Самый неподходящий мужчина

– Это то, чего вы хотите?

Дамарис задумалась:

– Я не знаю.

Он улыбнулся:

– Подумайте над этим. Что касается вашей подготовки ко двору, вы ведь в последнее время жили тихо и уединенно?

Дамарис встрепенулась, чтобы поспеть за этим новым поворотом его мысли.

– Вплоть до приезда сюда, милорд.

– Лорд Генри не устраивал для вас развлечений в Суссексе?

– Я была в трауре, милорд, но небольшие вечеринки с приглашением соседей устраивались.

– Даже траур по матери не требует целого года затворничества. А до этого вы принимали участие в светской жизни Уорксопа?

Ей стоило немалых усилий не рассмеяться.

– Моя мать не питала интереса к подобным вещам.

– А ваш отец?

У нее возникло мятежное желание воспротивиться такому допросу, но она сдержала колкий ответ.

– Отец жил на Востоке, милорд, что, я уверена, вам известно, – все-таки не удержалась она от укола. – Он навещал нас всего три раза, которые я помню, и коротко.

Родгар кивнул.

– У вас была гувернантка?

– Мама сама обучала меня.

– Танцам? Манерам?

– Нет, но в прошлом году лорд Генри позаботился об уроках танцев и прочего.

– И музыки, полагаю. Вы хорошо играете, и у вас прекрасный голос.

Она зарделась от удовольствия, что ее похвалили.

– Да, милорд. Мама обучила меня нотной грамоте, а петь я научилась сама. И потом, разумеется, лорд Генри нанимал учителя.

– Тогда вам остается постичь премудрости дворцового этикета. Но поскольку вы с Дженивой будете представлены на балу по случаю дня рождения королевы, то у вас лишь три недели на подготовку.

Это повергло ее в легкую панику, особенно в свете ее последнего фиаско. Но она сможет, она сделает это.

– Благодарю вас, милорд. За ваше согласие стать моим опекуном, за обучение и представление.

Он отмахнулся от ее благодарности:

– Мы не будем пытаться изменить законные соглашения. Насколько я понимаю, мой дядя одобрит любого, кто займет его место.

Похоже на то, что он уже рассматривал подобную возможность.

– Лорд Генри не будет возражать, милорд?

Его глаза улыбались.

– Не в обиду вам будь сказано, моя дорогая, но, судя по некоторым вырвавшимся у него замечаниям, полагаю, он будет только рад.

– Тогда я не понимаю, почему он так цеплялся за свои права! Я была бы счастлива вернуться в Уорксоп в любой момент.

– Ответственность. – Отчетливо произнесенное слово обожгло, словно легкий удар материнской палки по костяшкам пальцев. – Ваш отец оставил вас на попечение моего дяди. Он отнесся к этому со всей серьезностью. Я слышал, был охотник за приданым?

Эллейн. Одинокая и несчастная в Торнфилд-Холле, Дамарис стала легкой добычей для капитана Сэма Эллейна. Он был красивым и лихим, и она позволила ему поцеловать себя. Она думала, что он любит ее, и, возможно, позволила бы ему больше, если бы лорд Генри не застал ее…

Это повлекло за собой порку и ужесточение контроля за ее поведением. В этом, собственно, не было необходимости. Лорд Генри рассказал ей, что список богатых невест был продан охотникам за приданым, а она значится во главе его. Именно тогда она решила, что выйдет замуж по расчету.

– Я усвоила урок, милорд.

– Тогда вам следует понять, что вы не можете и не будете жить одна. Времена, когда девушек похищали, чтобы принудить к браку, миновали, однако вы слишком лакомый кусок, уязвимый во многих отношениях. Вы пытались бежать сегодня утром.

Еще один хлесткий удар.

– Да, милорд. Я прощу прощения. Это был глупый поступок.

– Больше никаких глупостей, пока вы будете под моей опекой.

– Да, милорд.

– Вы не найдете мое руководство обременительным. Разумеется, если не склонны к сумасбродствам.

Возможно, чрезмерное нервное напряжение развязало ей язык.

– А как насчет свободной воли?

– Это когда станете независимы. – Он поднялся.

Дамарис тоже встала, лихорадочно соображая, все ли важные моменты были обговорены. Смена опекуна. Свобода от лорда Генри и Торнфилд-Холла. Дебют в Лондоне, где она сможет выбрать идеального мужа. Возможно, это будет герцог Бриджуотер…

Фитцроджер. Они не поговорили о Фитцроджере. Она обернулась у двери:

– Есть еще один вопрос, милорд. Насчет вчерашнего. Мы с мистером Фитцроджером придумали план.

– Да? – Неужели ей послышалось неудовольствие?