но включенные в разнородные области знания и общественной практики. Поэтому в книге после первой главы, характеризующей расстановку сил и идейную борьбу в психологической науке, следуют главы, отражающие связь социально-психологических проблем с юридической, военной, врачебной, революционной практикой. В отдельную главу выделен социально-психологический аспект деятельности православной церкви.

Вместе с тем через все главы проходят общие вопросы: психологические особенности общностей людей, проявляющиеся в их совместной деятельности и общении, во взаимодействии личности и группы, обнаруживающиеся у человека как «сочлена человеческого общежития». Общим становится вопрос о толпе и ее действиях, об управлении массами, о власти и подчинении. Жизненные факты заставляли отмечать потребность человека в коллективной деятельности, в «общежитии», в общении. Особенно остро эти потребности выявляются в таких экстремальных условиях, как боевая деятельность, тюремное заключение. Факты настойчиво подводили к мысли о социальной обусловленности психики человека.

Необходимо иметь в виду, что система понятий, связанных с социально-психологическими проблемами, не была еще определена. Можно видеть попытки формирования новых понятий для этой новой области знания, так же как и привлечения понятий из общей психологии, двух ее направлений, боровшихся в русской науке, заимствования понятий из тех областей знания, которые сталкивались с социально-психологическими явлениями, и из тех сфер социальной жизни, в которых социально-психологические явления рождались.

Все изложенные исторические особенности возникновения социальной психологии в России и ее первых шагов обусловили источники, к которым можно было обратиться, чтобы воссоздать начальный период ее становления и получить возможность познакомиться с историей рождения новой дисциплины в науке, современное развитие которой нам известно, а будущее можно предполагать с достаточной уверенностью. Предстояло вернуться к трудам известных деятелей отечественной психологии и выяснить их отношение к проблемам социальной психологии. К этому добавлялись специальные работы по отраслям психологии и труды в тех областях науки, которые затрагивали социально-психологическую проблематику: правоведение, языкознание, этнография, социология, психиатрия. Обследованию подлежали разного рода источники – от специальных монографий до журналистских очерков, от теоретических работ до записей личных наблюдений в практике судебных, военных деятелей, врачей, от сводных трудов, опирающихся на кропотливый статистический анализ множества судебных дел, до описания единичных фактов судебно-медицинской экспертизы и клинических исследований, от материалов научных обществ до дневников офицеров, от протоколов лабораторных экспериментов до впечатлений политических ссыльных в Сибири или записей этнографа в Новой Гвинее. К такому широкому поиску побуждало убеждение в необходимости создания возможно полной картины проникновения психологии в жизнь общества во всех ее проявлениях, с одной стороны, и выявление значения общественной практики в рождении новой научной дисциплины, какой являлась социальная психология, – с другой. При таком изучении новыми данными пополнялись историко-теоретические знания и открывались новые стороны уже известных фактов, концепций, теорий.

Вполне понятно, что столь разные источники содержат разного рода данные, по-разному сообщают факты и обладают разными уровнями обобщения. Чтобы сохранились непосредственность привлеченного материала, неповторимость впечатлений участников событий, своеобразие первых конкретных социально-психологических исследований, проведенных в нашей стране сто и более лет назад, в книге подробно изложены впервые собранные воедино социально-психологические факты, приведены многочисленные выдержки из исторических источников. Помимо указанных побуждений, сказавшихся на построении книги, существенно то обстоятельство, что использованные источники находятся в забытых, малодоступных изданиях, и было целесообразно подробнее ознакомить с ними читателей.

Вне нашего исследования остался один род источников – письма, публицистика и художественные произведения русских писателей. В них содержится богатый материал, подлежащий разработке. Ф. М. Достоевского, Л. Н. Толстого, М. Е. Салтыкова-Щедрина, А. П. Чехова, Г. И. Успенского и других писателей глубоко волновали проблемы социальной психологии, у них мы находим отклики на психологические дискуссии, суждения о социальном значении сеченовского учения. Проблемы эти ждут не только историко-психологического, но и литературоведческого исследования.

Глава 1

Два лагеря в русской психологической науке и проблемы социальной психологии

В 1873 г. в «Вестнике Европы» была помещена статья Н. М. Сеченова «Кому и как разрабатывать психологию?», в которой излагалась программа создания психологической науки как самостоятельной отрасли знания, высказывались взгляды на предмет, метод и задачи психологии. Теоретической основой этой программы было материалистическое учение о психике, составившее содержание трактата И. М. Сеченова «Рефлексы головного мозга», опубликованного в 1863 г.

Понять роль и значение психологической теории И. М. Сеченова и его программы построения психологической науки можно только в соотнесении с состоянием науки в годы ее самоопределения.