Властелин моего сердца

Мадлен и Адель переглянулись и вздохнули.

– Я останусь на ночь с вами, ваше величество, – сказала Мадлен.

– Ни в коем случае! У меня достаточно людей, которые все время стоят над душой, а у Эмери только одна жена. Брось суетиться вокруг меня, девочка, и отправляйся обхаживать своего мужа.

Мадлен отправилась на поиски своей комнаты. Когда Эмери обещал заняться с ней любовью в Йорке, он, наверное, забыл о той возможности, которая представится им в Линкольне.

Уильям Перси устроил вечером великолепное пиршество для королевы и ее свиты. Матильда была любезна и насторожена, обращая особое внимание на тех жителей города, которые заискивали перед ней из-за ее мужа.

Мадлен и Эмери тоже сидели среди местной знати и старались произвести хорошее впечатление. Их умение говорить на английском было оценено по достоинству. Мадлен заметила, что гости почти не общаются с местными. Неужели большинству нормандцев не приходит в голову выучить язык этой страны? Они ждут, чтобы англичане овладели французским. Мадлен вспомнила, как Гервард предсказал, что в будущем язык этой страны останется английским. Непохоже, чтобы так могло случиться.

Она с тревогой посмотрела в дальний конец, где сидели воины из отряда Одо. Мадлен не заметила, чтобы кто-нибудь подозрительно поглядывал в их сторону. Ей следовало бы выбросить все это из головы, но она не верила в неотвратимость судьбы.

Ее тревожные размышления были прерваны шумом у дверей. Прибыли новые гости. Впереди всех гордо выступала привлекательная белокурая женщина средних лет. Ее трудно было назвать красавицей, но лицо ее было преисполнено достоинства и силы духа, а живые проницательные глаза ярко сияли. Но внимание Мадлен привлекла другая особа, двигавшаяся позади этой женщины и ее охраны. Что тут делала Альдреда?

Эмери внезапно вскочил с места. Мадлен с удивлением смотрела, как он с восторгом бросился навстречу прибывшим. Ее пронзила острая боль. Он собирался предать ее?

Эмери заключил белокурую женщину в объятия.

– Мама!

Мадлен медленно поднялась, испытывая смешанное чувство облегчения и вины. Она снова взглянула на Альдреду и встретила ее колючий взгляд, который сразу ожесточился. Но теперь некогда было размышлять над этим. Эмери звал ее подойти к нему, королева требовала привести всех их к ней. Свиту леди Лусии нужно было разместить в замке и накормить.

Мадлен очутилась в теплых мягких объятиях.

– Моя дорогая доченька! Ты такая хорошенькая! Как удалось этому бессовестному бездельнику отхватить такую прекрасную жену?

Когда они шли к королеве, леди Лусия объяснила:

– Я заранее знала, как все будет. Мне пришлось бы сидеть в Нормандии до скончания века и превратиться в камень, прежде чем мой муж и сын хотя бы вспомнят обо мне, поэтому я решила сама приехать.

Лусия присела перед королевой в почтительном реверансе, но, поднявшись, сказала:

– Матильда, ты совсем сошла с ума. Королева засмеялась:

– Люди всю жизнь говорят мне об этом. Святые угодники, как хорошо, что ты приехала, Лусия! Садись и расскажи мне все новости. Ты сможешь и позже пообщаться со своим сыном.

Матильда жестом приказала Эмери и Мадлен удалиться, но они слышали, как она сказала:

– У него дела идут отлично, ты можешь гордиться им.

– Я всегда им гордилась, – ответила Лусия. – Ты все еще мучаешься при родах или только выжидаешь время, чтобы лопнуть, как гороховый стручок?

Мадлен и Эмери обменялись усмешкой, возвращаясь на свои места.

– Она просто прелесть, – сказала Мадлен.

– Да, но не заблуждайся. Даже отец приходит в ужас, когда она принимается спорить. Теперь есть надежда, что королева возьмется за ум.

– Я молю Бога, чтобы это случилось. – Мадлен вертела в руках печенье. – Ты видел Альдреду?

Он удивленно взглянул на нее. Мадлен облегченно вздохнула:

– Она приехала вместе с твоей матерью.

– Значит, мама останавливалась в Баддерсли, – заметил он без всякого интереса. – Но зачем она привезла Альдреду?

– И почему, – многозначительно спросила Мадлен, – Альдреде захотелось приехать?

Глава 21

Королева удалилась рано в сопровождении всех своих дам и леди Лусии де Гайяр. Как только королева устроилась на ночь, Мадлен вместе с матерью Эмери отправились разыскивать гофмейстера, чтобы получить комнату для Лусии. Тот был обеспокоен.

– У меня нет ничего, леди Мадлен. Женские комнаты переполнены.

– Вам не стоит волноваться, – сказала Лусия. – Я не такая уж нежная и могу переночевать в зале или даже в конюшне.

– О, глубокоуважаемая леди, – сказал гофмейстер, – это недопустимо! – Внезапно его лицо просветлело. – Может, вы возьмете эту даму в свою комнату, леди Мадлен?

Мадлен вспомнила об отдельной комнате и поняла, что так и следует поступить. И не только потому, что Лусии там будет удобнее, но и для того, чтобы у них с Эмери не было соблазна. Речь больше уже не шла о ее клятве, но им действительно следовало решить между собой некоторые вопросы, если они хотели обрести счастье.

– Блестящая идея, – сказала она. – Пойдемте со мной, миледи.

Когда они вошли в комнату, Лусия огляделась и сказала:

– Ведь это ваша с Эмери комната.

– Да, – сказала Мадлен, – но вы нас нисколько не стесните.

– Звучит слишком неправдоподобно, – сказала Лусия.

Лицо Мадлен вспыхнуло.

– Мы оба очень устали за эти дни.

– Едва ли дневная поездка могла бы остановить Гая и меня.

Мадлен не знала, что и сказать на такие откровенные признания, и достала из сундука два серебряных кубка.

– Я знаю, что ваша женитьба была странно обставлена, – сказала Лусия. – Вам удается ладить между собой?

Мадлен наполнила кубки вином.

– Время от времени, – сказала она, передавая кубок Лусии.

Та рассмеялась:

– А мне не следует вмешиваться. Прости меня, дорогая. Тяжело иметь единственного ребенка. Он отлично выглядит, хоть и измотан.