Легенды пяти островов. Блоссом

– Я все не могу понять: у вас даже переулок Шиповника есть, а улицы Роз нет. Как так?

– Так это не шиповник, а роза, но запущенная и одичавшая. Этот переулок давно заброшен, – ответила Бэтти.

– Роза – символ Рейгенеста. После вчерашнего их выкопать не жалко! – начал было закипать Дэв, но дружная компания уже дошла до кофейни на улице Глициний.

Ее владелица, прима Пончо, варила самый ароматный кофе всех видов и предлагала посетителям вкуснейшую выпечку своего мужа. Она создала в своем заведении домашнюю атмосферу. Усевшись в мягкие кресла, можно забыть обо всем, а пленительные ароматы, витающие в воздухе, пробуждают дикий аппетит. Кофейня небольшая, но никогда не пустует. По выходным здесь поют и играют настоящую музыку неизвестные таланты. Сегодняшний день не стал исключением: на скромной сцене у микрофона пел гитарист трудно определяемого возраста. Длинные осветленные солнцем волосы, спадавшие на загорелое лицо, закрывали глаза, но он ловко перебирал струны вслепую.

Только перешагнув порог, друзья почувствовали необычайную теплоту и душевность этого места: мягкое освещение, старые гирлянды на барной стойке и даже свечи, цветы на подоконниках, плетеные скатерти – все это создавало ощущение повседневного уюта домика в горной деревушке. Народу пришло много, но свободный столик нашелся – в дальнем углу, у окна с прямоугольным кашпо, наполненным малюсенькими подсолнухами, повернувшими головки к солнцу. Уединенность места ограждала от взволнованных разговоров посетителей о вчерашних событиях, как и женственная фигура самой примы Пончо в шоколадном платье, подоспевшей к ним, звеня ожерельем из множества золотых колец.

– Добрый день! – с чувством поздоровалась она.

– Здравствуйте, Тереза! – за всех ответила ей Бэтти. – С ароматом вашего кофе и выпечки бороться бесполезно.

– А уж какие они вкусные, Бэтти! Зови меня просто Реза, моя девочка.

– Особенно эти… штуки с творогом! – отметил Дэв.

– Дэв абсолютно прав, – улыбнулась Ирина. – Да, Бэтти?

– О-о, с мнением такого эксперта по поеданию булочек я не могу не согласиться.

– И правильно делаешь, – заметил Дэв. – И еще всем кофе, мне покрепче и без сахара.

– Мне лучше сок, апельсиновый, если можно, – робко добавила Ирина.

– А почему нельзя? Пять минут – и все будет, и штуки с творогом тоже, – заботливо улыбаясь, ответила Реза и, звеня ожерельем, направилась к барной стойке, за которой работал в свободное от учебы время ее старший сын Мика. Во многом именно его знойная внешность, доставшаяся ему от родителей, обеспечивала большой приток молодых посетительниц по выходным.

– Смотрите-ка, расхозяйничался. Хоть бы уточнил наше мнение для начала, – возмутилась Бэтти, когда Тереза удалилась.

– Ты сама доверилась эксперту, – оправдался Дэв.

– Вот не переворачивай все с ног на голову…

– Да не морщи ты свой носик! Сегодня столько радости: Ирина выздоровела, Стэн с нами в команде!

– В «Молнии»? Поздравляю! – сказала Бэтти.

– Спасибо, – поблагодарил Стэн.

– Что? Не то чтобы это мой любимый вопрос… – спросила Ирина. – Я ни о какой команде не слышала…

– Просто сезон начинается сейчас, – молниеносно ответил Дэв. – Тренировки с завтрашнего дня. А ты и стадион не заметила?

– Заметила. Он пустовал. И я подумала, это для занятий физкультурой. Для бега, допустим…

– Бега? У нас все гораздо интересней! Приходи на тренировки. Посмотришь, как я летаю, – похвастался Дэв.

– Истории про флайбол, – затосковала Бэтти. – Творожники! Как вовремя! Спасибо, Тереза. Принимайся за дело, Дэв.

– С удовольствием повинуюсь самой мужрейшей иж вшех…

– Приятного аппетита! – пожелала Ирина.

– Шпашибо. И уам… – прожевал Дэв.

