Нож в сердце

– Но мы знаем, что это не мог быть никто из тех, кто находился почти весь вечер на первом этаже. Они все точно были внизу. Значит, это либо Мэри, либо Кэтрин, – сказала Вивьен.

– Нельзя забывать еще и про мотив, – сказал Эванс. – Не может быть, чтобы кто-то просто так убил ее. Для этого должна быть веская причина. Серьезный мотив.

– Пока ни у кого нет серьезного мотива, – сказал Мартин.

– К тому же убивать человека в замкнутом пространстве достаточно рискованно.

– Артур, – сказала Вивьен. – Этот молодой человек, возможно, знает намного больше, чем мы можем подумать.

– Давайте как раз его и позовем.

Глава 8

Когда Артур Лейк вошел в комнату, мне удалось наяву увидеть то, о чем сказал Том Миллер. Он был ошарашен. Чем-то не на шутку ошарашен. Пожалуй, это слово идеально описывало нынешнее состояние Артура. Широко отрытые глаза и некая медлительность. Он сел напротив инспектора.

– Артур, что с тобой? Ты будто всю ночь не спал, – побеспокоилась Вивьен.

– Верно, я не спал всю ночь. Прошу прощения за мой вид. Надеюсь на ваше понимание.

– Не переживайте, мистер Лейк. Мы постараемся вас надолго не задерживать, – сказал Эванс.

Лейк кивнул в знак признательности.

– Ваше полное имя и возраст.

– Артур Майкл Лейк, двадцать семь лет.

– Мистер Лейк, за несколько минут до нахождения трупа вы прошли мимо кухни на крыльцо к Тому Миллеру.

– Да, верно.

– Вчера мы восстанавливали события вечера и узнали, что вы объявили всем о предстоящем разговоре с мистером Миллером и удалились. Вы прошли мимо кухни и вышли на крыльцо. Но Том Миллер рассказал нам, что никакого серьёзного разговора не было. Наоборот, вы присоединились к нему и чуть ли не в предобморочном состоянии молча продолжили стоять рядом. Выходя на улицу, вы намеревались с ним поговорить, но, выйдя, вы, так сказать, «переобулись». Что же стало причиной такой резкой смены цели вашего ухода?

Артур стал медленно потирать руки и едва заметно качаться на стуле из стороны в сторону.

– Резкая смена цели? Пожалуй, выйдя, я осознал, что нет смысла беспокоить Тома по такой… – он сделал паузу и на выдохе улыбнулся, – незначительной причине.

Вивьен задумалась, а мистер Эванс решил воспользоваться этой паузой, пока она не начала терроризировать Артура.

– Тогда, – начал Эванс, – что вы видели, когда проходили мимо кухни?

– Что видел? – Артур повторил вопрос за инспектором.

Артур поджал губы и, покачав головой, сказал:

– Я видел Мишель.

«Неожиданно!» – подумала я.

– Это понятно, а делала она что? – спросила Вивьен.

– Вы же знаете, что она резала фрукты.

– Мы знаем, что она резала фрукты. Я хочу знать, что видел ты.

– Но именно это я видел.

– Конкретнее.

– Что ты имеешь в виду? – он непонимающе развел руками.

– Она резала последний апельсин или уже все было нарезано?

Артур пристально смотрел на нее. Выдержав паузу, он ответил:

– Знаешь, Вивьен, пожалуй, это последнее, на что я мог обратить внимание. Более того, какое это имеет значение?

– Хорошо, я тебя поняла, – улыбнувшись сказала Вивьен.

– Мистер Лейк, поговорим немного о ваших взаимоотношениях с Мишель.

– Да, конечно. Мы были в хороших взаимоотношениях, достаточно долго знали друг друга. Пару лет назад я устроился в агентство по недвижимости, принадлежащее Тому Миллеру. Так я и познакомился с их семьей.

