Пнуме. Тшай. Том IV

«Там, за стеной – комната Айлы Вудивера», – с вежливой иронией пояснил Траз.

«Сигнальный код! Жирный желтый жулик ведет переговоры!» – лихорадочно прошептал Аначо.

Рейт тяжко вздохнул, подавляя гнев – глупо было ожидать чего-нибудь еще от Вудивера, плававшего в подлых интригах, как рыба в воде. Сдержанно, ровным голосом, он спросил Аначо: «Ты понимаешь сигналы?»

«Конечно, это обычный буквенный код: … оп-ла-той… ус-луг… со-гла-сен… вре-мя… не… ждет». Пляшущий огонек погас: «Вот и все».

«Он нас увидел в щель», – проворчал Рейт.

«Или больше не может пользоваться зеркалом, солнце зашло», – отозвался Траз. Действительно, Карина 4269 уже опустилась за далекие утесы. Оглянувшись на солончаки, Рейт заметил, что таинственно появившиеся гжиндры так же таинственно исчезли.

«Придется с Вудивером поговорить», – решил Рейт.

«Говорить-то он горазд, только правды от него не дождешься», – сказал Аначо.

«Он будет врать, само собой, – пожал плечами Рейт. – Но какую-то долю правды можно выяснить даже методом исключения».

Друзья вернулись в ангар. Вудивер, снова поглощенный плетением кружев, приветствовал их учтивой улыбкой: «Перед сном неплохо было бы что-нибудь съесть, как вы считаете?»

«Ты останешься без ужина!» – отрезал Рейт.

«Как же так? – возмутился Вудивер. – Меня будут голодом морить? Послушайте, шутки шутками, но всему должен быть предел!»

«О чем ты перемигивался с гжиндрами?»

Вудивер только поднял лысые брови, не проявив ни особого удивления, ни стыда: «Коммерческие переговоры. Время от времени я оказываю услуги и подземному народцу».

«Какого рода услуги?»

«Разные, как придется – то одно, то другое. Сегодня я принес извинения за то, что не смог выполнить некоторые обязательства. Вы же не станете меня порицать за попытки сохранить репутацию?»

«Какие именно обязательства ты не смог выполнить?»

«Нехорошо расспрашивать о таких вещах, – укоризненно сказал Вудивер. – Каждому дозволено иметь свои маленькие секреты».

«Тебе ничего не дозволено, – ответил Рейт. – Ты опять затеваешь подвох – это ясно, как день!»

«Вот еще! Какая чепуха! Я сижу на цепи – как я могу затевать что бы то ни было? Уверяю вас, меня содержат в условиях, недопустимо унижающих мое достоинство!»

«Будь осторожен, Вудивер! – серьезно пригрозил Рейт. – Если нам кто-нибудь или что-нибудь помешает, тебя подвесят на той же цепи в двух метрах над землей – посмотрим, что тогда останется от твоего достоинства!»

Вудивер отмахнулся шутливо-оскорбленным жестом и обратил благосклонный взор на звездолет: «Работы продвигаются полным ходом, уже почти все сделано».

«Вопреки твоим стараниям».

«А! Вы недооцениваете мою помощь! Кто достал корпус – с огромным трудом и за бесценок? Кто все устроил и организовал, чья деловая хватка сделала возможным невозможное?»

«Вудивер, ты нас ограбил и предал. Из-за тебя нас бросили в Стеклянную клетку!» – Рейт отошел, присел за столом у стены напротив. Траз и Аначо присоединились к нему. Все трое оценивающе разглядывали Вудивера – голодного, унылого и обиженного.

«Убей его, пока не поздно! – без обиняков потребовал Траз. – Он уже копает яму – и все мы в нее упадем!»

«Боюсь, что ты прав, – вздохнул Рейт. – Но почему, почему он связался с пнуме? С его стороны было бы гораздо проще и логичнее донести о наших планах дирдирам. Им уже известно, что я с Земли, но они могут еще не знать о звездолете».

«Даже если они знают о звездолете, им все равно, – сказал Аначо. – Они не боятся людей и не интересуются человеческими проектами. Пнуме – другое дело! Пнуме всюду суют свой нос, все хотят знать и особенно внимательно следят за дирдирами. В свою очередь, дирдиры вскрывают туннели пнуме и травят их газом».

