Итак, моя радость…

– А вы оба, похоже, на одном кофе и живете, – заметил он. – Дел много?

– День только начинается… пока ничего особенного. Тебя что-то беспокоит?

Льюис выбрал сигарету из золотого портсигара. Биглер моментально поднес ему зажигалку.

– Фрэнк, когда сезон в разгаре, меня много что беспокоит, – сказал он. – Но завтра предстоит нечто особенное. И я подумал, хорошо бы переговорить с тобой. Завтра из Аргентины приезжают двадцать игроков экстра-класса, им неймется выиграть у нас немного денег. И этим ребятам плевать, сколько они при этом поставят. Наша работа – обеспечить им хорошую игру. В казино будет очень крупная сумма, и я решил, что нелишне заручиться полицейской защитой. Думаю, ты сможешь мне помочь?

Террелл отхлебнул кофе, затем кивнул:

– Разумеется. Чего именно ты хочешь, Гарри?

– Завтра утром я привезу из банка три миллиона долларов наличными. В грузовике поедет четверо моих охранников, но мне бы хотелось еще и полицейский эскорт. Деньги огромные, и я хочу быть уверенным, что они прибудут в целости и сохранности.

– Запросто. Отправим с тобой шесть человек, – сказал Террелл.

– Спасибо, Фрэнк, я знал, что могу на тебя положиться. Еще мне нужно бы человека три-четыре на вечер. Неприятностей я не жду. У меня в распоряжении двадцать отличных охранников, но если какие-нибудь горячие головы увидят в зале полицию, это охладит их пыл.

– Я все устрою. Можешь взять Лепски и четырех патрульных.

Льюис кивнул:

– Лепски как раз тот, кто мне нужен. Что ж, спасибо, Фрэнк. – Он стряхнул пепел с сигареты и продолжил: – А как ситуация в целом? Не приехал ли кто-нибудь, о ком мне стоит знать?

– Нет. Было несколько желающих, но их опознали и завернули обратно. Судя по рапортам, которые я получал, в городе нет никого из серьезных людей. – Террелл допил кофе и начал набивать трубку. – Можешь расслабиться, Гарри. Я доволен. Мы действительно поработали над этим вопросом. Остается, конечно, небольшая вероятность, что какой-нибудь любитель захочет рискнуть, но, если принять дополнительные меры предосторожности, беспокоиться не о чем. – Он задумчиво поглядел на Льюиса. – У тебя ведь нет причин для беспокойства?

– Причин нет… я просто беспокоюсь.

– Ну так перестань. В котором часу ты забираешь деньги из банка?

– Ровно в половине одиннадцатого.

– Хорошо. Я отправлю в банк своих людей, и они проводят тебя. Идет?

Льюис поднялся.

– Что ж, так мне будет спокойнее, – сказал он и пожал полицейским руки.

Когда он вышел, Биглер потянулся за упаковкой с кофе.

– Три миллиона долларов! – В его голосе звучало негодование. – Бросать на ветер такую сумму! Только подумать, что можно сделать с подобными деньжищами… а их потратят на то, чтобы развлечь кучку латиносов.

Террелл поднял на него глаза, затем кивнул:

– Но это их деньги, Джо. И наша работа – обеспечить им сохранность. – Он щелкнул переключателем на переговорном устройстве. – Чарльз? Где Лепски? Он мне нужен.

В пятницу в семь утра Серж Мейски встал с постели, включил кофеварку и пошел принимать душ. Он побрился опасной бритвой, оделся, затем вернулся в маленькую кухню и налил себе чашку кофе. Отнес кофе в обшарпанную гостиную, сел и отпил глоток.

Пока что, решил он, все идет по его плану. Джесс Чандлер остановился в отеле «Пляж». Перри поселился в отеле «Залив», Миш Коллинз живет в гостинице «Солнечная», а Вэш – в мотеле «Добро пожаловать». Сегодня вечером все четверо приедут к нему в летний коттедж, чтобы отрепетировать отведенные им роли. Он остался доволен, познакомившись с ними, – на эту команду можно положиться. Миш Коллинз сделал разумный выбор.

