Дневник слабака. Долгая дорога

Но я вам вот что скажу: если бы у Плоского Стэнли был такой брат, как РОДРИК, то Плоский Стэнли не прожил бы и дня.

Эта книга мне очень нравилась, но в то же время она меня сильно напугала. Прочитав её, я стал панически бояться досок.

Во втором классе нам дали задание: вырезать фигурку Плоского Стэнли, раскрасить её и отправить какому-нибудь другу или родственнику, который живёт далеко от нас.

Этот человек должен был сфотографировать Плоского Стэнли на каком-нибудь интересном фоне и прислать его по почте обратно вместе с фотографией.

Мой друг Роули отправил Плоского Стэнли куче родственников, и они прислали ему клёвые фотки. Роули отправил Плоского Стэнли даже своему дяде, который живёт в Азии, и тот сфотографировал Стэнли на фоне Великой Китайской стены.

Первой, кому мама отправила МОЕГО Плоского Стэнли, была тётя Стэйси, она живёт в Сиэтле. Наверно, это был не самый удачный выбор.

Тётя Стэйси – из тех людей, кто любит собирать всякие вещи вроде газет и журналов. Мама должна была понимать: если Плоский Стэнли окажется у её кузины, назад он уже не вернётся.

Сегодня мама сказала, что будет фотографировать нашего нового Плоского Стэнли на фоне всех интересных достопримечательностей, мимо которых мы будем проезжать, а потом сделает о нашей поездке фотоальбом. Как только мы выехали на шоссе, мама начала щёлкать фотоаппаратом. Она очень торопилась, поэтому первые несколько фоток точно не попадут в фотоальбом.

Когда мама перестала фотографировать, она приклеила Плоского Стэнли к вентиляционной решётке. Могу сказать только одно: он чувствовал себя гораздо лучше, чем я. Задние окна в нашей машине не открываются, а вентиляционные отверстия были забиты багажом, и мне СОВСЕМ нечем было дышать.

Но БОЛЬШЕ ВСЕГО меня напрягало то, что мама решила контролировать всё, чем мы будем заниматься во время поездки. Мама вечно пытается сделать нас образованными, и я понял, что наше путешествие может превратиться в один нескончаемый урок.

Мама начала заниматься моим обучением, ещё когда я был совсем маленьким. Помню, однажды меня поцарапала бабушкина кошка, и мама воспользовалась этим, чтобы «провести урок».

Я оказался прав: через полчаса началась учёба.

Мама взяла в библиотеке кучу дисков, по которым учат испанский, и сказала, что во время наших долгих переездов мы будем всей семьёй учить иностранный язык.

Мама любит повторять, что изучение иностранного языка лучше всего развивает мозг. Может, это и так – только пусть нас УЧАТ в школе.

Мама решила, что иностранному языку меня надо учить с раннего детства, и, когда я пошёл в первый класс, она стала включать за завтраком каналы на испанском языке.

Мама повторяла за ведущими всё, что они говорили, но, когда ОНА произносила слова, они звучали немного по-другому.

В результате я выучил кучу фраз, но произносил их неправильно. Например, «Как тебя зовут?» по-испански БУДЕТ: «Como te llamas». ТЕПЕРЬ я это знаю, после того, как выучил эту фразу в школе, на уроке испанского.

А когда я был маленький, мама сказала мне, что «Как тебя зовут?» по-испански будет «Te amo», а НА САМОМ ДЕЛЕ это означает: «Я тебя люблю».

Я бы очень хотел узнать об этом раньше, до того, как сказал это миллиону разных людей.

Сегодня мама включила первые два диска испанского, но их никто не слушал, и это её очень огорчило.

Мама решила сменить тему и сказала, что мы будем играть в одну дорожную игру, о которой она узнала из своего журнала.

Игра называлась «Продукты по алфавиту», играть в неё надо было так: первый участник игры называет какой-нибудь продукт на букву «а», который продаётся в магазине. Следующий участник называет продукт на «б» и так по кругу.

Тот, кто НЕ СМОЖЕТ назвать продукт на нужную букву, – выбывает из игры.

Мама велела мне начинать, и я сказал «апельсин» – что было очевидно. Следующим был Родрик, но он сказал, что не может ничего вспомнить на букву «б».

