Масоны. Как вольные каменщики сформировали современный мир

В тех правилах, что описаны в «Старых наказах», нет ничего, что отличалось бы от правил любой средневековой ремесленной общины: от хороших манер (не ругаться в храмах, не сморкаться в столовую салфетку) до профессиональных советов и указаний. А мастер, например, для поддержания качества работы должен был платить ремесленникам не меньше определенной суммы. Но кое-чем «Старые наказы» отличаются от других сводов, и именно здесь мы выходим на след истоков масонства – речь идет об особой мифологии каменотесов, а именно историях о том, как их ремесло зародилось на заре времен и как передавалось от поколения к поколению.

Действующие лица этой истории взяты из самых разных источников, причем порой кажется, что наугад: древнегреческие мудрецы в ней соседствуют с бородатыми библейскими старцами. Некоторые из них значимы для нас, поскольку перекочуют в легенды масонов. Один из них – Гермес Трисмегист, ученый муж, который после Всемирного потопа заново открыл законы геометрии, некогда высеченные допотопными каменщиками на двух каменных колоннах. Следующий в линии – великий математик Евклид, обучивший жителей Древнего Египта работе по камню, что позволило построить знаменитые пирамиды. Затем следует Соломон, нанявший сорок тысяч каменщиков для строительства Храма, который стал средоточием масонских знаний и умений. Главный архитектор был уроженцем Тира. В более поздних источниках его начнут называть Хирам Абиф – именно он, как мы помним, играет главную роль в ритуале получения третьей масонской степени.

Что же, странствующие средневековые каменщики выдумали себе внушительную родословную, которой позавидовал бы иной монарх. Интеллектуальные притязания были не менее серьезными. «Старые наказы» связывают ремесло каменотесов с древней наукой геометрией (именно поэтому в масонской иконографии нашлось место «отцу геометрии» Евклиду). Масоны считали, что работа каменщика и геометрия имели общий исток, а геометрия, как известно, дело очень важное. Вместе с грамматикой и логикой, риторикой и арифметикой, музыкой и астрономией геометрия была частью средневековой университетской системы наук. В «Старых наказах» утверждалось, что наука каменщиков и геометрия – наиболее авторитетные области знания. Франкмасоны до сих пор почитают геометрию как метафору закона, по которому выстроена сама Вселенная. Литера «Г», часто присутствующая на эмблеме масонов вместе с циркулем и наугольником, означает одновременно «геометрию» и «Господа Бога».

Но даже сейчас мы еще далеки от того, чтобы напрямую связать «Старые наказы» с масонской философией (так же, как историки масонства никак не могут четко доказать преемство масонов от средневековых английских каменщиков).

После столетий искусных мистификаций, бо?льшая часть которых приходится на XVIII век, нащупать корни масонства удалось лишь недавно. Революционной необходимо считать одну научную работу, изданную в 1988 году. Сегодня мы можем с уверенностью сказать, что масонство зародилось не в Средневековье. Более того, появилось оно не в Англии в среде строителей готических соборов, а в ренессансном Эдинбурге, столице королевства Шотландия.

Шотландский Соломон

Реформация расколола Европу. До 1517 года Римско-католическая церковь была единственным посредником между людьми и Богом, а также гарантом поддержания королевской власти. Рим прочно стоял в самом центре христианского мира. По всему континенту готические соборы своей воспаряющей монументальностью провозглашали зависимость людских дел от небесных законов.

Затем последовали инвективы Лютера, появление протестантизма и безвозвратный раскол христианства. Европейские монархи один за другим разрывали связи с Римом. Начиналась эпоха Религиозных войн. Весь континент был одержим новыми идеями и желанием закрепить их в каком-либо печатном документе. В доброй половине европейских стран доселе не поддававшиеся сомнению элементы вероучения (идея чистилища или почитание реликвий и икон) начали считаться происками Антихриста.