Он допил кофе, сполоснул чашку с блюдцем, затем подошел к шкафу, в котором стояли две пластиковые канистры на пять галлонов[4 - Пять американских галлонов составляют около 19 литров.]. Он наполнил их водой из-под кухонного крана. Из соседнего шкафа вытащил приличных размеров картонную коробку, полную консервных банок. Отнес коробку к своему «бьюику», поставил в багажник. Затем вернулся в кухню и вынес обе пластиковые канистры, которые тоже поставил в багажник.

Его движения были неспешными и выверенными. Он ощущал свой возраст. Отчетливо сознавал, что ему уже шестьдесят два и любое усилие может пойти во вред.

Он замер на несколько секунд, проверяя, не забыл ли чего, затем, вспомнив о батарейках к фонарику, забрал их из ящика комода в гостиной, после чего решил, что теперь готов ехать.

Он запер дверь своего коттеджа, подошел к машине, уселся за руль и завел мотор.

Спустя полчаса, уже на шоссе за Сикомбом, одним из пригородов Парадиз-Сити, он перестроился в крайний правый ряд, а затем свернул на грунтовку, которая поднималась в горку, уходя в сосновый лес, охватывавший окрестности Сикомба и Парадиз-Сити.

Дорога была узкой, и он вел машину с осторожностью. Кто знает, вдруг даже в такой ранний час какой-нибудь лихач выскочит из-за поворота, а места здесь едва хватает, чтобы разминулись два автомобиля. Но он никого не встретил. Наконец, после двадцатиминутной поездки по лесу, он свернул с грунтовки на узкую колею, уводившую вглубь леса. Он сбросил скорость, чтобы посмотреть на табличку, которую собственноручно написал и повесил двумя днями раньше. На табличке значилось:

Охотничьи угодья. Частная собственность. Проход и проезд запрещен!

Одобрительно кивнув, он поехал дальше по колее. Табличка не выглядела новой. Даже он сам признал, что она выполнена превосходно и смотрится убедительно.

Еще несколько секунд, и он притормозил, съехал с колеи и, трясясь по жесткой, сухой земле, выкатил на небольшую поляну, которую обнаружил, пока внимательно осматривал местность в поисках укрытия. Он уже соорудил здесь навес из трех больших веток и вырванных кустов – на эту работу у него ушло несколько дней. Сейчас он загнал «бьюик» под этот навес. Вышел, достал из багажника канистры с водой, довольно долго стоял, убеждаясь, что вокруг никого, а затем размеренно зашагал прочь с поляны вверх по тропе через заросли кустарника на поросший деревьями холм.

Две минуты неторопливой прогулки, от которой он слегка запыхался, и он остановился перед грудой валежника и пожухлой листвы. Отодвинув в сторону пару сухих веток, он нырнул под них и оказался в темной, пахнущей сыростью пещере, полностью скрытой этим камуфляжем, который он придумал на прошлой неделе.

Он постоял посреди пещеры, чтобы отдышаться. Его немного обеспокоило, что он так запыхался, кроме того, в груди что-то несильно, но угрожающе покалывало. Он поставил канистры с водой и подождал. Прошло несколько минут, он задышал свободнее, достал фонарик и обвел пещеру ярким лучом.

«Что ж, – подумал он, – ждать чудес не приходится. Я старею. Я слишком много работаю, но, по крайней мере, до сих пор все идет в точности так, как я запланировал».

Он осветил лучом фонарика спальный мешок, запасы провизии, транзисторный приемник и аптечку – все необходимое, чтобы провести в маленькой пещере шесть недель.

Он подошел ко входу в пещеру и прислушался, затем, довольный тем, что, кроме него, здесь нет ни души, спустился обратно к машине, чтобы забрать остальные привезенные вещи. Он повторил путь до пещеры, на этот раз медленнее переставляя ноги, чувствуя, как солнце все сильнее пригревает спину.

