Тайга

Я кивнула в знак согласия, и мы под ручку направились к центральной поляне, где меня ждали Макарий и Тихомир. Парни сидели в кругу старейшин, те им что-то вещали, а ребята с интересом это слушали.

– Они дают последние наставления, – подала голос Забава. – Дорога дальняя и может быть опасной.

– Опасной? – встрепенулась я и замедлила шаг.

– Не волнуйся, с моим братом и Тихомиром тебе нечего бояться, – уверенно проговорила Забава.

– Надеюсь.

К парням мы подошли со спины, они нас не видели. У каждого на плечах висело по мешку с привязанными к нижним уголкам и горловине верёвками, чтобы можно было надеть их подобно рюкзакам, и длинные палки, похожие на посох.

– Вам пора, – сказал пожилой и седой мужчина с трубкой в руках. – Девушка готова.

Они дружно оглянулись. И как только мой взгляд нашёл голубые глаза Макария, в них забегали озорные чертята. Парень неотразимо улыбнулся и замер на мгновение. Он не отрываясь смотрел на меня, снова смущая. Но как только к нам подошла бабушка Ефания, растерянно отвёл взгляд в сторону.

– Удачной дороги, Ангелина, – сказала она, положа руку на моё плечо, – и во всём слушайся паробъков.

– Хорошо, – ответила я.

А дальше она обняла меня. Как родную, притянула к своей груди, и слезинка застыла в уголке моего глаза.

– До свидания, – проговорила я.

– Прощай, милая. И пусть духи тебе всегда помогают.

Оторвавшись от добрых глаз бабушки Ефании, я увидела рядом Макария. Он нервно теребил верёвку, служившую лямкой мешку.

– Готова? Пошли, – коротко пробормотал он и, резко развернувшись, пошёл по направлению к лесу.

Тихомир устремился вперёд, а я ещё раз оглянулась, широко улыбнулась и помахала на прощание Забаве, бабушке Ефании и остальным, а затем бодрой походкой устремилась за парнями. Но только ступив в лес, я поняла: это будет непросто. Утопая в сугробах, я старалась поспеть за ребятами. И хоть ступать по их следам было проще, чем прокладывать путь самостоятельно, всё равно идти было чертовски тяжело. И всё усугублялось упорным молчанием парней, уверенно двигавшихся вперёд.

– А далеко нам идти? – нарушила я молчание.

– Город в двадцати километрах, – сухо ответил Макарий.

– Я чем-то тебя обидела? – спросила я, заметив резкую перемену в настроении парня. Больше он не улыбался. Шёл вперёд не оглядываясь.

– Нет, – снова короткий ответ.

Я нахмурилась и помолчала секунду.

– Двадцать километров – это много, – заметила я.

– До ночи мы сможем проделать лишь полпути, – ответил парень, не оборачиваясь. – По сугробом передвигаться тяжело, а ты неопытна в этом. Поэтому ночью мы заночуем в доме моих родителей, а там отец отвезёт тебя в город.

– У родителей? – удивлённо уточнила.

– Да, и хватит болтать. Не трать понапрасну силы.

Снова тон, от которого моё сердце сжалось. Что-то не так. Что-то в нём переменилось. И, похоже, не в лучшую сторону. Но делать нечего, я послушно следовала за парнями, больше не задавая вопросов. Хотя язык чесался и удержаться было сложно.

Это утро выдалось тихим и солнечным. Природа будто отдыхала после свирепой бури. Нетронутый снег серебристым ковром лежал под нашими ногами, переливаясь искрами в лучах солнца. Я приноровилась и уже ловко ступала след в след за своими провожатыми, и любовалась дикой природой.

С утра прихватил мороз и ветви обнажённых деревьев покрылись инеем. Словно прячась от холода в снежных шубках, они замерли в ожидании прихода весны. Над лиственными деревьями возвышались могучие сосны, низко опуская свои заснеженные лапы к земле. Я словно очутилась в сказочном лесу. Зимнем лесу. И из-за сосен и ёлок вот-вот должен был показаться Морозко.

