В западне

– О нет, – усмехнулся Малком. – Я намерен действовать в рамках закона.

– А вам никто никогда не говорил, что лучшая месть врагу – это жить спокойно и быть счастливым?

– Вот именно. – Глаза Малкома нехорошо блеснули. – После того как нанесу Макдугалу удар в самое сердце, я заживу очень спокойно и буду счастлив, уж поверь мне. У Макдугала есть два слабых места. И одно из них – вот здесь, на этом фото. Видишь девчонку слева от старика?

Парис снова бросил взгляд на снимок.

– Да.

– Так вот, это его единственная внучка. Наследница. Смотреть, скажу честно, здесь не на что – так, бледная немочь. Скелетик в юбке. Но Макдугал с ней носится, как с принцессой. Она для него – все. И именно через нее я нанесу ему удар… с твоей помощью.

Парис со стуком поставил чашку на стол и поднялся.

– Довольно. Я не знаю, что вы замыслили, да и не хочу знать.

– Можно подумать, у тебя есть выбор. – Малком жестоко усмехнулся. – Слушай меня. Ты встретишься с этой девицей, его внучкой, соблазнишь ее и уговоришь выйти за тебя замуж. Мне все равно, каким способом ты этого добьешься. Парень вроде тебя должен знать их немало.

Парис остолбенело уставился на деда. Наконец он заговорил:

– Я не понимаю – это что, шутка такая или серьезное предложение? Если первое, то мне не смешно, а если второе… то мой ответ однозначен. Нет!

– Это не шутка, – покачал головой Малком. – И твой ответ будет «да». Если у тебя есть хоть капля здравого смысла.

Да он спятил, пронеслось в голове Париса. Или принимает меня за идиота.

– Я покупаю и продаю картины. Я люблю живопись. Это дело моей жизни. Семейная вражда не мой профиль. И также не мой профиль – соблазнять девушек. На свете немало негодяев, которые согласятся на ваше предложение, Малком. Может, оно им даже придется по душе. Но я не из них.

– Ты покупаешь и продаешь картины, – медленно произнес старик, – пока у тебя есть твоя галерея. Если я шевельну пальцем, ее у тебя не будет. И ты потеряешь куда больше, чем опасаешься. Ты потеряешь все.

– Но вы… – У Париса словно выбили почву из-под ног. И у этого человека он собирался просить помощи? – Вы не можете! Я оплатил аренду на десять лет вперед…

– Я попросту куплю здание, – улыбнулся Малком. – И перепродам по дешевке человеку по фамилии Дюрфорт. Как видишь, я хорошо осведомлен о твоих делах.

Парис стиснул зубы. Кому угодно, только не Жаку Дюрфорту, известному на всю Францию скупщику подделок, которого спасали от тюрьмы только обширные связи!..

– Твои художники, реставраторы, копиисты – люди, которые от тебя зависят, – останутся без гроша. Хотя самых талантливых из них, возможно, наймет Дюрфорт – тиражировать поддельных Рубенсов и фальшивых Сезаннов. А ты отправишься в казино, обыгрывать простаков в карты. Ты ведь никогда не проигрываешь! Ты этого хочешь?

– Нет, – сквозь зубы процедил Парис. Его мир стремительно рушился, и он никак не мог этому помешать.

– Тогда будь благоразумен. С девчонкой Макдугал у тебя проблем не будет. Насколько мне известно, у нее сейчас нет мужчины. Как-то раз она была помолвлена, но потом разошлась с женихом, он ее бросил… Я его понимаю. – Малком хрипло рассмеялся.

– Я вижу, у вас достаточно информации, ледяным тоном произнес Парис.

– Знание – сила, – усмехнулся дед. – И в этом я сильнее Нормана Макдугала. Он-то не знает, что у меня есть внук. И это его второе слабое место.

Парис поражение покачал головой.