– Вы, кажется, не поняли мой вопрос. Вы же с Мишель встречались, я правильно был информирован? – он потер висок.

– Ах да, конечно, вы об этом… Да, это так.

– А вы с Кэтрин собираетесь продолжить встречаться? – неожиданно спросила Вивьен. – Мишель же мертва.

– Мисс Эддерли! – повысил голос инспектор. – Артур, не обращайте внимание на этот вопрос. Продолжайте.

– Да, мы с Мишель не так давно начали встречаться. Уверен, вы спросите, почему я бросил Кэтрин ради Мишель. Просто в какой-то момент я осознал, что Мишель мне нравится больше.

– А как обстояли дела у других членов семьи? Как они отреагировали на ваше решение? Самое главное, как отреагировала Кэтрин?

– Она отнеслась с пониманием.

«Именно поэтому она быстро смылась, когда увидела вас, уважаемый Артур Майкл Лейк», – подумала я и язвительно погримасничала.

– Может прозвучать странно, зная ее импульсивную натуру, которую она так тщательно скрывает под маской безобидной овечки, но она поняла меня. А вот остальные – нет. Кроме Джулии, конечно. Она, можно сказать, вообще никак не отреагировала на это. Просто приняла этот факт. Миссис Миллер даже никогда не поднимала эту тему. А вот Том негодовал. Он никак не мог понять мой поступок, – Артур оскалился. – Том в этом точно не признался бы на допросе, но Кэтрин он любил намного больше. Поэтому, если бы все обстояло наоборот, – сначала бы я встречался с Мишель, а потом бросил бы ее ради Кэтрин – Том бы так бурно не реагировал. Я работаю с ним не первый год, поэтому очень хорошо его знаю. Но, к счастью, Джулии удалось его успокоить. Жаклин – это вообще отдельная история: она за это возненавидела Мишель. Якобы, зная ее, это она увела меня у Кэтрин. Насчет Мэри не знаю, я с ней никогда особо близко не общался.

Эванс кивнул.

– Итак, вы уже частично затронули эту тему… В каких взаимоотношениях находилась мисс Миллер с остальными членами семьи и остальными подозреваемыми?

– Как я уже сказал, Жаклин ее не любила. Уверен, это была именно она! – он запнулся на последнем слове. – Мэри относилась к ней нейтрально. Никогда не замечал за ней какой-то неприязни. С Томом они были очень близки. Он доверял ей во всем. Даже некоторое время назад, точно не помню, позволил ей занять его должность в агентстве на пару недель, так как увидел, что мы с Джулией плохо справляемся. А Джулия… – Артур задумался. Он откинул голову назад и уставился в потолок, потом пожал плечами. – Признаюсь, у них были напряженные отношения. Это же классическая история: отец идеализирует свою дочь и потворствует ей, а мать ненавидит ее характер, осаждает при любом удобном случае. Именно это становится причиной разногласий и грандиозных ссор между дочерью и ее мамой, – он улыбнулся.

– Что касается Кэтрин, – напомнила ему Вивьен, – она могла обозлиться на Мишель после этой путаницы с любовным треугольником?

– Я не уверен. Кстати, я вспомнил одну любопытную деталь! Кэтрин же ушла в свою комнату, когда пришел я. Получается, она не видела Мишель в тот день. Бедняжка, за весь день впервые увидела свою сестру, когда она была уже мертва… – он прикрыл свой рот указательным пальцем и абсолютно сумасшедшим взглядом уставился на стол.

После его последней фразы окончательно стало понятно, что он не спал всю ночь. Бедный мальчишка уже совсем потерял голову. Эванс прищурился, посмотрев на Артура, и поспешил закончить допрос. Он нехотя повернулся к Вивьен.

– Мисс Эддерли, у вас есть какие-то вопросы к мистеру Лейку?

Вивьен закрыла глаза и покачала головой. Инспектор потянулся к своему дипломату и достал оттуда визитку с номером.