Уверен, он просто соврал, чтобы выбыть из игры… хотя с Родриком никогда нельзя знать наверняка.

Родрик выбыл, и подошла очередь Мэнни. Он тут же придумал слово.

Мама захлопала в ладоши, но я сказал, что нет такого слова – «бапельсин». Мама сказала, что Мэнни только начал учить алфавит, и мы все должны его «поощрять».

В знак протеста я не стал играть дальше. Играли Мэнни, мама и папа. Эти полтора часа стали настоящей пыткой, мне очень хотелось достать свои ушные затычки, но они лежали на самом дне рюкзака, а рюкзак был завален чемоданами.

Из-за всех этих разговоров о еде мне страшно захотелось есть. Я увидел на повороте вывеску «закусочная» и спросил маму, не могли бы мы остановиться.

Но мама сказала, что в ЭТИХ заведениях мы останавливаться не будем: там продают «один суррогат».

Она сказала, что рестораны с фастфудом заманивают детей дешёвыми пластиковыми игрушками, чтобы они ели сладкую и жирную пищу, – но мы в эту ловушку не попадёмся. Мама сказала, что у неё есть кое-что ПОЛУЧШЕ, и протянула мне пакет с ланчем, на котором было написано моё имя.

Мама сказала, что о «завтраках от мамочки» она узнала из «Семейного досуга», – лично меня это совсем не удивляет.

В пакете лежал сэндвич с тунцом, апельсин, маленький пакет молока и какой-то свёрток в фольге.

Мама сказала, что сначала я должен съесть фрукт, а потом развернуть свёрток, в котором лежит мой «приз».

Надо было сразу развернуть свёрток: если бы я знал, что «приз» – это набор карточек с цифрами, то не стал бы есть апельсин.

В пакете у РОДРИКА тоже были карточки с цифрами, и мы поняли, что нас ждёт. Чтобы следующий час нашего путешествия не превратился в урок, я достал из большой маминой сумки, где лежали разные игры, одну игру.

Она называлась «Я должен признаться». Когда мама её увидела, она очень оживилась и забыла про карточки с цифрами. Я прочитал правила, они были очень простые: участник игры берёт из коробки одну карточку и читает, что на ней написано.

Если кто-то из участников делал то, что написано на карточке, он зарабатывает одно очко. Выигрывает тот, кто первым наберёт десять очков.

Поначалу я отнёсся к этому скептично, но должен признать: игра оказалась очень ЗАБАВНОЙ. Я узнал о своих родителях много нового.

Оказалось, что у папы, когда он был маленький, жил дома хамелеон, а мама однажды покрасилась в блондинку, что меня очень удивило.

РОДРИК, как это ни странно, тоже включился в игру.

Он заработал два очка: одно за то, что он единственный из нас ночевал на улице, чтобы купить билеты на концерт, а ВТОРОЕ – за то, что однажды у него в ухе застрял жук. Я хорошо это помню, будто это было вчера.

Папа и Родрик шли вплотную, у обоих было по девять очков, следующее очко должно было решить, кто станет победителем. Мама, кажется, была счастлива: всем было весело, никто ни с кем не ругался.

Она взяла из коробки ещё одну карточку и прочитала:

Мама, наверно, подумала, что очко за эту карточку никто не получит, и уже хотела взять другую. Но тут Родрик начал вести себя так, как будто только что выиграл в лотерею.

Мама подумала, что Родрик врёт, чтобы заработать очко, но он сказал, что это ПРАВДА. Он рассказал, что несколько месяцев назад наша соседка, миссис Таттл, позвонила в полицию и пожаловалась, что Родрик и ребята из его рок-группы слишком громко репетируют, а они за это забросали её дом туалетной бумагой.

Родрику это казалось очень смешным, но мама так не думала.

Я бы на месте Родрика тут же сочинил что-нибудь и сказал, что просто пошутил, чтобы выиграть.

Но Родрик выкручиваться не стал.

Мама велела папе остановиться на обочине, протянула Родрику свой мобильник и велела ему позвонить миссис Таттл и извиниться. Всем, кто сидел в машине, было очень неловко.