Целую, твой Франкенштейн. История одной любви

В 2019 году Пулитцеровская премия по литературе досталась американцу Ричарду Пауэрсу, но оказывается, в число номинантов тогда попала и нежно любимая мною Джанет Уинтерсон со своим романом «Целую, твой Франкенштейн». Почему-то мало кто воспринимает эту книгу всерьёз, видя в ней всего лишь очередную «перелицовку» популярного сюжета. Конечно, имеет место быть и это, но роман гораздо интереснее и глубже, чем все известные мне интерпретации и оммажи. Да, здесь есть традиционный конфликт между понятиями «жизнь биологическая» и «жизнь искусственная» (последнюю в контексте 21 века представляют всё-таки по большей части машины и роботы, нежели оживлённые трупы). И да, здесь звучат старые добрые (или не очень) вопросы о том, как появляется разум и можно ли создать его искусственный вариант. Но сама форма подачи вот этой неумолимой взаимосвязи между разумом и телом, страшной мысли, что разум является пленником физической оболочки, несомненно, заслуживает внимания и похвалы. Как отмечает сама пи…Далее

Frankissstein, как понятно из названия — очередная попытка переосмыслить классику, причём, путём достаточно радикальных решений. Напоминаю, что в оригинальной истории Виктор Франкенштейн — ученый, пытающийся постигнуть секрет создания жизни, а его Монстр — страшное творение, которое не по своей воле оказалось на стыке жизни и смерти, человечности и монструозности. Дженет Уинтерсон проводит параллель и создает двух созвучных персонажей: профессора Виктора Штейна, специализирующегося на искусственном интеллекте, и доктора Рая Шелли, прошедшего через операцию по смене пола и таким образом также представляющим некоторую “двойственность”.Беря за основу историю Мэри Шелли (тут подразумевается не только «Франкештейн», но и собственно история жизни юной на тот момент писательницы), Уинтерсон обращается к вечным вопросам: что есть человек, каким образом вспыхивает искра сознания, где проходят границы любви в разрезе телесного и духовного и проходят ли вообще, как обстоят дела с ответственностью…Далее

Заочно казалось, что перед нами должен оказаться скучный, но отчего-то модный последнее время жанр «старые песни о главном» - взяли шедевр и перепели на новый лад. Однако на деле совсем иное – разработка старой темы, а не постановка старой пьесы. Да разработка основательная – и окололитературоведческая, и сущностная. Поэтому роман получился, как минимум двусоставным. Во-первых, биография плюс история создания, легкая разновидность ЖЗЛ: «Франкенштейн» и мать ее Мэри Шелли. Во-вторых, футуристико-философские штудии, где Франкенштейн – не текст, не роман, не герой классики не пациент в Бедламе, а явление, сущность. «ЯМы Франкенштейн».Получилось занятно, интересно, сложно и излишне богато.Говорят, литература должна формулировать вопросы. Уинтерсон про это тоже, видимо, слыхала. В результате книжка оказалась просто переполнена ими. Аж голова гудит. Вопросы эти – мостик, связующий обе части. Благодаря им видна преемственность, постоянство тематики, и в то же время историческая конкретика воп…Далее