На мгновение все затихло, все звуки: мелодия, болтовня, смех, хождение, чавканье Дэва, перезвон посуды и приборов… Все взгляды были прикованы к экрану, начавшему вещать срочные новости. Люди навострили уши. У них, казалось, остались работать только два органа чувств – зрение и слух. Диктор, в неизменном во все времена строгом костюме, скороговоркой, не прерываясь даже глотнуть воздуха, сообщал:

– Стало известно, что через портал в Блоссом проникли лазутчики с Рейгенеста. По подозрениям, именно они и являются виновниками недавних событий на площади Дория. В министерстве связи и транспорта сообщают, что портал незаконно открывался два раза. Первый – задолго до происшествия, через него в город проникли три человека, а второй – прямо в ту карнавальную ночь. В МСТ[4 - МСТ – министерство связи и транспорта.] признают: «Мы потеряли бдительность – это большая ошибка. Данные действия нам не могли представиться настолько серьезными. Но информация о дальнейших перемещениях не найдена. Во время пожара три человека вновь незаконно прошли через портал и исчезли». Следствие продолжается. На этом все. До следующих выпусков.

Тишина сохранялась еще несколько секунд, затем многие посетители продолжили обсуждать новость, некоторые молча доедали свой заказ, либо погруженные в мысли, либо, наоборот, всем видом выражавшие отсутствие всякой мозговой деятельности, а кто-то и вовсе покинул кофейню.

– Зачем Рейгенесту это делать? – прервала молчание за столиком с подсолнухами Бэтти. – Я понимаю, что их остров переживает не лучшие времена, люди в отчаянии, но… не знаю…

– Но они могли просить помощи у Блоссома, а не устраивать такое «шоу», – закончил ее мысль Стэн.

– Нападать без причины у них в крови! С самого начала было ясно, откуда ветер дует, – пробурчал Дэв.

– Говоришь как старик. Откуда ты эти словосочетания берешь? – удивилась Бэтти.

– Откуда надо. Отец тоже так считает, – отрезал Дэв в несвойственной ему серьезной манере.

В разговор вмешался невысокий старичок за соседним столиком, в сером пальто и котелке, которые он так и не снял, с молодыми, живыми, но мудрыми глазами и седыми усами под внушительным римским носом.

– Вы еще слишком молоды и многого не понимаете. Очевидное не всегда правда. Это может быть ложью, – сказал он, сняв котелок.

– И кому же понадобилось подставлять Рейгенест? Они и так изгои, – с недоверием высказалась Бэтти.

– Этого я знать не могу. Но знаю, что там, далеко от нас, они не могут оправдаться. И при этом я понимаю, что это может быть правдой. На Рейгенесте, похожем на подземелье острове, люди прожили долгие годы, не имея права его покинуть, отбывая срок наказания за ошибки предков…

– Вы нас совсем запутали, – сказала Ирина.

– И при чем тут Блоссом? – выпалил Дэв.

– Не думаете ли вы, что рейгенестцы после стольких лет изоляции могли стать или стали жестокими людьми, подозревающими в обмане и чужих, и своих? Пожар мог быть местью. Ведь Рейгенест продолжает обвинять Блоссом в похищении своего сердца.

– Это бездоказательно! – защищался Дэв, будто задета его личная честь.

– Виноватый всегда считает виновной жертву, – сказал Стэн.

– Ты прав, мальчик, а так сразу и не разглядишь, кто есть кто, – подтвердил старик.

– Да, Стэн, ты прав, они еще и психи с извращенным пониманием вины. А ты разбираешься в психологии преступника! – отметил Дэв его познания.

– Это психология большинства людей, мальчик – к сожалению, такова их человеческая слабость. Спасибо вам, молодые люди, что составили мне, старому зануде, хорошую компанию, – сказал напоследок старик, встал и направился к выходу, забыв свой котелок на столе. Он задержался только у барной стойки, чтобы расплатиться с примой Пончо.

Ирина поспешила вернуть ему головной убор.

– Благодарю, Ирина. Какой же я забывчивый. И, если вам не сложно, пожалуйста, передайте Ирме, чтобы тоже не забывала о своих обязательствах, – попросил старик и, не дожидаясь ответа, ушел, закрыв дверь перед носом Ирины.