Четвертый рубин

Поворачивая кресло, чтобы повесить куртку, профессор смахнул со стола лист бумаги. Поднимая его, Джек увидел рисунок – треугольник с четырьмя кружочками на вершинах и в центре с соединяющими линиями. Почерком Таннера было приписано: «Ныряльщиков, 49». Сразу вспомнив рассказ о судне Ост-Индской компании, ухнувшем в Марианскую впадину, Джек с любопытством взглянул на профессора:

– Вы… до сих пор ищете рубин Тимура?

– Ну, понимаешь, это стало для меня чем-то вроде хобби. – Старик неловко улыбнулся, пряча рисунок в ящик стола. – А теперь, мой мальчик, давай-ка попытаемся вернуть тебе уверенность в своих силах после вчерашнего… мм… скажем так, фиаско. У меня тут есть кое-что новенькое, чего ты ещё не пробовал.

Таннер выдвинул на середину стола ореховый ящичек, в котором на ониксовой подставке был укреплён серебряный стержень с двумя плетёными золотыми корзинками на концах. В каждой лежал золотистый каменный шарик размером с мячик для гольфа.

Джек взглянул на камни. Крупные и полупрозрачные, они захватывали свет и звук лучше других минералов, позволяя получать чёткие видения. Такие шарики использовались для обучения новичков.

Джек вздохнул. Похоже, учитель решил вернуть его к азам ремесла.

– Профессор, я всё умею. Вчера мне просто…

– Правда? – Таннер откатился назад, испытующе глядя на ученика. – Ты знаешь, что это такое на самом деле?

Джек пожал плечами.

– Ну… вибрация молекул передаётся моим нервным окончаниям. – Он неопределённо пошевелил пальцами. – А по нервам картинки и звук передаются в мозг.

– Э-э… – покачал головой Таннер. – Такое объяснение слишком сильно всё упрощает. – Он кивнул на бамбуковый фонтанчик в углу стола. – Ты хочешь сказать, что образы текут по нервной системе, как вода по трубе, в одном направлении? – Его сухие пальцы вдруг вцепились Джеку в запястье. – Только вот это… – Он покачал руку Джека вверх и вниз. – Это не просто труба. Рука искателя скорее напоминает электрический кабель. А как движется сигнал по кабелю, ты знаешь?

– В обоих направлениях, – кивнул Джек. До него начало доходить.

– Вот именно! Речь идёт о двусторонней коммуникации, о взаимодействии. – Профессор поднёс руку Джека к жёлтому камню. – Вот и пора нам выйти за пределы простого наблюдения!

– Погодите! – Джек задержал руку, невольно оглянувшись на куртку, но заветный Зет был далеко. – Но… почему вы мне раньше этого не показывали?

Эдвард Таннер усмехнулся:

– А потому, мальчик мой, что взаимодействие с потоком видений крайне опасно!

С этими словами он прижал ладонь Джека к поверхности жёлтого шара.

Глава 10

Джек смотрел вверх и наружу – из камня, между собственных пальцев.

– А теперь шагни, Джек, – прозвучал голос профессора.

Лицо его, близкое и огромное, смотрело сверху. Джек ощущал себя вроде безделушки на столе, которую рассматривают, и ответить не мог – только смотреть и слушать, как в любом обычном глюке.

– Поверь в себя, мой мальчик, – продолжал Таннер, – только это от тебя и требуется. Просто сделай шаг наружу из того удобного уголка, в котором ты сейчас сидишь, перейди от созерцания к действию! – Огромные губы Таннера не шевелились, но голос был ясным и отчётливым. Джек попытался двинуться с места. – Нет-нет, не так! Забудь про своё тело, представь, что его у тебя нет. Отдели сознание от всего материального! Выходи оттуда!

– Откуда? – переспросил Джек и не поверил своим ушам. Слова были его собственные. Невероятно! Никогда прежде во время глюка ему не удавалось произнести ни слова.

– Отлично! Уже начинает получаться. Теперь отпусти свой разум, дай ему прогуляться!

Джек попытался забыть о своих руках и ногах, мышцах и сухожилиях и рванулся – одним разумом. В следующее мгновение он уже стоял на середине комнаты. Сначала казалось, что видение закончилось, однако, повернувшись к столу, он увидел самого себя, стоящего рядом с Таннером, приложив руку к жёлтому камню.

Чудеса!

Профессор не дал ему опомниться:

– Теперь, Джек, ищи меня!

– Да вот же вы, рядом сидите.

– Да не того меня, дурачок! Другого.

Джек повернулся, окидывая взглядом стены восьмиугольного кабинета. Голова кружилась, словно первый раз в виртуальной реальности, контуры предметов мерцали, расплываясь и вновь обретая чёткость. Всё вокруг будто бы окутывала сверкающая хрустальная плёнка.

Два Джека, он и тот, другой, у стола… а профессор только один.

– Не вижу вас другого.

– Это потому, что я не в твоём камне, мой мальчик. Видишь дверь?

– Да.

– Попробуй выйти.

Пошатываясь, Джек двинулся к дверям.

– Стой!

– Нет, погоди.

Он остановился, раскинув руки, чтобы удержать равновесие. Стены плыли перед глазами, пол шатался, словно палуба в шторм.

– Я забыл сказать, – продолжал Таннер. – Думай не о самом выходе, а о том, что хочешь попасть в другое место. Понимаешь, в чём разница?

– Ну… в общем…

– Да или нет?

Джек нахмурился и сжал зубы, стараясь придать себе уверенности.

– Да.

– Отлично, тогда вперёд.

Не успел он сделать новый шаг, как дверь стремительно надвинулась, глаза ослепила белая вспышка… и вот он снова стоит посреди той же комнаты!

– Профессор…

– Говори не с тем мною, а с этим, – раздался голос за спиной.

Джек обернулся. Между ним и дверью оказался мужчина – тот же костюм в мелкую клетку, что у профессора, те же коричневые ботинки, но никакого инвалидного кресла, ни квантового, ни обыкновенного. Высокий, светло-каштановые волосы, гладкое лицо без морщин и старческих пятен – тот же Эдвард Таннер, только внезапно помолодевший.