После чего еще раз осмотрел пещеру, чтобы с удовлетворением сказать себе: «Я ничего не забыл». Кивнув, он выбрался наружу и старательно уложил ветки, замаскировав вход.

Он спустился к «бьюику», сел за руль, оглядел кучу бурелома и палой листвы, скрывавших машину, одобрительно покивал, затем сдал назад и поехал обратно в свой коттедж в Сикомбе.

А Лана Эванс открыла глаза, на мгновенье зажмурилась от солнца, проникавшего сквозь желтые жалюзи, тоненько застонала, переворачиваясь и прижимая к себе подушку. Но спустя несколько мгновений она уже окончательно проснулась и, сев в постели, взглянула на часы. Они показывали десять минут десятого.

Она откинула простыню, спустила ноги на пол и направилась в ванную. Завершив утренний туалет, вернулась в свою малюсенькую комнату, служившую разом спальней и гостиной, и подошла к комоду. Из-под тощей стопки белья вынула пачку стодолларовых купюр. Села на постель и принялась рассматривать свое богатство. Она ощущала, как кровь бурлит от волнения, смешанного со страхом. А вдруг кто-нибудь из казино узнает, что она рассказала тому маленького человеку? Она уже не сомневалась, что он задумал ограбление казино. Лана поглядела на деньги и усилием воли заставила себя пожать плечами. В конце концов, от казино не убудет. Они неприлично богаты, а она…

Затем она беспокойно заерзала, нахмурившись. Но как объяснить Терри, откуда у нее вдруг появилось столько денег? Это будет не так-то просто. Терри ревнив. Он с подозрением относится к каждому мужчине из служащих казино, уверенный, что они ухлестывают за ней… Ну, в какой-то мере он прав, они ухлестывают, но она-то не отвечает. Хотя как раз в это ему трудно поверить. Ей придется проявить осмотрительность, объясняя, откуда на нее свалилось неожиданное богатство. Деньги, которые поначалу приятно волновали, теперь вызывали тревогу. Она встала с кровати и спрятала их обратно под свежевыстиранное постельное белье.

Лана подошла к окну и подняла жалюзи. Поглядела на море вдалеке, на солнце, играющее на ровной голубой глади, на яхты под желтыми и алыми парусами, выходящие из гавани.

Если бы только она могла сказать Терри правду, подумала она, но он же такой правильный. Нет, придется ей сохранить эту тайну. Она вернулась к кровати, и ее глаза засияли при виде коробочки с кремом для рук «Диана». Она взяла ее и сняла обертку.

Пусть он и проходимец, но вкус у него есть.

Лана больше не верила в миф о «Нью-Йоркере». Он дал ей две тысячи долларов – невероятно огромная для нее сумма – за ту информацию, какую она сообщила. И воспоминания об их сделке будут терзать ее совесть всю оставшуюся жизнь. Однако эта маленькая коробочка с кремом – самым шикарным из всех шикарных кремов для рук – должна означать, что в душе он человек добрый, пусть он и солгал ей, подкупил и заставил свернуть с прямого пути.

Она открутила крышку и поглядела на белую массу, которая едва уловимо пахла орхидеями. С величайшим тщанием и наслаждением она нанесла на руки смертоносный крем. Однако немного расстроилась, потому что это роскошное снадобье не подарило ей того удовольствия, на какое она рассчитывала. Ее мысли были слишком далеко. Она закрыла баночку и поставила на столик у кровати. И снова сосредоточилась на проблеме, как же убедить Терри, что никакой мужчина не причастен к ее только что обретенному богатству.

Позже, все еще терзаясь беспокойством, Лана закрыла глаза и задремала. Она продолжала твердить себе, что все получится как надо, она сумеет убедить Терри. Где-нибудь после обеда сходит в агентство по недвижимости и узнает, какие однокомнатные квартиры у них есть.