Вкус нашей ненависти

Его усмешка вполне искренняя.

– Удивительно.

– Нечему удивляться, Филип, он ничем не уступает тебе, – мягко говорит мама.

– Может быть, но не в жизни, – соглашается отец.

– Что я, по-твоему, должен делать?

– Относиться ко всему ответственно, как один из примеров.

Ответ давно известен, но я всё равно задаю вопрос.

– И ответственность по-твоему мнению, это?

– Ты знаешь.

– Мало ли, вдруг что-то изменилось, – сдержанно парирую в ответ, листая меню.

– Дочка Реддексов выросла просто красавицей, – улыбается мама, как будто я всю жизнь ждал именно этого момента и данного благословления.

Издаю воодушевляющее мычание, словно это невероятная новость, благодаря которой теряется дар речи.

– Обязательно найду и напишу ей, – максимум, который можно услышать от меня, и делать я этого явно не собираюсь. Дочка Реддексов уже пройденный этап, у нас разница в два года, и в свои шестнадцать она, кажется, знала о сексе больше меня. Возможно, даже опыт был больше.

– Джейк, пора думать о чём-то больше, – говорит отец.

– Если скажу, что я гей, есть хотя бы шанс, что вопросы исчезнут?

– Тебе двадцать пять, – напоминает мама.

– А в двадцать пять нельзя быть геем? По-моему, идеальное время открывать что-то новое.

– Ты не гей, Джейк, – констатирует папа. – Что за ёрничество?

– Меня раздражают эти разговоры. Каждый раз одно и то же.

Мама выдыхает и, словно извиняясь, поднимает уголки губ. Она явно пытается ободрить присутствующих.

– Мы хотим, чтобы ты был счастлив.

– По-вашему, счастье – это когда у меня дети, жена и всё в этом роде?

– Семья – это главное счастье и богатство.

– Да, если это желанный человек, а не навязанный. Я счастлив, по мне не заметно?

– Что делает тебя счастливым? – интересуется отец.

– Свобода, – тут же отзываюсь, следом добавляя: – Любимая работа. У меня нет нужды в ком-то, чтобы чувствовать себя счастливым. Я независим от другого, это ли не счастье? Почему моя жизнь, настроение, желания, счастье должны касаться кого-то, кроме меня? Я свободен и счастлив.

– У тебя никогда не было девушки, – хмурится мама, в ответ выгибаю бровь.

– Мам, ты же не серьезно?

Она хмурится ещё больше, подсказывая, что ирония не была принята в положительном контексте.

– Ни в школе, ни в университете, Джейк. Нормальной девушки, которую ты мог бы привести домой и познакомить с нами.

– Давайте будем считать, что в школе меня отвергли и разбили сердце, теперь я никого не могу полюбить. Она сделала это прямо перед выпускным балом. Трагедия.

Самая глобальная. Особенно, если её не было, но я легко подтасую прошлые события и предложу такой вариант. Забуду, что трахнулся с самой популярной девчонкой и свалил, когда получил свою долгожданную почетную должность «Король балла». Даже не помню, куда исчезла эта блестящая штуковина спустя минуту после того, как сошёл со сцены. Моё сердце разбито, ведь мы не вместе, не были и не будем. Удручающая информация. Как-нибудь с ней смирюсь, ведь это всё, что остаётся.

– Прекрати шутить.

– Я не шучу, вполне хорошее предложение. Может, так и было, кто знает?

– Ты вернулся слишком радостным.

– Меня впервые бросили и разбили сердце, разве это не счастье? Опыт, все дела.

– Джейк, – супится отец. – Все понимают, что этого не было.

– Я предлагаю представить.

Мама устало вздыхает, на этот раз не тороплюсь идиотничать.

– Я пришёл позавтракать с семьей, почему мы не можем сделать это спокойно? Не углубляться в подробности моей личной жизни и не исключить навязывание кого-то? Это много?

– Мы завтракаем, – кивает отец.

– Моими мозгами. Вы каждый раз хотите их прочистить. Любая наша встреча завершается тем, что я остаюсь что-то должен. Вы на что-то надеетесь, я не оправдываю надежды. И так уже непонятно сколько лет. Примите как факт, что я не хочу и не нуждаюсь. У каждого своя зона комфорта. Мне комфортно оставаться свободным.

– Это нежелание принять ответственность.

Кладу меню на стол, потому что нет никакого смысла что-то там высматривать. Я уже пробежался глазами по позициям, но ни одно не осталось в голове.

– Бесполезно, – говорю я, поднимаясь со стула. – Надеюсь, когда-нибудь мы придём к единому мнению, сейчас оно разное. Рад был увидеться.

Быстро целую маму в щёку и, пользуясь их обескураженностью, несусь к выходу.

Это не отговорка. Я действительно не нуждаюсь в чьём-то обществе, внимании, чтобы чувствовать себя лучше. Моё счастье не зависит от кого-то. Я слишком самодостаточный и наслаждаюсь независимостью. Это и есть мой комфорт: свобода. Если захотел – сделал, не захотел – не сделал. Абсолютно никаких ограничений, только собственный выбор. Все почему-то думаю, что навязывать свою точку зрения и мировоззрение – это правильно. К их сожалению, как правильно, выбираю я. То, что правильно для меня, может быть неправильно для другого. Я привык к этому, и не знаю, смогу ли перестроиться. Небо и земля должны поменяться местами, чтобы прийти к данному заключению. Конечно, есть ещё вариант: найдётся та, кто это изменит. На сегодняшний день вся моя тяга выстроена на физическом влечении. Знаю, как только получу желаемое от Ребекки, забуду о произошедшем. Не всегда есть стимул вернуться туда, где всё известно, а всё известно именно после секса, дальше уже не интересно. Наша маленькая сценка на свадьбе лишь завела и подсобила желанию.

Сегодня смена на работе, и я не планирую ничего менять кроме того, что прихожу ещё раньше положенного.

На кухне пусто, это истинное наслаждение. Никакой суматохи, разговоров, вопросов, никто не сбивает на пути плечом, хотя места вполне достаточно. Издержки профессии и не более. Спокойно подготавливаю рабочее место, исследуя столы остальных, потому что некоторые редко, но метко могут оставить мозги дома. На кухне от привычного Джейка не остаётся следа, есть только тот, кто может метнуть нож четко между глаз. Делать я, конечно, это не планирую, но мой словесный нож способен поймать каждый в радиусе мили.

Что-то скребёт на душе, но отмахиваюсь от этого гложущего чувства. Мне двадцать пять, а не пять, чтобы позволять кому-то принимать решения за себя. Я нетерпелив, но ещё больше нетерпелив, когда кто-то решает дать совет или сказать, как мне будет лучше. Напрочь не переношу чье-то мнение, когда оно не требуется. И родители чаще всего являются теми, кто решил, будто я должен принимать каждое слово во внимание. Это первая причина редких встреч и разладов в семье. Обычно всё подходит к одной теме, мы не желаем принять позиции друг друга и портим настроение. Я ухожу, они, вероятно, злятся или перемывают мне кости. Неразрывный круг, в котором мы живём всю мою сознательную жизнь. Сейчас их наставления, кажется, становятся ещё невыносимее, ведь теперь я должен найти жену, а не девушку. Мир сойдёт с ума, и они тоже, если я заявлюсь с женой, ипотекой и детишками на плечах. Я не готов к этому. Я не хочу этого.