– Мистер Лейк, если вы вдруг что-то вспомните, – он протянул ее молодому человеку, – сразу звоните мне. Напрямую. Вы свободны.

– Понял, спасибо, – Артур взял визитку. – До свидания, – он безмолвно вышел из комнаты.

Эванс с облегчением выдохнул.

– Вивьен, что это был за вопрос?

Она развела руками в знак непонимания.

– Я просто хотела выяснить, не было ли это все, – она обвела пальцем дверь, которая едва успела закрыться за юношей, – четко продуманным планом. Артур расчетлив. Более того, в стрессовых ситуациях он еще и забывчив, поэтому вы правы, что дали ему визитку.

Мартин посмотрел на наручные часы и отрывисто сказал:

– Хочу напомнить, что через полтора часа все они уже должны быть на церемонию похорон.

– Думаю, мы успеем. Остались только Кэтрин и Мэри, – сказал Эванс.

– Подождите, мне нужно кое-что проверить. Идемте со мной, – Вивьен встала и направилась к двери.

Мартин ее остановил.

– Мисс Эддерли, может мы сначала покончим с допросами? Похороны совсем скоро, они и так все уедут, мы сможем проверять здесь все, что нам нужно.

– А скрипящую лестницу вы собираетесь проверять тоже после? У нас максимум полчаса на допрос.

– Прощу прощения, я не очень понимаю, что именно вы хотите проверить? Скрипит ли лестница? Да, скрипит. Я вам и без всякой проверки это скажу, – спросил Эванс.

– Послушайте, – мягко заговорила она, – нам осталось допросить всего два человека: Кэтрин и Мэри. Обе эти девушки весь вечер провели на втором этаже, куда и ведет эта лестница. Но загвоздка в том, что они не спускались оттуда. К тому же никто и не поднимался. Нам нужно знать, какие именно доски скрипят. Тогда, возможно, мы разгадаем эту тайну.

– А-а-а. Я вас понял, пойдемте, – сказал Эванс и последовал за ней. Мы втроем сделали то же самое.

Когда мы вышли из кабинета, первым делом Вивьен подошла к двери гостиной, где находились все подозреваемые, и закрыла ее. Мы подошли к лестнице и столпились у нее. Вивьен взяла ответственность проверить скрип на себя. Она медленно наступала на каждую ступень, внимательно вслушиваясь в малейший звук, исходящий от нее. Поднявшись на самый верх, она шагнула на площадку лестницы. Первая ее доска издала скрежещущий звук. Вивьен замерла и посмотрела вдоль нее.

– Гм, понятно, – сказала она и быстро спустилась с лестницы. – Итак, всего ступеней пятнадцать. Если считать снизу вверх, то скрипят две самые первые, посередине – седьмая, предпоследняя и первая доска площадки. Но, исходя из того, что скрип был одиночный, то, скорее всего, это либо самая первая, либо верхние.

– А может человек пытался миновать скрипящие ступеньки, перешагивая их, но, наткнувшись на одну из них, отказался от этой идеи и вернулся назад, – предположил доктор.

– Кстати, по такому принципу, кто угодно из них мог спуститься, случайно наступив на такую доску, убить Мишель и вернуться незамеченным, так как запомнил эту доску и не повторил свою ошибку.

– То есть мы опять в тупике, – недовольно сказал Эванс и скрестил руки на груди.

– Ну почему же? Допросив Мэри и Кэтрин, мы все же можем узнать что-нибудь полезное. Например, был ли у них мотив. Они девушки достаточно слабонервные и врать не умеют. А даже если и попытаются, это будет буквально написано на их лице. Поторопимся, – она зашла обратно в кабинет.

Глава 9

Чтобы избежать путаницы, следующей на допрос мы пригласили Мэри. Мисс Робинсон вела себя достаточно спокойно. По одному ее виду можно было понять, что с Мишель она общалась нечасто, и ее смерть не вызвала у Мэри никакой жалости или отрицательных эмоций.

