Пять шагов навстречу

Мама смотрит на папу, и отвращенная гримаса медленно появляется на её лице.

– Сомневаюсь, – морщится она.

– Это мужской организм, Лиз. Мы оба это понимаем, – вступает отец.

– Да, но это вовсе не означает то, что я желаю знать об успехах своего сына.

Отец уже было открыл рот, как мама резко его перебивает:

– И о твоём прошлом тоже.

В ответ, она получает самодовольную ухмылку.

– Но о дочери ты знаешь.

– Это совершенно другое.

Папа жмёт плечами, и его лицо искажается. Кажется, он не хочет знать ничего о подобном, когда дело касается Мэди. Наверно, я его понимаю. Растить сына проще, чем дочь. Сомневаюсь, что сам мог охотно интересоваться сексуальной жизнью дочери, в то время как с сыном это вполне нормальное явление. Эту теорию подтверждает то, что я не стремлюсь знать что-то по части своей сестры, всякое упоминание секса от неё – становится тошнотворным. Особенно, когда я понимаю, что всё происходит с моим другом. Да, это жизненно и реально, но я мирюсь с трудом.

Мама моет кружку и покидает кухню.

– И? – спрашивает отец, тут же поворачиваясь ко мне.

Перевожу взгляд на него.

– Что?

– Ничего, – говорит он, скрестив руки под грудью и упав на спинку стула.

Пройдясь по мне взглядом, он поднимает брови, словно я что-то должен сказать. Смотрю на него ответным взглядом. И такая тупая игра длится в течение минуты.

– Дай угадаю: ты упиваешься своей свободой.

– К чему это?

– В твоём возрасте, я уже стал твоим отцом.

– И что ты хочешь этим сказать? Чтобы я обрюхатил первую попавшуюся девчонку?

– Нет, но в двадцать я уже познакомился с твоей мамой.

– Тебе просто повезло.

– Не спорю, – кивает он.

– Да, я кайфую, никому ничего не обязан и беру то, что хочу. С каких пор у нас нужно обзаводиться семьей в каком-то определённом возрасте?

– Никто не обязывает тебя плодить внуков.

– Ты стареешь.

Отец хмурится и проводит пятерней по волосам.

– Я вроде прокрашиваю седину.

– Я заеду тебе, если ты скажешь, что красил волосы.

Смеясь, он встряхивает головой. Но его взгляд меняется.

– Я серьёзно.

– Что именно?

– Возьмись за голову, – говорит он.

– За какую? – усмехаюсь я.

Закатив глаза, отец не сдерживает улыбку.

– Тебя не исправить.

– Странно, а я слышал, что ты неисправим, – смеюсь я.

– Нет, обычно я делаю, а потом думаю.

– Твои таланты передались по наследству мне. Не хочу быть неблагодарным, но не мог бы ты забрать их обратно?

– Нет, спасибо, – улыбается отец.

Вытягиваю ноги и создаю замок из пальцев на затылке, раскинув локти в сторону. Папа выпускает воздух из лёгких и поджимает губы, смотря в телевизор.

– И как ты понял это? – спрашиваю я.

– Что? – получаю секундный взгляд, и он вновь устремляет внимание в экран.

– Что любишь маму.

Брови моментально поднимаются вверх, и теперь его проницательные глаза сканируют меня. Снова.

– У тебя нет такого человека, иначе ты бы не задавал такой вопрос.

– С какой стати? Может, я просто сбит с толку.

– Потому что не надо знать, надо чувствовать.

– Говоришь, как будто мы в сраной мелодраме.

– Нет, так и есть. Ты уже миллион раз слышал эту историю.