В Шотландию Реформация пришла довольно поздно и ударила особенно сильно. Начиная с 1560-х годов новое религиозное строительство шло с беспримерным рвением. Шотландские протестанты с особой яростью рушили идолопоклоннические статуи, разбивали витражные окна и каменные орнаменты. Собор Святого Андрея – крупнейшее религиозное сооружение страны, которое набожные зодчие строили полтора века, – был разрушен и запущен. В Эдинбурге разъяренная толпа разграбила Холирудское аббатство, усыпальницу шотландских королей. Согласно новой протестантской вере, Бог предпочитал, чтобы ему поклонялись в местах максимально суровых и аскетичных. Вполне подойдет простая прямоугольная коробка с бутовыми стенами. Справедливо предположить, что именно шотландские каменщики были более других обескуражены Реформацией, ведь стране больше не требовались соборы, монастыри и искусно сложенные храмы. Потеря такого крупного клиента, как Церковь, была настоящей катастрофой.

Но этим дело не ограничивалось: потерявшая престиж королевская власть тоже не могла себе позволить строиться в прежних масштабах. Возмужавший в эти непростые времена король Яков VI Шотландский был подлинным детищем Реформации. Его матерью была Мария Стюарт, католичка, высланная из страны после того, как вышла замуж за человека, который предположительно был организатором убийства отца Якова. В стране началась гражданская война, а годовалого Якова буквально выкрали, чтобы спешно короновать в приходской церкви в Стерлинге. Мальчика воспитывали в протестантской вере, при этом агрессивно настроенные опекуны с самых ранних лет убеждали Якова, что его мать – ведьма. Юный король взрослел на фоне постоянной борьбы шотландских дворян за власть. Шотландская знать вела себя как кучка аристократов-разбойников.

В 1585 году, когда Якову было лишь девятнадцать лет, он избавился от последних своих соправителей, встав единолично во главе правительства и государства. Еще полтора десятка лет ему понадобилось на то, чтобы успокоить религиозных экстремистов и создать более или менее веротерпимую атмосферу. Знать в конце концов его поддержала, и аристократический произвол сошел на нет. В 1587 году, когда по приказу Елизаветы I обезглавили его мать, он оказался достаточно дальновидным, выразив лишь формальный протест. С годами становилось все очевиднее, что именно к нему от бездетной Елизаветы перейдет английский престол и короны Шотландии и Англии объединятся.

При этом Яков был не только мудрым политиком, но и одним из образованнейших людей своего времени: он писал стихи, занимался вопросами богословия, писал трактаты о королевской власти. В 1597 году вышла его «Демонология» (Daemonologie), посвященная вопросам колдовства и ворожбы. Именно эта книга вдохновила образы ведьм в шекспировском «Макбете» (1606). Яков вдохнул новую жизнь в шотландский двор, открыв путь влиянию европейского Возрождения. Представители знати ездили во Францию и Италию, привозя домой самые разные знания и новомодные веяния: от новых теорий стихосложения, медицинских открытий, военных технологий до алхимических и астрологических практик.

Предполагаемые ведьмы предстают перед Яковом VI Шотландским. Гравюра из трактата «Демонология»

© Hulton Archive / Getty Images

Яков выстроил систему государственного управления, полностью преданную ему. В нее входили представители джентри и интеллектуальной элиты. Одним из деятелей этой новой шотландской верхушки был Уильям Шоу, повидавший мир и хорошо образованный мелкопоместный дворянин. Он получил звание «Мастера работ», и в его обязанности входило строительство, ремонт и поддержание в надлежащем состоянии всех зданий и сооружений, принадлежащих непосредственно королю. Он также отвечал за организацию королевских церемоний.

Как и остальных интеллектуалов Северной Европы того времени, Шоу вдохновляло то, как титаны Возрождения сумели подарить новую жизнь классическому античному искусству. Важнейшим текстом он считал трактат «Об архитектуре» (De architectura), написанный в I веке до н. э. Витрувием, архитектором и строителем времен Юлия Цезаря. В частности, Витрувий утверждал, что людям, которые проектируют сооружения, надлежит разбираться не только в зодчестве, но и во многих других науках. Под влиянием этих идей прежнюю фигуру мастера-строителя сменил новый герой, воспитанный эстетикой европейского Возрождения, – архитектор. Уильям Шоу стал первым шотландцем, носящим это гордое имя.