В расследование убийства первым делом подозрение вызывают два человека: реагирующий слишком эмоционально и не реагирующий никак вообще (коей она и была).

Мэри вошла в комнату и медленно опустилась на стул.

– Добрый день, – со всей кротостью духа произнесла она и слегка приклонила голову.

– Добрый, мисс Робинсон. Для начала ваше полное имя и возраст.

– Мэри Энн Робинсон, двадцать семь лет.

– Мэри, если к вам можно так обращаться, расскажите о событиях вчерашнего вечера по порядку. Вы ведь присоединились ко всем немного позже?

– Да, задержалась на работе.

– Когда вы приехали, вы, по словам мисс Эддерли, задержались в гостиной на короткое время, а позже присоединились к Кэтрин, проводящей вечер на втором этаже, в своей комнате.

– Именно так все и было.

Инспектор вскинул руки.

– Чем это было обусловлено?

– Когда я уже подъезжала сюда, Кэтрин позвонила мне, чтобы узнать, на каком я этапе пути. Я поинтересовалась, не сильно ли меня, так сказать, «ругают» за мое опоздание. Она же ответила, что сидит в своей комнате, поэтому не знает.

– Кэтрин сослалась на какую-нибудь причину? – спросила Вивьен.

– Если это можно считать причиной, то да. Ей стало скучно.

– Вы, я так понимаю, с Кэтрин в очень теплых отношениях и наверняка очень хорошо ее знаете, – сказал Мартин. – Скажите, она могла озлобиться на Артура и таким образом отомстить ему?

– Нет! – с насмешкой сказала она. – Это исключено!

– Хорошо, а возможность была? – продолжил Эванс.

– В каком смысле? – Мэри смутилась.

– Мистер Эванс имеет в виду, выходила ли она? – пояснила Вивьен.

– Нет, конечно.

– Вы уверены?

– Мистер Эванс, я, конечно, понимаю, что не самая внимательная личность, но будьте уверены, что я не смогла бы не заметить то, как Кэтрин якобы выходила из комнаты, – сказала она и улыбнулась.

– А ты выходила? – сказала Вивьен.

– Да, я выходила.

После этих слов Мартин и доктор оживились. Они резко вскинули головы и пристально смотрели на Мэри в ожидании пояснения.

«Ну наконец-то что-то новое!» – про себя воскликнула я.

– Что? – спросила Мэри.

– А зачем вы выходили? – Эванс напрягся.

– Когда я поднялась на второй этаж, я оставила пальто и сумку на софе слева от лестницы. Позже наша речь зашла о книгах, и я вспомнила, что должна была отдать Кэтрин книгу, которую брала у нее на время и которая непосредственно лежала в моей сумке. Я вышла, чтобы забрать ее, и сразу же зашла обратно.

Эванс переформулировал свой вопрос, так как не услышал чего-либо существенного:

– Я больше имел в виду не то, выходили ли вы из комнаты, а спускались ли вы на первый этаж…

– Не спускалась. В этом просто не было нужды.

– А когда ты вышла за книгой, ты закрыла за собой дверь? – спросил Вивьен.

Она отвела взгляд и задумалась.

– Кажется, да.

– Мисс Робинсон, вы, чисто теоретически, не имеете к семье Миллер вообще никакого отношения.

– Не только я, есть еще Жаклин.

– Да, вы правы. И вы все время вашего знакомства наблюдать за их взаимоотношениями, тем загадочным любовным треугольником и, конечно же, самим характером всех сидящих сейчас в гостиной. Хотелось бы и от вас услышать небольшой рассказ об этом.

– Да, конечно, с удовольствием! – оживившись, произнесла она. – Тем, кто впервые видит Миллеров, они могут показаться странными. Уверена, вы придерживаетесь того же мнения, инспектор. Но, познакомившись с ними ближе, можно понять, что ничего необычного и отталкивающего в них нет.

