Домик в горах

– У-у! Кое-кто забыл с утра принять валерьянку, – театральным шепотом произнесла она, когда за ним закрылась дверь.

Я принялась теребить в пальцах ручку:

– Дуг чем-то явно озабочен… Кстати, тебе не кажется, что он какой-то сам не свой?

– Еще как кажется, – кивнула она. – Небось, опять поцапался с Шерил.

– У них проблемы?

Из-за спины Фрэнсис на меня смотрел берег Силвер-Несса – огромная песчаная улыбка, расплывшаяся в тусклых лучах октябрьского солнца.

Фрэнсис медлила.

– Колись, Шерлок. Я же вижу: тебя так и подмывает посплетничать.

Коллега закусила губу:

– Ты заметила, что он с недавних пор допоздна задерживается на работе? Уходит последний.

Я задумалась. Действительно, главный редактор уже несколько недель оставался по вечерам в офисе и сидел там один, уставившись в экран компьютера.

– Думаешь, у него дома не все ладно?

– Похоже на то.

И сегодня Дуг выскочил из редакции как ошпаренный…

– Может, поговорить с ним, когда вернется? Пусть знает, что мы готовы его выслушать, поддержать, если нужно.

Фрэнсис согласно качнула своей блестящей черной шевелюрой:

– Шеф, конечно, не любитель задушевных разговоров, но подставить дружеское плечо никогда не помешает.

Я открыла свой репортерский блокнот и начала строчить статью о послании в бутылке.

В обеденный перерыв я отправилась в прибрежный ларек деликатесов. Мы ходили за едой по очереди.

Пробежав глазами ассортимент начинок на витрине, я скорбно вздохнула. Ну как тут выбрать? Разнообразие того, с чем можно сделать бутерброд, ставило меня в тупик по нескольку раз на неделе.

Последние два года я работала репортером в «Вестях Силвер-Несса», и работа мне ужасно нравилась. Я родилась и выросла в этом прибрежном городке в добром часе езды от Глазго. Вдоль моря здесь тянулись симпатичные коттеджи, предлагающие ночлег и завтрак, а также небольшие магазинчики семейного бизнеса. Чем здесь только не торговали: от лопат и ведер до живописных полотен с изображением золотистой кромки песка у воды. В свое время городок был загадочным образом связан с пиратами и контрабандой, что привлекало сюда туристов и служило излюбленной темой игр для местной детворы.

Прежде чем получить должность в местной газете, я три года проработала копирайтером в претенциозном рекламном агентстве на юге Глазго. Попала туда после четырех лет учебы на журналиста. Не найдя места по специальности, я последовала маминому совету «работу легче искать, уже имея работу» (вдобавок к необходимости на что-то жить) и устроилась в агентство.

Это был сущий ад!

Суетливая, ханжеская деятельность выжимала из меня все соки, не говоря уже о ежедневном мотании туда-сюда, на которое я тратила по два часа в день. Впрочем, и другие сотрудники выглядели не менее затюканными, чем я. Любое упоминание о том, что кроме работы существует личная жизнь, вызывало у коллег недобрый смех. Смотрели косо даже на тех, кто обедал не за рабочим столом. Мне было всего двадцать пять, а чувствовала я себя на все девяносто. Даже удивительно, что продержалась там столько времени. Думаю, не последнюю роль сыграла приличная зарплата, но в конце концов я поняла, что здоровье дороже, и уволилась.

А потом мама случайно столкнулась на улице с Фрэнсис – старшим корреспондентом местной газеты, – и та пожаловалась, что ее помощник переезжает к подруге в Лондон. Я сразу же подала заявку на освободившуюся вакансию и страшно обрадовалась, получив приглашение на собеседование.

Готовясь к интервью, я за несколько дней изучила всю доступную информацию о Силвер-Нессе. К моему стыду, раньше родной город меня особо не интересовал, и я плохо разбиралась в его богатом событиями прошлом. Теперь же я прочитала обо всем, включая историю основания местной газеты, статистику тиражей, имена регулярных подписчиков и биографии достойных внимания журналистов.

Вопросы на собеседовании задавали Дуг и сотрудник с каменным лицом из отдела кадров издательской группы «Кларити». Пару дней спустя, к моей превеликой радости, меня утвердили на должность младшего репортера.