В 1594 году двор радовался прекрасным новостям: в замке Стерлинг родился королевский наследник. Яков решил сделать из крещения сына настоящее празднество – насколько благочестивое, настолько же и утонченное. Для этого было приказано в спешном порядке построить при замке новую часовню. Проектом занялся Шоу, а каменщиков для строительства собирали со всей страны. Королевская часовня в Стерлинге с окнами в стиле флорентийской ренессансной архитектуры – первое в Британии строение эпохи Возрождения. Подобно Сикстинской капелле, часовня строилась по образу и подобию Храма Соломона, каким он описан в Книгах Царств. Один из посланцев английской короны, бывший при шотландском дворе, так и называет ее – «великий Храм Соломонов». Воплощение ветхозаветного мудрого правителя, царь Соломон был выгодной фигурой для сравнения, и Яков с легкой руки придворных поэтов вскоре стал именоваться именно так. Также Яков VI исполнял роль Соломона в целом ряде королевских процессий.

Спустя четыре года мы находим Шоу в Холирудском дворце в ожидании важного разговора, в ходе которого ему предстоит говорить от лица своего Соломона. Напротив него – мастера-каменщики, в том числе и те, что участвовали в строительстве Королевской часовни в Стерлинге. Во время этой встречи наиболее яркие идеи ренессансного двора Якова VI будут переплетены с практическими знаниями средневековых каменотесов. Так и возникнет франкмасонство.

Подобно своим английским коллегам, шотландские масоны также не имели собственных гильдий, а Реформация их профессиональную жизнь лишь усложнила. Но Яков VI постепенно укреплял свою власть, успокаивал волнения в стране, а значит, появлялось больше заказов на строительство. Времена для каменщиков наступали благоприятные. Тут и там они создавали общества, в которые входили только каменщики и которые никак не были связаны с гильдиями. Места своих собраний они называли ложами – именно такое имя носили наскоро выстроенные на время строительных работ хижины. И вот впервое слово «ложа» стало означать определенного рода организацию.

Встреча каменщиков с «Мастером работ» в 1598 году была отправной точкой амбициозного начинания. В самоорганизующихся каменщиках Шоу увидел потенциальных единомышленников. И он захотел стать покровителем, «Главным смотрителем» представителей этой профессии по всей стране. Предполагалось, что ложи каменщиков станут частью государственной структуры, а встречи будут проводиться регулярно и документироваться. Система эта будет существовать наравне с городскими гильдиями, но свои ложи будут только у каменщиков, и подчиняться они будут непосредственно королю.

Так, взятые под опеку Шоу ложи стали тайными и независимыми от гильдий и местных властей. Письменно фиксировалось лишь обсуждение практических аспектов профессии, но записи все равно были недоступны тем, кто к ложам не относился. При этом обсуждались не только практические вопросы. Как сказано в документе XVII века, относящемся к работе одной из шотландских лож, на собраниях говорили о «тайнах, которые никогда не должны быть писаны пером». Тем не менее у нас есть несколько подсказок, и первая из них содержится в договоре, установленном между Шоу и каменщиками.

Будучи членом королевского двора, Шоу знал цену угодничеству. Гордости каменщиков он польстил тем, что устроил встречу с ними 27 декабря, в День евангелиста Иоанна Богослова, который представители этого ремесла почему-то считали своим праздником. Заметим, что для масонов этот день до сих пор особенный, как и День Иоанна Крестителя в июне. Шоу также заучил «Старые наказы», которые при случае цитировал: помимо прочего он пообещал, что новая система организации лож поспособствует твердому соблюдению уважаемых каменщиками правил и предписаний. Шоу также заверил их, что король Яков – шотландский Соломон – будет во всем с ними солидарен.

Ход был беспроигрышный. При этом Шоу также попытался отыскать символы и образы, которые могли бы прийтись каменщикам по душе, в культуре Возрождения. Он заявил, что каждый, кто считает себя мастером-каменщиком или даже подмастерьем или учеником, должен быть сведущ в искусстве и науке запечатления. И эта идея Шоу была поистине гениальной. Ведь каменщики действительно многое запоминали – в том числе и «Старые наказы». И вот теперь Шоу сообщает собравшимся вокруг него каменщикам, что они не просто помнят тайны своего ремесла, но непосредственно практикуют искусство и науку запечатления.