– Могут ли такие выводы быть результатом как раз недостатка знаний о чете Миллер? – перебила ее Вивьен.

– Возможно. Я не отрицаю, что с некоторыми из них я знакома очень плохо, но общую картину все же наблюдаю, – она отрыла рот, чтобы продолжить, но застыла в таком положении. – Ах да! Что же я сразу не пояснила! Прошу прощения, сложно в такой ситуации мыслить ясно и излагать все достаточно понятно и последовательно. Я поняла, о чем ты, Вивьен. Я имела в виду вовсе не то, что они самые примерные. Нет, напротив. Все дело в том, что, пообщавшись с ними, начинаешь их жалеть, – она осеклась. – Да, именно жалеть. Например, за их ограниченность. Не имею ничего против самих англичан, но Миллеры – это самый яркий пример снобизма и английской озабоченности. Они отличаются от типичных сейчас англичан. С каждым приходится находить общий язык, потому что они все разные. Мы с Жаклин и Кэтрин вместе учились, поэтому и знаем друг друга. С Артуром, как можно заметить, я почти не общаюсь. Родители Мишель мне относительно близки: Мишель часто приглашала нас в гости.

– Какие были отношения у Мишель с ними? – спросил Мартин.

– С родителями?

– Во всеми.

– Жаклин ненавидела Мишель. Была одна ситуация, из-за которой эта ненависть оправдана.

– Какая именно? Что произошло? – сказала Вивьен.

– Жаклин чуть не выгнали из колледжа на следующий день после поступления по вине Мишель.

– А как Мишель связана с колледжем?

– Мишель поступала одновременно с Жаклин. Жаклин взяли, а Мишель – нет. Вот она и обозлилась. Так через пару часов она обратилась к начальству, чтобы понять, почему ее не взяли. Ей прямо ответили, что «колледж ищет среди поступающих умных и образованных молодых людей, а не глупых девчонок». Именно поэтому Мишель пошла и подсунула начальству поддельный чек, который якобы регистрировал то, что Жаклин попала к ним, дав взятку.

У меня впервые за все время проведения допроса буквально отвисла челюсть. Я никак не ожидала это услышать. Как минимум для меня мотив ясен: для того, чтобы убить Мишель достаточно было знать ее больше одного дня. Остальные присутствующие пребывали в таком же шоке, что и я.

– Да, вот такой вот она была стервой, – она пожала плечами.

– Продолжайте, мисс Робинсон, – морально отходя от последней истории Мэри, сказал Эванс.

– Кэтрин относительно хорошо относилась к Мишель, несмотря на то, что она недавно учинила.

– В Кэтрин могла проснуться жажда мести за этот предательский поступок? – Эванс повторил вопрос.

– О нет, о чем вы говорите?! Из всех Миллеров Кэтрин самая адекватная и спокойная. Я уверена, что она на это не способна. У нее и возможности, кстати, не было.

Эванс кивнул, и она продолжила.

– Артур с Мишель, как вам известно, был в очень даже прекрасных и близких отношениях.

Я не сомневалась в честности каждого из допрашиваемых, но меня смущала одна деталь, о которой я осмелилась спросить.

– Кэтрин, может быть, ты знаешь причину… Дело в том, что, когда пришел Артур, он упомянул о том, что скоро приедет Мишель. Но меня смутило то, что он не назвал ее по имени. Он назвал ее «сестрой Кэтрин».

– Да, точно! – сказала Вивьен. – Анна, у тебя великолепная память. Мэри, не значило ли это некую дистанцию между ними?

Мэри на несколько секунд остановила свой взгляд на мне, не понимая, почему такое произошло. Она пожала плечами и покачала головой.

– Я не понимаю, как такое могло произойти. Это что-то странное. Раньше они были близки.

– А причина начала их отношений известна?

