Самый желанный мужчина

– Считайте меня плодоносящим садом. Почва не плачет, когда бросаешь в нее зерно, а потом собираешь урожай.

Интересный ответ, подумал Никос.

– Почву нельзя сравнивать с молодой женщиной. Как же материнский инстинкт?…

– У меня нет материнских инстинктов, – холодно ответила Джорджия.

– Но вы же помогаете своей сестре.

– Это другое. Она член моей семьи. Я за нее отвечаю. Но я не желаю обзаводиться детьми. Не хочу брать на себя больше ответственности.

– Позже вы можете передумать.

Она шагнула к нему и взглянула на него в упор:

– Вы хотите, чтобы я передумала?

Никос испытал шок. Не только от ее слов, но и оттого, что Джорджия подошла к нему так близко. Никто не вторгался в его личное пространство. Никто не хотел быть рядом с ним. Люди чувствовали себя рядом с ним неуютно. Женщины его боялись. Но Джорджия бросила ему вызов.

Она не была робкой или слабой. Никос восхищался ее смелостью и открытостью. Ее противоречивость разожгла его сексуальный аппетит.

Джорджия восхищала его. И да, она совсем не похожа на Эльзу. Если Эльза искала защиты, то Джорджия откровенно провоцировала его на конфликт.

Но он должен предупредить ее, обязан сказать ей, что она играет с огнем.

– Нет, я не хочу, чтобы вы передумали, – ответил Никос. – Он мой сын.

– Хорошо. Я рада, что мы договорились по этому вопросу. – Джорджия отошла от него и уселась на скамью, скрестив ноги.

Никос медленно подошел к ней, изучая выражение ее лица. Джорджия выглядела настороженной.

Он присел на стул напротив нее.

– Пока мы ехали сюда, вы спросили меня, где я буду воспитывать своего сына. – Никос помолчал, разглядывая ее полные розовые губы и пульсирующую венку у основания изящной шеи. – Почему вы об этом спросили?

Она повела плечами:

– Мне просто любопытно.

– Вам любопытно знать, как будет жить он или я?

Джорджия снова повела плечами, на этот раз небрежнее:

– Я лишь поддерживала разговор. Мне очень жаль, если я причинила вам неудобство.

– Никаких неудобств. Я люблю Камари, поэтому легко отвечу на ваш вопрос. Я выращу моего сына здесь. Мы будем жить на острове, я расскажу ему о его семье и родословной и подготовлю его к наследованию бизнеса семьи Панос. Он – мое будущее.

Наступило напряженное молчание. Джорджия Нильсен определенно размышляла над его словами.

Никос указал на ее почти пустой стакан:

– Налить вам воды?

– Не надо.

– Мы, греки, любим пить воду. Мы подаем ее к кофе и десерту. Но вообще у нас много напитков. – Его голос заглушил рев двигателя.

Никос замолчал, когда белый самолет, доставивший их на остров, пролетел прямо над их головами.

Джорджия подняла голову.

– Ваш самолет не останется на острове? – спросила она.

– Нет. Ангар находится в Афинах.

Она смотрела вслед самолету. Никос наблюдал за ней, разглядывая изящные линии ее лица.

У Эльзы была бледная кожа сливочного оттенка и темно-синие глаза. Ее губы были более тонкими, а глаза более широко посаженными. Она походила на куклу.

Джорджия снова посмотрела на Никоса:

– Почему Афины?

– Там я держу все свои самолеты, – сказал он.

– У вас есть еще самолеты?

– Да. И вертолеты тоже.

– А яхты?

– Конечно. Ведь я живу на острове.

Джорджия отвела ото лба белокурую прядь.

– Сейчас уже поздно осматривать остров?

– Солнце сядет через час. Лучше подождать до утра. Я покажу вам сады, пешеходные дорожки и бассейн. Я полагаю, вы захотите позаниматься в тренажерном зале. – Он поднялся. – Мистер Лоран сказал, вы регулярно занимаетесь физкультурой. Это так?

– Я хожу пешком, плаваю и поднимаю тяжести…

– Больше никаких тяжестей.

Она тихо рассмеялась:

– Я же не собираюсь устанавливать олимпийский рекорд.

– Никаких тяжестей, – повторил Никос. – Не думаю, что так необходимо подвергать стрессу себя и ребенка.