– Вы что, в самом деле хотите, чтобы я женился на этой девушке… как ее там…

– Шери. – Что-то странное мелькнуло в выцветших глазах Малкома. – Еще у нее есть прозвище Недотрога. Это потому, что никто из мужчин и не хочет ее трогать. И ты вовсе не должен на ней жениться. Когда Норм узнает, что ты мой внук, бастард моей дочери, тебе останется только исчезнуть, оставив деда и внучку обесчещенными. Норму никогда не забыть, кто стоял за всем этим, – добавил старик с хриплым смехом. – Я унижу его, уничтожу. А тебя я не просто оставлю в покое… я тебе заплачу.

– Что же, – Парис горько усмехнулся, – вы все просчитали, не так ли? Но мне не нужны ваши грязные деньги. Достаточно будет, если я никогда вас больше не увижу.

– Это входит и в мои планы, – кивнул Малком. – Не скрою, ты нужен мне лишь как орудие. Но это еще не повод обзывать мои деньги грязными. Поразмыслив, ты согласишься принять небольшую награду за труды.

– А если эта Шери на меня не польстится? Что тогда?

– Многие другие женщины польстились, насколько я знаю. С чего бы ей стать исключением?

– А если я не найду ее привлекательной? – снова спросил Парис.

– Зато ты найдешь привлекательными пять тысяч фунтов, – возразил Малком. – И сохранение картинной галереи в твоих руках. Если же девица покажется тебе отвратительной, закрой глаза, когда будешь с ней миловаться.

Губы молодого человека скривились от отвращения. Он еще раз взглянул на фотографию, лежащую на столе.

– Мне мало видеть снимок. Нужно посмотреть на нее, так сказать, живьем, после чего я дам окончательный ответ.

– Это я тоже предусмотрел. – Малком протянул внуку изящный конверт. – Здесь билет на благотворительный бал завтра вечером. Билет на твое имя. Девица там будет. Норм – нет. Так что сможешь осмотреть ее со всех сторон.

– Это все? – с отвращением спросил Парис, беря конверт двумя пальцами, словно боясь испачкаться. – Я теперь могу идти?

– Можешь, – удовлетворенно кивнул старик, снова откидываясь в кресле. – Тебе есть о чем подумать. Завтра позвонишь мне и сообщишь, что решил. А теперь ступай.

Парис шел по улице, и его одолевали тяжелые мысли. Теперь ему не казалось случайностью, что ни один банк не пожелал дать ему заем. Малком Лесли искусно плел интригу.

Едва он закрыл за собою дверь квартиры, которую снял на время приезда в Эдинбург, как зазвонил дверной звонок. Парис вздрогнул от неожиданности и распахнул дверь. Это был рассыльный с пакетом в руках.

– Вам бандероль, сэр.

Ожидая очередного подвоха, Парис прошел в гостиную и разорвал оберточную бумагу. Внутри было полное досье на Шери Макдугал: где она живет, как проводит свободное время, в каких салонах одевается, какие рестораны предпочитает. Не было упущено ни единой мелочи, включая любимые духи. Малком подумал обо всем.

Должно быть, старик планировал месть уже давно, если успел так хорошо подготовиться! Парис ощутил себя запутавшимся в сетях старого паука.

Он подошел к бару и налил себе виски. Подумал – и не стал разбавлять. Потом опустился в кресло, раскрыл папку и принялся читать.

– Ты меня полным идиотом выставила! – орал Эндрю по телефону. – Кто тебя просил убегать? – Голос его от раздражения сорвался на визг.

– О, Эндрю, я думала, ты не заметишь, что я ушла.

– Да брось, Шери. Я уже объяснил, что случайно встретил старых знакомых и на минутку присел с ними поговорить! Извини, если в самом деле заставил тебя ждать. – Голос Эндрю внезапно приобрел интимные нотки. – Почему бы тебе не поужинать со мной… в качестве моральной компенсации? Обещаю, что ни на кого другого не взгляну за целый вечер…

Шери наморщила нос, радуясь, что это телефонный разговор и Эндрю не видит выражения ее лица.

– Что-то не хочется. Знаешь, мне вообще кажется, что у нас с тобой мало общего.

Кроме разве что того, тоскливо подумала она, что твой отец – один из основных партнеров дедушки… А ты не прочь прибрать к рукам управление всей компанией… со временем.

– Послушай, Шери. – Эндрю уже умолял. – Я же извинился, так? Сколько можно дуться на меня?