Костяной лабиринт

– Судя по форме таза, это мужчина. – Склонившись над скелетом, Крэндолл провела лучом фонарика от его головы до ног, жалея о том, что освещение такое слабое. – Но посмотрите на череп, на массивные надбровные дуги! Если не ошибаюсь, это останки Homo neanderthalensis.

– Неандертальца? – переспросил священник.

Женщина кивнула.

– Я слышал, подобные останки были обнаружены в Хорватии и в другом месте, – повернулся к ней Новак.

– Вы совершенно правы. В пещере Виндия.

Теперь Лена начала понимать, зачем ее пригласили сюда. Именно специалисты Института Макса Планка проводили анализ ДНК останков из Виндии. Эта находка позволила им составить первый полный геном неандертальца.

– Но я полагал, что неандертальцы не рисовали на стенах пещер? – спросил Роланд, оглядываясь в сторону главной пещеры.

– Это спорный вопрос, – ответила Крэндолл. – В Испании есть пещера Эль-Кастильо. Там полно рисунков – отпечатков человеческих рук, изображений животных, абстрактных узоров… Возраст пещеры позволяет предположить, что часть этих рисунков была выполнена неандертальцами. Однако все это еще подвешено в воздухе, и вы правы в том, что здешние работы выполнены на очень высоком уровне. Самые красивые наскальные рисунки, вроде тех, которые были найдены во Франции, в пещерах Ласко и Шове, – это дело рук первых людей. Еще никто не находил таких сложных и талантливых рисунков, сделанных неандертальцами.

«До сих пор», – добавила она про себя.

У них за спиной раздался голос Арно, пробравшегося в часовню вместе с Райтсоном:

– Вот почему мы обратились за помощью к вам, доктор Крэндолл, и к другим генетикам. Чтобы установить, действительно ли в этой пещере обитали неандертальцы. А если это так, то выяснить, почему они были совершенно другими и с таким увлечением разрисовывали стены.

Лена снова посветила на могилу, на еще одно изображение – рисунок, состоящий из отпечатков рук, образующих шестиконечную звезду. В свете фонарика большие отпечатки казались рыжевато-бурыми, похожими на засохшую кровь.

Достав сотовый телефон, Крэндолл сделала несколько снимков могилы, затем снова переключила свое внимание на лежащий в углублении скелет, гадая, не принадлежат ли эти отпечатки рук покоящемуся здесь неандертальцу. Ей также вспомнились жуткие тени, пляшущие на стенах, и слова Роланда:

«Мне кажется, это предостережение».

– Что подводит нас к следующей загадке… – кашлянув, нарушил молчание Райтсон. – Которая предназначается уже отцу Новаку.

11 часов 52 минуты

Услышав свою фамилию, Роланд оторвался от лежащих в могиле останков.

«Разве не загадка уже то, что кто-то похоронил останки неандертальца в средневековой часовне?» – мысленно спрашивал он себя.

– Один последний шаг, мой дорогой отец Новак, – сказал Райтсон, указывая еще на одно отверстие, пробитое в кирпичной стене. – По словам геолога, за этой стеной начинался проход, который когда-то вел на поверхность.

Охваченный любопытством, Роланд прополз в отверстие и выпрямился в проходе за стеной. Посветив фонариком вперед, он не увидел ничего необычного – если не считать параллельных полос на полу, глубоко процарапанных в слоях известковых отложений.

Подойдя к нему, Алекс также посмотрел на странные следы.

– Похоже, здесь протащили что-то тяжелое. По всей вероятности, это сделал тот, кто замуровал проход.

– И вы считаете, что я помогу вам разрешить эту загадку? – спросил священник.

– Не знаю, сможете ли, но в одном вопросе, уверен, вы окажете нам содействие.

Взяв Роланда за плечи, Райтсон развернул его к стене, через которую они только что пробрались. Лишь сейчас Новак увидел металлическую пластину, прикрученную к стене наподобие таблички на надгробии.

– На ней что-то написано, – сказал Райтсон, поднося свет ближе. – На латыни.

Роланд присмотрелся. Время и коррозия скрыли некоторые высеченные на табличке буквы, но надпись определенно была на латыни. Отец Новак разобрал несколько фраз, в том числе и последнюю строчку, а также подпись человека, оставившего это послание.

– Reverende Pater in Christo, Athanasius Kircher, – прочитал он вслух, после чего перевел: – Преподобный отец во Христе, Атанасий Кирхер. – Потрясенный, священник оглянулся на Райтсона. – Мне… мне знаком этот человек. Моя диссертация посвящена ему и его работам.

– Это обстоятельство мне прекрасно известно. Вот почему Ватикан направил сюда именно вас. – Алекс кивнул на табличку. – Ну а остальной текст?

– Я могу прочитать только обрывки, – покачал головой Роланд. – Имея время и нужные растворители, возможно, я смогу восстановить всю надпись… Но последнюю длинную строчку я могу разобрать прямо сейчас. Переводится она приблизительно как «пусть никто не пройдет сюда, иначе на него падет гнев Господень».

– Должен сказать, это предупреждение несколько запоздало, – пробормотал Райтсон.

Не обращая внимания на его слова, Новак продолжал изучать табличку.

А вот и еще одно предостережение.

Издалека донеслись отголоски грома. В горах наконец разразилась гроза.

– Пора уходить, – сказал Алекс, возвращаясь в часовню.

По пути они захватили своих спутников. Войдя в главную пещеру, геолог указал вперед:

– Нам нужно подняться на поверхность до того, как…

Ему не дал договорить оглушительный раскат грома. Все светильники разом погасли, и единственным источником света остались фонарики на касках. Из непроницаемого мрака впереди донесся крик.

Однако теперь это были не голоса ведьм из старинных преданий.

Вдалеке прозвучали отголоски выстрелов.

Арно схватил Роланда за руку:

– На нас напали!

Глава 2

29 апреля, 06 часов 08 минут по восточному летнему времени

Лоренсвиль, штат Джорджия

Он просыпается в ужасе.

Гул в висках заставляет его двигаться. Он скатывается с кровати, и в этот момент у него перед глазами мелькает образ, лицо…

Мама!

Он бросается через погруженную в темноту комнату к окну и сначала хлопает по толстому стеклу ладонью, а затем ударяет кулаком. В груди нарастает давление, которое он уже не может сдерживать. Он кричит, давая выход отчаянию.

Наконец вверху зажигается свет, и за стеклом появляется лицо. Но это не то лицо, которое ему нужно.