Чтобы понять масштаб этой лести Шоу, необходимо сделать небольшое лирическое отступление и погрузиться в глубины ренессансной культуры. Дело в том, что «искусство запечатления» было одним из самых излюбленных заимствований культуры Возрождения у Античности. Одним из наиболее известных виртуозов этого искусства был великий римский оратор Цицерон. Есть свидетельства о том, что уроки этого искусства брал у одного из придворных поэтов король Яков. Итак, техника запоминания состоит в том, чтобы представить, как вы движетесь по заданному пути внутри большого здания. Каждая комната – абзац из вашей речи. Каждый предмет в комнате (колонна, алтарь, узор плитки на полу) – тот или иной вопрос, та или иная проблема, о которой вы собираетесь говорить. Таким образом, искушенные в науке запечатления способны запоминать и хранить в памяти очень длинные речи.

В эпоху Возрождения некоторые философы начали связывать искусство запечатления с поисками истины. Будто бы сам Господь Бог использовал это искусство, зашифровав в сотворенном им мире великие тайны бытия.

Небольшая группа ученых мужей, практиковавших искусство запечатления, были физиками-теоретиками своего времени. Новое открытие опьяняло, но и таило в себе опасность. Что, если они расшифруют божественные тайны, но человечество не сможет объять их необъятность? Или вдруг эти тайны окажутся противоречащими слову Писания? По этим соображениям лучшие умы производили свои изыскания в закрытых академиях и тайных обществах. И чтобы спрятать результаты своих трудов от глаз профанов, они придумывали специальные символы-шифры. В среде этих искателей тайного знания особым почетом пользовались тексты, приписываемые полулегендарному древнему мудрецу Гермесу Трисмегисту. Именно поэтому их иногда называли герметистами. Один из крупнейших герметистов Британии, таинственный Александр Диксон, в 1590-е годы был частым гостем при дворе шотландского короля. Яков нередко делал его своим посланцем и агитатором.

Так вот, Шоу убеждал шотландских каменщиков в том, что они тоже герметисты. Сами того не подозревая, они были в авангарде философских поисков всего человечества. В полном согласии с предписаниями Витрувия физический труд они гармонично сочетали с интеллектуальным. Герметизм оказался созвучен осколкам народных знаний, сохранившихся в «Старых наказах». Законы геометрии. Вера в передаваемую испокон веков тайную мудрость. Гермес Трисмегист – тот же мудрец, что, согласно «Наказам», восстановил знания допотопных каменщиков. Тайные общества, ищущие сокрытую от всех истину. Великие строения как кладовые священного знания. Искусство запечатления. И конечно же символы, символы, символы. Искра, высеченная этим соударением устной, ремесленной культуры средневековых каменщиков и ученой, герметической ветвью ренессансной эстетики, распалила нешуточное пламя. Открывались безграничные возможности. Одним из последствий стало превращение лож каменщиков в некие полувоображаемые пространства, в котором их члены могли бы совместно практиковать искусство запоминания. Так, истины, запечатленные в аллегорическом убранстве ложи (колонны, пол в шахматную клетку и т. д.), придавали величия ритуалам ремесленников, превращая их в волшебные представления. А современные масонские ложи – театры искусства запечатления.

Согласно замыслу Шоу, в ложах каменщики продолжали быть «реальными», но одновременно становились и «спекулятивными», поскольку участвовали в ритуалах с философской целью (оппозиция «реальные – спекулятивные» используется историками масонства).

Увы, переговоры Шоу с каменщиками до логического конца так и не дошли. Он составил Статуты лож, но в 1602 году умер. Не пережила его и учрежденная им должность Главного смотрителя. А произошедшие политические изменения перекрыли все каналы связи между каменщиками и королевской властью. В 1603 году умерла Елизавета I, и Яков VI Шотландский стал Яковом I Английским, объединив две короны.

Тем не менее созданная Шоу сеть продолжала существовать: к 1710 году в Шотландии было около тридцати лож. Около 80 % лож, известных еще при жизни Шоу, существуют по сей день. Ложи в Килуиннинге, Эдинбурге, Стерлинге – старейшие в мире, они функционируют уже больше четырех столетий. И шотландские масоны очень гордятся этой незыблемой преемственностью.