Как же я старалась! Буквально набрасывалась на людей с диктофоном, блокнотом, широченной улыбкой или сочувственным ухом. Благодаря такому рвению я в считаные месяцы заручилась прочными контактами в местной полиции, городском совете и пожарной службе.

Мне нравилось работать в такой важной для местного населения газете – за прошедшее столетие она стала неотъемлемой частью многих семей. Я чувствовала собственную значимость, радовалась возможности хоть немного отблагодарить полусонный городок, в котором родилась и выросла.

За своим рабочим столом я вдыхала запах моря и слышала галдеж чаек над волнами, а приходя домой, могла расслабиться и отдохнуть…

От мириады сортов булок на витрине разбегались глаза. Октябрь только начался, а предприимчивые владельцы уже украсили витрину тыковками, пластмассовыми летучими мышами и ведьминой метлой.

Мысль о срочной бюджетной встрече, на которую вызвали нашего шефа, не давала покоя. В течение двух лет, что я проработала в газете, головной офис всегда заранее уведомлял нас о запланированных собраниях, и, если Дуг бывал в отпуске, вместо него ездила Фрэнсис. Она считала руководство теми еще занудами, но в делах у них царил порядок, и протоколы и документы обычно приходили заблаговременно.

Назначать встречу в последнюю минуту было не в их духе.

Я мысленно закатила глаза, уговаривая себя не паниковать и все еще мешкая у витрины. С моря дул пронзительный ветер, и я плотнее закуталась в пальто. В застекленном ларьке отразилось мое озабоченное веснушчатое лицо. Я сердито откинула со лба копну каштановых кудряшек.

«Хватит, Леони! Прекрати себя накручивать!»

Мама дорогая, так недолго и до безработицы додуматься!

Втянув в себя воздух, наполненный солью и водорослями, я попыталась мыслить трезво. Дуга могли вызвать для чего угодно. Вариантов масса. Шефа всегда слегка выбивали из колеи эти «разборки», как он их называл. «И не забудь, что сказала Фрэнсис насчет Шерил, – подсуетился внутренний голос. – Неспроста же он засиживается допоздна». Оттого и ведет себя странно, бросается на всех.

У него наверняка проблемы с Шерил, работа вообще ни при чем.

Ну конечно. Зря я драматизирую.

Я глянула на часы. Черт! Фрэнсис, небось, уже клавиатуру грызет, не дождавшись своего бутерброда с лососево-огуречным салатом.

Взяв себе бейгл с говядиной, я заспешила обратно по набережной. Мало кто мог похвастаться работой в таком живописном месте. Бирюзовая гладь моря встречалась со скалами, а справа, как мозолистая рука, тянулась к паре скрипучих рыбацких лодок гавань. Позади меня, словно нанизанные на нитку радужные бусины, теснились разноцветные домики и разношерстные магазинчики.

Куда лучше, чем каждое утро битый час трястись в поезде, вдыхая аромат подмышек попутчиков.

– Мисс Бакстер?

Я обернулась – ко мне подошла миссис Кук, пожилая дама, у которой я недавно брала интервью для газеты. Она обратилась за помощью в «Вести Силвер-Несса» после того, как ушлые ребята из одной фирмы по ландшафтному дизайну нагрели ее на шестьсот фунтов. Я написала о ней статью, и благодаря всеобщему вниманию и поднявшейся шумихе миссис Кук вернули деньги. Фирма, где работали те жулики, заявила, что при «перерасчете стоимости услуг по подрезанию живой изгороди миссис Кук обнаружилась административная ошибка».

– Хочу еще раз поблагодарить вас за помощь.

– Ой, ну что вы, миссис Кук, – засияла я и скромно добавила: – Я всего лишь выполняла свою работу.

– А вот и нет. Вы сделали гораздо больше и были ко мне очень добры. – Она подалась вперед, прижимая к себе плетеную сумку. – Я отправила вашему редактору письмо с благодарностью, расхвалила вас, хотя он, наверное, и сам все прекрасно знает.

Я зарделась от счастья:

– Будем надеяться, хотя напомнить никогда не помешает. Спасибо!

Миссис Кук усмехнулась и переключила внимание на новые открытки, выставленные перед сувенирным магазином.