Вудивер позвал: «Вы забыли про мой ужин!»

«Я ничего не забыл», – ответил Рейт.

«Тогда будьте любезны, принесите мне поесть. Сегодня подайте салат из белоклубня, чечевичное рагу с мясом гаргана под соусом из болотных трав, нарезанный ломтиками пряный черный сыр – и, как всегда, мое любимое вино».

Траз разразился язвительным лающим смехом. Рейт полюбопытствовал: «С какой стати мы должны ублажать твои кишки, когда ты устраиваешь против нас заговор? Пускай гжиндры несут тебе твой ужин».

Лицо Вудивера осунулось, он хлопнул ладонями по коленям: «Вот так, теперь бедного Айлу Вудивера пытают и мучают! И за что, спрашивается? Чего я добился добросовестным трудом? Какая жалкая судьба – жить и страдать на этой ужасной планете!»

Рейт с отвращением отвернулся. Дирдирмен-полукровка, Вудивер безоговорочно провозглашал непогрешимость учения о Двуедином творении, то есть верил, что первый дирдир и первый дирдирмен вылупились, как братья-близнецы, из одного Первородного яйца на планете Сибол. В глазах приверженца этой доктрины Рейт должен был выглядеть безответственным иконоборцем. Долг правоверного дирдирмена состоял в том, чтобы любой ценой расстроить еретические планы отщепенца.

С другой стороны, преступления Вудивера нельзя было объяснить исключительно догматическим рвением. Восстановив в памяти бесспорные примеры утонченной жестокости и самовлюбленной распущенности дельца, Рейт почувствовал, как в нем исчезли всякие поползновения к состраданию.

Вудивер стонал и жаловался еще пять минут, потом внезапно замолчал. Некоторое время он наблюдал за Рейтом и его товарищами, после чего заговорил тоном, содержавшим едва уловимую примесь злорадства: «А ведь ваш проект почти завершен – благодаря Айле Вудиверу, его изобретательности, его скудному запасу цехинов, бессердечно конфискованному!»

«Вопреки всем твоим стараниям», – кивнул Рейт.

«Когда же вы намереваетесь покинуть Тшай?»

«Как можно скорее».

«Замечательно!» – вкрадчиво, но с чувством заявил Вудивер. Рейту показалось, что в глазах дельца сверкнул огонек насмешки. «Но вы, конечно, человек во всех отношениях замечательный, – голос Вудивера неожиданно приобрел раскатистую звучность, как будто он больше не мог сдерживать необъяснимую радость. – Хотя бывает и так, что лучше проявить скромность и не выделяться, как вы думаете?»

«Не знаю, о чем ты говоришь».

«Разумеется, – сказал Вудивер, – что верно, то верно».

«Раз уж тебе не терпится порассуждать, расскажи что-нибудь о гжиндрах», – предложил Рейт.

«О чем тут рассказывать? Достойные сожаления создания, осужденные жить и трудиться под открытым небом несмотря на присущие им светобоязнь и агорафобию. Вы, наверное, задавали себе вопрос: зачем пнуме, пнумекины, фунги и гжиндры носят шляпы с широкими полями?»

«По-видимому, у них такая манера одеваться».

«Само собой. Но есть и более веская причина – широкие поля скрывают пугающее небо».

«Что же вынуждает двух твоих сообщников проводить вечера под открытым небом, если оно их так подавляет?»

«У них, как у всех людей, есть свои надежды и стремления», – высокопарно изрек Вудивер.

«И в чем именно заключаются эти стремления?»

«Их окончательные цели и изначальные побуждения мне, в сущности, неизвестны, – отвечал Вудивер. – Каждый человек – загадка, вещь в себе. Например, Адам Рейт! Непостижимый человек! С капризной жестокостью он подвергает меня лишениям! Растратил мои деньги на безумное предприятие! Напрасно я протестую, напрасно взываю к умеренности! Почему? – спрашиваю я себя. Зачем? С какой целью? Происходящее настолько противоречит здравому смыслу, что невольно возникает подозрение: может быть, Адам Рейт – действительно человек с другой планеты?»