Тихий, уснувший лес завораживал своей нетронутостью, девственностью. В эти места не ступала нога человека. Ну, разве что нас, неспешно пробирающихся через глубокие сугробы. Мы шли друг за другом. Тому, кто шёл первым, было сложнее всего. Он пробивал путь. Поэтому парни периодически менялись, по очереди возглавляя колонну. И я старалась не отставать, но силы нещадно покидали. На меховые сапожки налип снег, и они стали совсем неподъёмные. Будто к ногам привязали стокилограммовые гири. Каждый шаг как пытка. Дыхание углубилось. Морозный воздух проник в лёгкие, и я закашлялась, давая себе столь необходимою передышку. Всего секунда, чтобы перевести дух. Только мгновение и я догоню ребят. Но как же я ошибалась.

Уняв приступ кашля, я оглянулась и поняла, что осталась одна посреди заснеженного леса. Совсем одна. Опять. Я кинулась вперёд по следам, оставленным парнями, но быстро поняла, что догнать их просто не в состоянии. Последним, передо мной шёл Тихомир. Он даже не понял, что меня больше нет позади.

Я отстала и, обессилив окончательно, рухнула в пушистый снег. Перекатилась на спину. Сверху над раскидистыми заснеженными лапами сосен светило солнышко. Мороз уже не так сильно ощущался. А я вздохнула полной грудью и просто лежала, глядя в голубое небо. Так хорошо. Ноги приятно гудят от усталости. Двигаться совсем не хочется. Но маленькая толика надежды всё же тлела в груди. И видно не просто так.

– Ангелина! – услышала я голос Макария и невольно улыбнулась.

– Я здесь, – подала голос.

– Отдохнуть решила, – передо мной возникло лицо Макария. И я так была рада ему, что улыбка моя стала ещё шире. Я видела, как он борется с собой. Старается спрятать зарождающую улыбку, а мне так захотелось его коснуться. Он снова спасал меня.

– Я подумала немного вздремнуть, – пожала плечами.

– А вот этого не надо, Златовласка. Цепляйся, помогу подняться, – протянул парень руку.

– А что, если мне и здесь хорошо, – кокетливо улыбнулась.

– Даже не сомневаюсь, – схватил он меня за руку и рывком поставил на ноги. – Полюбуешься красотами природы у избушки отца, а сейчас пошли, немного осталось.

– А можно мне ещё немного посидеть? – взмолилась я.

– Нет. Извини, но времени мало. Дотемна нужно успеть.

– Макарий, я правда без сил.

– Я понимаю, но ты должна постараться.

И, приобняв меня за талию, повёл дальше. Один шаг, затем другой, а на третьем я снова рухнула в сугроб.

– Я же сказала, что больше не могу! – закричала от досады. – Либо оставь меня здесь, либо тебе придётся меня нести, – сложила руки на груди, гордо вздёрнув подбородок.

Макарий ничего не ответил, лишь присел передо мной и улыбнулся той самой улыбкой: тёплой, заботливой. В его глазах показались чертята, и я вдруг поняла: он вернулся ко мне. Не знаю, что творится в его душе, но в эту секунду рядом со мной оказался тот Макарий, что был у постели в хижине Забавы и тот Макарий, что беззаботно болтал со мной на поляне.

– Мне не донести тебя, Златовласка, как бы я не хотел взять тебя на руки, долго я не продержусь.

– Думала, ты сильный, – нахмурилась я.

– Так и есть, но сугробы коварны. Если я возьму тебя, утопать в них буду сильнее обычного.

Макарий стянул рукавичку, протянул руку и коснулся моей замёрзшей щеки. Он нежно улыбнулся и взглянул в глаза, словно снова читал каждую мою мысль.

– Ты справишься. Я верю в тебя.