Итак, мы видим, что благодаря стараниям Шоу придворная культура времен правления Якова VI вызвала среди лож цепную реакцию. Через какое-то время ореол славы, которым Шоу окружил ложи каменщиков, стал привлекать людей дворянского происхождения.

Конечно, новых членов голубых кровей поначалу брали из-за денег. Щедрые взносы благородных джентльменов только приветствовались. А еще от них можно было получить заказ на строительство.

Ожесточенные религиозные и политические трения, высвобожденные Реформацией, также создавали нужный контекст. Ложи каменщиков были чуть ли не единственным местом, где никто не спрашивал о вашем вероисповедании, а католики трудились плечом к плечу с протестантами. Тяжелые времена Реформации научили их ставить профессиональные интересы выше конфессиональных. Шоу сам был католиком, которому пришлось научиться жить при королевском дворе, где были одни лишь протестанты. Ложа была мирной гаванью, и таковой она остается и сейчас. Франкмасонство повлияло на современный мир не в последнюю очередь тем, что всегда предоставляло убежище от внешних потрясений.

Во время встречи в 1598 году Шоу успел организовать ложи в единую систему, при этом каждая из них представляла определенную территорию. В ложах проводились тайные ритуалы, основанные на искусстве запечатления. Ритуалы представляли собой смесь из средневековых ремесленных обрядов и ренессансной учености. Были приняты взаимопомощь, коллегиальность, внеконфессиональная набожность. Однако те каменщики еще не были теми, кого мы сегодня называем масонами: во-первых, в Шотландии еще не было самого слова «франкмасон»; во-вторых, пока не существовало единой организации; в-третьих, ложи были еще слишком связаны с непосредственной работой каменотесов.

Задуманная Шоу организация лож превратится в масонство, когда движение выйдет за границы Шотландии, и первые ложи «принятых» каменщиков начнут появляться в Англии.

Вольные и принятые каменщики

Масоны часто называют себя «вольные и принятые каменщики». Немногие из них знают, что стоит за словом «принятые». При этом из двух определений именно второе необходимо для прослеживания истории развития «искусства» в Англии.

Изначально «вольным» называли такого каменщика, который работал с «вольным камнем», то есть с мелкозернистым песчаником или известняком. Так, вольные каменщики сами придавали камню форму, в отличие от менее квалифицированных строителей, просто подгоняющих камни друг к другу. Со временем «вольными каменщиками» стали называть всех искусных мастеров, занимающихся строительством из камня. Говоря о франкмасонах в нынешнем понимании, нередко использовали то же словосочетание – вольные каменщики, что затрудняло работу историкам.

В Англии уловить связь с нынешним братством можно только благодаря историческим документам, в которых упоминаются «принятые каменщики». При этом подспорьем для историков стало почти полное сходство ритуального символизма изначальных шотландских каменщиков, английских принятых каменщиков и современных масонов. По мере увеличения числа лож «тайны, которые никогда не должны быть писаны пером», становились достоянием все большего числа людей. И именно принятые каменщики английских лож станут называть себя франкмасонами.

Распространению сети лож, организованной Шоу, в Англию способствовали страшные события, развернувшиеся в царствование Карла I, сына Якова. В Шотландии в 1638 году разразилась гражданская война – защитники пресвитерианства воевали со сторонниками короля, – и закончились вооруженные конфликты лишь в 1651 году. Казалось, все Британские острова погрузились в преисподнюю. Из 7,5 миллиона жителей было убито около 800 тысяч. В Ирландии же погибло почти 40 % населения. Так для каменщиков герметические поиски просветления стали духовным убежищем.

Элиас Эшмол (1617–1692)

© Wellcome Collection. Attribution 4.0 International (CC BY 4.0)

Уроженец Стаффордшира Элиас Эшмол стал принятым каменщиком в октябре 1646 года, и запись о церемонии его посвящения – одно из старейших свидетельств деятельности масонов в Англии. Для нас важны как место проведения церемонии, так и то, как Эшмол там оказался: он был принят в масонскую ложу в Уоррингтоне в Ланкашире, где он жил у родственников со стороны жены, восстанавливая силы после тяжелой службы в обреченной армии роялистов. Дело в том, что на протяжении почти всей войны Ланкашир находился под контролем шотландцев. И считается, что именно в тот период и в тех обстоятельствах догматы и практики шотландских лож начали распространяться по Англии. Так, в записях ложи Эдинбурга от мая 1641 года говорится о том, что каменщики, служащие в шотландской армии на севере Англии, «приняли» нескольких королевских офицеров.