– Мне – нет. Боюсь, это никто не знает, кроме трех человек. Кэтрин хотя всегда была мне близкой подругой, но о причине этого я не осведомлена.

– Хорошо. Вернемся к взаимоотношениям с Мишель.

– Да, конечно. Об Артуре могу сказать только то, что он часто был очень зажатый и молчаливый, когда Мишель была рядом.

– Ну да, это было ощутимо… – подтвердила Вивьен. – Как только Мишель покинула комнату, он сразу оживился.

– А вот с родителями у нее были самые обычные отношения, – она сглотнула и начала нервно дергать ногой. – Вот и все. Я рассказала все, что знала.

– Большое спасибо, мисс Робинсон. На этом, думаю, все. Передайте Кэтрин, что через пять минут мы ждем ее здесь.

– Хорошо, до встречи, – она доброжелательно улыбнулась и вышла из комнаты.

Как только закрылась дверь, Эванс откинулся на спинку стула, закрыл лицо руками и нервно простонал.

– Жаклин прямо говорит, что находилась с Мишель наедине после ухода Джулии, Мэри не скрывает, что выходила из комнаты, – он просидел так минуту. Потом резко оживился и вернулся в нормальное положение. – Кстати, Вивьен, где ваш фирменный вопрос про апельсины?

Вивьен рассмеялась.

– А зачем мне было его задавать?

– Ну, вы всем его задавали. Можете наконец объяснить, в чем же подвох с этими апельсинами?

Она повернулась всем корпусом к Эвансу и отрывисто произнесла:

– Скажу лишь то, что может натолкнуть на какие-либо мысли: если вы помните, когда обнаружили тело, фрукты были… – не успела она закончить, как распахнулась дверь.

– Извините, я знаю, что пять минут не прошло, но я хотела бы побыстрее закончить, чтобы успеть прийти в себя и собраться на похороны, – еле стоявшая на ногах, тихо сказала Кэтрин.

– Да, конечно, проходите, – сказал Эванс.

Глава 10

Как и в первые секунды после обнаружения тела, Кэтрин была не в себе. Замедленные движения и взгляд в пустоту. Вот как выглядит человек, который вчера потерял свою родную сестру.

– Не обращайте внимания на мой вид, со мной все в порядке. Я готова отвечать на ваши вопросы.

Мартин встал и подошёл к ней.

– Мисс Миллер, вам лучше присесть на тот диван, – он указал на место рядом со мной.

Она послушно встала и пересела.

– Что с ней? – спросил Эванс.

– Предобморочное состояние. Мисс Фергюсон, принесите, пожалуйста, воды и откройте дверь.

Я выбежала из кабинета, не закрыв за собой дверь. В то время Вивьен приставила стул к дивану и села.

– Кэт, тебе нужно отдышаться и прийти в себя, а потом мы с тобой пообщаемся.

Кэтрин растерянно оглядывалась. Она напоминала маленького потерявшегося ребёнка. Кэтрин выпила воды и просидела неподвижно ещё несколько минут, после чего резко оживилась и заявила о желании скорее перейти к допросу. Вивьен посмотрела на Эванса, который в такой же растерянности стоял перед нами. Не произнеся ни слова, он подошёл к креслу, на котором некоторое время назад сидела Вивьен, взял блокнот и передал ей самой. Она быстро поняла намек и начала допрос.

– Твоё полное имя и возраст.

– Кэтрин Маргарет Миллер, двадцать четыре года.

– В самом начале вечера ты ушла в свою комнату и не появлялась на первом этаже до того крика.

Кэтрин одобрительно кивнула. Я вернулась в комнату со стаканом холодной воды и села рядом с девушкой.

– Ты ушла сразу же после прихода Артура. Это совпадение или как-то все же связано?

– Ты же знаешь нашу семью, – она сделала глоток воды. – Если мы все собираемся вместе, никто не может ручаться за то, как пройдёт вечер.

