Искупление

Дамон вдруг оказался совсем не в поле, где стоял их лагерь. Он обнаружил себя в Нераке, посреди огромного войска драконидов, неподалеку от Храма Темной Королевы.

На них налетели Соламнийские Рыцари, и завязалась битва. В воздухе стоял запах крови, повсюду слышались стоны умирающих. Везде, куда ни кинь взор, шла резня. Дамону удалось зарубить пятерых соламнийцев перед тем, как его окружили.

…Ариакан убил пятерых, но его пленили.

Дамон оказался Ариаканом!

Плененного раненого Дамона притащили в Башню Верховного Жреца и заточили там, как Ариакана. Это было незадолго до того, как соламнийцы были поражены его храбростью и стали относиться к нему как к уважаемому пленнику.

Благодаря магическому преображению Дамон ощутил себя Ариаканом, изучающим вражеских рыцарей и изображающим, что он «перевоспитался». Грозный Волк провозгласил себя другом соламнийцев и просил разрешить ему учиться у них. А в урочное время он уехал, вооруженный знаниями, чтобы основать свой собственный Орден.

Дамону внезапно стало холодно. Промерзнув до костей, он обхватил себя за плечи в бесплодной попытке согреться. Его ноги ныли от жалящего мороза и от лазанья по горам, окружающим славный город Темной Королевы. Голодный и промерзший, он видел себя Ариаканом, затерявшимся путником, взывающим к матери Зебоим о помощи. Эта помощь пришла в виде цепочки из морских раковин. Раковины привели Дамона к пещере, где он передохнул и получил благословение Такхизис на создание Ордена Рыцарей Тьмы.

Он хотел увидеть больше – много больше! Но послышался мягкий, шелестящий звук, Дамон неохотно стряхнул колдовскую пелену и проснулся. Ему все еще было холодно, несмотря на лето, израненные ноги все так же болели.

– Теперь, юноша, ты начал проникаться нашей историей, – сказал изможденный рыцарь.

Грозный Волк молитвенно сложил руки и произнес:

– Да.

Говоря это, он почувствовал в руках что-то острое. Это была морская раковина.

Много лет потом Дамон хранил ее в память о первой встрече со жрецом Темной Королевы.

А после той встречи было еще много ночей, когда жрец проводил магические опыты-видения. Через эти видения он передавал юноше истинные знания об истории рыцарства и об учреждении Клятвы Крови и Кодекса.

– Я не хочу быть никем – только Рыцарем Тьмы, – сказал Грозный Волк однажды вечером. – Не хочу быть ни оруженосцем, ни рабочим в лагере – только Рыцарем Тьмы.

В тот вечер жрец, который никогда прежде не называл Дамона по имени, улыбнулся. Эта улыбка согрела и успокоила их обоих.

– Юноша, ты и есть Рыцарь Тьмы.

В тот же вечер ему вручили меч с эфесом в форме драконьих когтей, подобрали доспехи, выдали черный как ночь плащ и одежду, и Грозный Волк присягнул на верность Ордену.

– Дамон Грозный Волк, ты – лезвие бритвы, – прогудел Френдал. – Под командой нашего полевого командира ты вонзишься в сердце Найтлунда и уничтожишь наших врагов.

– Лезвие огромной бритвы, – с гордостью произнес Дамон.

– Ты посвящаешься в рыцари и оставляешь позади свое прошлое, – продолжал Френдал.

– Да, все осталось в прошлом, – согласился юноша. Помощник командира протянул руку к шее Дамона, на которой висела цепочка с монетой, каблуком выбил в земле ямку.

– Навсегда в прошлом! – сказал он, бросив туда цепочку с монетой.

Грозный Волк ногой заровнял землю так, что не осталось и следа:

– В прошлом и навсегда.

Когда на следующий день они выступили против людоедов, Дамон лишь вскользь вспомнил о семейной реликвии и испытал только легкую жалость по поводу того, что она никогда не перейдет к его потомкам.

– Тебе есть что вспомнить, Дамон Грозный Волк. Бывший рыцарь протер глаза. Он находился внутри лавки гадалки, а Воплощение Хаоса маячило в нескольких дюймах. Его глаза горели ярче прежнего.

– Это было неслыханное воспоминание, – произнесла тварь, вновь принимая облик ящера, правда, с еще более длинными и острыми рогами. – Ты мыслишь гораздо сложнее, чем драконид, и более здраво, нежели женщина.

– Фиона! Если ты что-нибудь сделала ей…

– Я сказала, что не нанесу вреда ее телу и заберу только несколько рассеянных воспоминаний, спутанных и бессмысленных. В отличие от тебя – ничего интересного и стоящего.

Тварь парила в нескольких дюймах от пола и выглядела еще мрачнее и неприступнее прежнего. Дамон понял, что она стала сильнее.

– Великолепно! Я должна получить от тебя еще одно воспоминание! Всего одно! – Воплощение Хаоса двинулось к Дамону, и без того длинные щупальца стали еще длиннее, как змеи, готовые к нападению.

– А наш договор! – воскликнул Грозный Волк. – Мы договаривались только об одном воспоминании, а потом ты обещала отпустить нас из этого города.

– Возможно, но разве ты можешь утверждать, что я что-либо взяла у тебя? Я и не брала ничего. Ты мне остался должен воспоминание.

– Я сильно сомневаюсь в этом, тварь!

– Приятное воспоминание, – повторило существо голосом Дамона, который затем приобрел интонации Ферил, Рикали и, наконец, Фионы. – Я должна получить одно воспоминание. Еще одно – и ты свободен.

Призрачные щупальца проникли в голову бывшего рыцаря, перебирая фрагменты памяти. Грозный Волк попытался отодвинуться, но Воплощение Хаоса следовало за ним, сверкая глазами и разевая пасть. Длинный язык снова выполз из пасти и обвился вокруг шеи пленника, не пуская его.

– Только одно воспоминание, я сказала. И ты сможешь уйти.

Дамон сопротивлялся изо всех сил.

– Я не должен пускать тебя в мой мысли! Не должен тебе доверять!

– А ты доверься, – ворковала тварь. – Только одно воспоминание.

– Нет!

Дамон собрал все свои силы в одну мысль, чтобы не подпускать порождение Хаоса. Он понимал: прежде всего необходимо сделать что-нибудь такое, что заставит тварь отстать. Жуткое ощущение настигло его, мурашки пробежали по спине, будто ворвался ледяной ветер.

«Нет!» – все, что смог подумать Грозный Волк, когда существо проникало в его мысли.

Мириады воспоминаний проносились в голове Дамона; о детстве людей, живших в этом городе, о юношеских романтических увлечениях, потерях друзей, странных случаях – даже мысли собак, попугаев и других животных и птиц, которых держали дома горожане. Всех их убило Воплощение Хаоса, опустошив их память. Были там и воспоминания Фионы, у которой существо тоже украло мысли – жуткие и беспокойные.

– Безумие, – прошептал Грозный Волк, когда болезненные мысли соламнийки коснулись его.

Глаза бывшего рыцаря вспыхнули. Безумие Фионы – вот ключ! Оно ослабило существо, повредив и его разум.

– Я не ослабла, – заспорила тварь. – Ничто меня не может обессилить.

Но Дамон думал иначе, его мысли вертелись вокруг Фионы и ее недуга, концентрируясь на них.

– Хватит! – взвизгнуло Воплощение Хаоса. Но Грозный Волк и не думал останавливаться – он только удвоил силы.