Военная специализация Эшмола была весьма подходящей – в армии он служил артиллеристом. Зная Витрувия от корки до корки, члены ложи не могли не помнить о том, что в легионах Цезаря он отвечал за боевую технику, то есть конструировал всякого рода метательные механизмы и управлял ими. Артиллеристы с их пониманием траекторий и других премудростей великой науки геометрии в среде каменщиков были людьми уважаемыми.

К тому же у Эшмола было много других интересов, некоторые из них для нас особенно примечательны. Он был антикваром, собирателем древностей и необычных вещей. В его коллекции было все: от античных монет до образцов удивительных животных. Сейчас он известен тем, что завещал свою коллекцию Оксфордскому университету, в результате чего был создан первый в мире общедоступный музей. Эшмол занимался геральдикой, а его астрологические открытия живо интересовали короля Карла II. Также неутомимый исследователь изучал магические оккультные символы, алхимию, а свои интеллектуальные таланты объяснял влиянием движения планеты Меркурий.

Именно эзотерические изыскания подобного рода привлекали к ложам интерес дворян. Помимо прочего, Эшмол интересовался историей розенкрейцеров, которых всегда связывали с оккультным знанием и тайными обществами. Дело в том, что в середине 1610-х годов вся культурная Европа с замиранием сердца следила за новостями, приходившими из Германии. Были обнаружены следы старейшего священного братства! Называлось оно «Орден розы и креста» или орден розенкрейцеров – в честь своего основателя, мистика и врачевателя Христиана Розенкрейца, познавшего множество древних тайн во время своего путешествия на Восток. Тексты розенкрейцеров были смесью герметической философии с христианством. В них предвещалось наступление новой эры духа.

Увы, как мы знаем сейчас, не существовало ни Христиана Розенкрейца, ни ордена, и все это было тонкой мистификацией. Однако тогда люди хотели вступить в орден, зараженные идеями розенкрейцерства. Так, дворяне, вступавшие в шотландские ложи, могли думать, что становятся членами ордена розенкрейцеров или чего-то подобного. Так или иначе, созданные розенкрейцерской мистификацией легенды только способствовали обогащению символизма лож каменщиков. Есть предположение, что ритуальное убийство Хирама Абифа позаимствовано из некромантии розенкрейцеров.

Эшмол был «принятым каменщиком» на протяжении всей жизни. В 1682 году он посетил встречу «принятых каменщиков» в Лондоне. В его дневнике находим следующую запись: «Я был одним из старейших членов собрания. Тогда с моего посвящения минуло тридцать пять лет». И далее: «Мы все отобедали в таверне “Луна”, что в Чипсайде. Угощение было приготовлено за счет новоизбранных каменщиков».

Достаточно полные свидетельства о работе первых английских лож, показывающие их сходство с современным масонством, были найдены на родине Эшмола – в Стаффордшире. В 1686 году профессор химии Оксфордского университета Роберт Плот издал книгу с описанием графства, посвятив несколько страниц «принятым каменщикам». Сам профессор Плот не входил в ложу, однако был преподавателем крупнейшего университета и к тому же хранителем недавно созданного Музея Эшмола, поэтому не исключено, что сведения он мог получить от самого Эшмола.

Плот с подозрением относился к завесе тайны, окружавшей братство, и поэтому утверждал, что каменщики могут затевать что-то недоброе. Так или иначе, знал он достаточно, и именно из его книги мы получаем ряд важных сведений. Принятым каменщиком становятся на специальном «собрании (они также используют слово “ложа”) в присутствии по меньшей мере пяти-шести старшейших членов ордена. Им соискатели подносят перчатки…» Ритуал инициации, как он объясняет, «главным образом состоит в обучении особым тайным знакам, известным членам всех собраний в стране». В ложу было два пути: надо было или непосредственно работать каменщиком, или быть человеком высокого положения, которого братство «принимало».