Вивьен прервала свою записи и вопросительно посмотрела на неё.

– Нет-нет, я о том, что никто не знает, пройдёт этот вечер классно или же опять ужасно скучно. Когда гости уже начали собираться, у меня, без обид, резко пропало желание провести вечер в этой компании.

– Но осознание пришло только после прихода Артура? – Вивьен не сдавалась.

– Отчасти да, – призналась Кэтрин и, тяжело вздохнув, облокотилась на руку.

– И не спускалась на протяжении всего вечера?

– Да.

– Позже к тебе присоединилась Мэри. Она-то почему не осталась с нами?

– Когда Мэри была на полпути к дому, я позвонила ей, чтобы спросить, скоро ли она прибудет. Я упомянула, что не спускалась к вам и решила провести вечер в одиночестве. И Мэри захотела составить мне компанию.

– Хорошо. Мэри приехала, некоторое время все же посидела с нами, а потом поднялась к тебе. Вы весь вечер сидели в комнате?

– Да, верно.

– И не выходили? Ни ты, ни Мэри?

– Нет-нет, – непривычно быстро для своего состояния сказала она. – Ни я, ни Мэри… – её голос становился тише.

В голосе чувствовалась неуверенность. Эванс заинтересовался и продолжил повторять тот же вопрос.

– Ты уверена? Может, ты выходила? – сказал он.

– Нет, я не выходила.

– А Мэри? – его брови медленно ползли вверх.

Она несколько раз качнула головой из стороны в сторону, но сказать так ничего и не смогла.

Мартин кивнул и опустился на место, где сидел и прежде.

– В каких отношениях были Мэри и Мишель? – продолжала Вивьен.

Кэтрин пожала плечами.

– Они особо-то и не общались. Ну, общались, – быстро поправила она, – но редко.

– Хорошо, – сказала Вивьен. – Расскажи об взаимоотношениях всей семьи и остальных фигурантов дела с Мишель. Начни с себя, – она мило улыбнулась. Из-за таких проявлений эмоций Вивьен я порой сомневалась, что ее вообще что-то способно затронуть. Она будто читает сказку трехлетнему ребенку.

– Я старше Мишель на три года, но это никогда не играло роли. Мишель никогда и никому не подчинялась. Эта черта ее характера раздражала абсолютно всех. Но с этим ничего не поделать, приходилось любить ее такой.  Мама вообще почти каждый день с ней ссорилась. На этой почве Мишель начала принимать успокоительное и снотворное перед сном.

– Так все-таки она принимала эти препараты?! Джулия сказала, что она никогда не принимала ни снотворное, ни успокоительное, ни какие-либо подобные вещества.

Кэтрин усмехнулась.

– Вы что, не знаете мою мать? Если она захочет что-то считать правдой, то так и будет. Она не знала – значит, Мишель их не принимала. Все просто! – она всеми силами пыталась сдержать истерический смех. – М-да, вы же знаете о нашем любовном треугольнике? Так вот, знайте, что я не держала зла на Мишель, у меня не было причин. Мишель все же моя сестра, а Артур… В этом нет ничего необычного, ведь такое могло произойти в любой момент, – она пожала плечами и улыбнулась.

– Что скажешь про своего отца?

– М-м-м, он… Он был в удивительно хороших отношениях с Мишель, хотя и не одобрял того, что она порой вытворяла. По большей части папа старался находить что-то хорошее в ней, но не уверена, что насчитал более двух-трех пунктов. Я здесь последняя, поэтому, думаю, нет смысла пересказывать вам еще раз об отношении Жаклин к моей сестре… Все, мне больше нечего вам рассказать, – она вновь улыбнулась.

– Подождите, мисс Миллер, – инспектор решил внести ясность, – сначала вы говорите, что любили сестру, а потом о том, что в Мишель было сложно насчитать более двух-трех положительных черт. Я не совсем понимаю, можете пояснить?