Один год из жизни Юной Леди

– Дорогая, а ты в курсе, что наш молодой человек вырос и воспитывался в приюте, в котором он сейчас работает? – задал вопрос отец маме, когда мы с ней зашли в комнату, неся шарлотку.

– Нет, не в курсе! – отозвалась мама и бросила на меня один из своих уничтожающих взглядов, от которых всегда было не по себе, и мурашки начинали бегать по спине. – Мне дочь ничего такого не говорила.

– Наверное, просто не успела, – я попыталась разыграть беспечность. – Ведь это не самое важное, что есть в человеке. Не так ли, мама?

– Как сказать, дочь! Та среда, в которой рос и воспитывался человек очень много говорит о нём, и о его воспитании. И даже о его взглядах на жизнь. Вот Вы, например, Александр, как видите свою будущую жизнь? – спросила мама, обращаясь к Саше.

Тот поёжился, а потом решил, видимо, всё превратить в шутку.

– Я вижу прекрасную жизнь, полную любви, нежности и понимания.

Мама свела брови, что всегда было признаком раздражения.

– Интересно, и как мужчина, выросший и воспитанный в приюте, понимает любовь, нежность и понимание? Я так думаю, что для Вас это не более, чем красивые эпитеты, которыми можно разнообразить свою речь. А вот, что на самом деле скрывается за этими словами – Вы и понятия не имеете!

В комнате наступила тишина. Саша, который сперва согнулся от этих слов, как от удара, сейчас выпрямился и спокойно посмотрел в глаза моей мамы.

– Да. Вы правы. Что в действительности скрывается за этими словами, я не знаю. Но я смотрел много фильмов, читал много книг, и мне очень бы хотелось узнать всё это. По крайней мере, я собираюсь сделать всё возможное, чтобы мой ребенок никогда не оказался в приюте. Да, я не могу изменить своё прошлое, но я вполне способен повлиять на своё будущее. Не так ли?

– Да, Вы правы, – мама слегка смягчилась. – Для девятнадцати летнего молодого человека Вы рассуждаете очень взросло. Это не может не радовать. Но видишь ли, в чём вся проблема заключается? – мама вдруг понизила голос и перешла на «ты», что случалось с ней не часто. – Наша дочь выросла в семье, она тоже такая, какая есть. К тому же, через год она вступит в права наследства. Жанна ведь говорила тебе, что бабушка в наследство оставила ей отель на побережье?

Теперь уже настала очередь удивляться Саше.

– Нет, ничего подобного я от неё не слышал.

– Ну вот, теперь ты услышал это от меня, – мама была несколько удивлена. – В любом случае, как ты понимаешь, у нас есть определённые планы относительно будущего нашей дочери. Ей пока ещё семнадцать лет. Через год она вступит в права наследования, а вместе с этим поступит в колледж управления. Она будет учиться, как управлять своим наследством, а в дальнейшем сохранить и приумножить его. Скорее всего, там же, в колледже, или позже, в институте управления, она встретит достойного молодого человека, который в дальнейшем станет её мужем, и которому можно будет доверить управление отелем, а также, я думаю, что он вложит и свой капитал в процветание уже семейного бизнеса. Как видишь, я с тобой предельно откровенна. Я не против вашей дружбы, но на большее, пожалуйста, не рассчитывай. Мне бы очень не хотелось, чтобы ты сломал жизнь моей дочери. Я надеюсь, мы с тобой поняли друг друга, не так ли?

– Да, конечно, – ответил Саша.

Глава 5. Реакция Я и Он. Чёткая позиция (игры кончились). Принятие ситуации

– Теперь ты понимаешь, почему я не хотела знакомить тебя со своими родителями? – говорила я Саше спустя пару дней, когда мы сидели на покрывале и смотрели на море.

– На самом деле я рад, что мы всё-таки встретились, – Саша улыбнулся.

– Да, и почему же? – не унималась я.

– Я так узнал про тебя немного больше! – вслух сказал Саша, а про себя подумал: «По крайней мере, я больше не питаю относительно тебя никаких иллюзий. Я могу быть только другом, и никогда не надеяться на большее. Я всегда буду рядом. Буду во всем тебе помогать и поддерживать. Смотреть на то, как ты растёшь, становишься взрослой и самостоятельной. На то, как ты выходишь замуж… Ты всегда сможешь на меня положиться. Сможешь позвонить мне в любое время дня и ночи, и я бегом прибегу к тебе. Но всё, что мне останется, это наблюдать за тобой со стороны. Не мочь коснуться, обнять тебя, прижать к груди и сказать, как сильно я тебя люблю. Твоя мама права, я никогда в жизни не позволю себе сломать твою жизнь».

– Ты чего так погрустнел? – спросила я у Саши. – Пойдём купаться?

– Конечно же пойдём, – ответил юноша, улыбнувшись.

Дальнейшие наши отношения и вправду стали напоминать крепкую дружбу. Началось всё с того, что мы совсем перестали целоваться, обниматься, да и вообще касаться друг друга. Если раньше Саша, выбегая из моря, шёл за полотенцем и бережно закутывал меня в него, то теперь он подавал мне его, никак не пытаясь заключить меня в объятия. Всё чаще я стала замечать на себе Сашин пристальный, задумчивый взгляд. И всё чаще стала осознавать, что взгляд этот очень грустный. Я могла бы подумать, что это после встречи с родителями, но ведь мы с ним говорили, и он сказал, что ему понравилась встреча. А может, это потому, что моя мама сказала, что мы с ним можем быть только друзьями? Да нет, мы же с ним и раньше этого говорили, что мы друзья. Да и если бы его это не устраивало, то он бы что-то возразил. Или мне, или маме. А так он ничего не говорил…

– Саша! – не выдержала я. – Почему ты постоянно в последнее время такой задумчивый и грустный? Что случилось?

«Ну, давай же! – подумал про себя Саша. – Скажи ей всё! Скажи, что любишь её, что жить без неё не можешь. Что практически невозможно даже подумать, а не то, что представить её с другим парнем, а уж тем более, замужем за другим…»

– Саша! – я снова позвала его.

– Нет, Жанн, всё хорошо. Я просто подумал, что через три недели осень. Твоя мама говорила, что ты поступишь в колледж управления. Ты, наверное, уедешь?

– Да, ты прав. Но разве здесь есть что-то грустное?

– Мы долго не увидимся! – вздохнул Саша.

– Но, я же буду приезжать на каникулы. А если ты переживаешь, что мы вечерами не будем видеться, и по выходным, то даже если бы я никуда не уезжала и училась на заочном, то всё равно не было бы времени видеться, поскольку было бы много уроков. А знаешь, что? Давай ты тоже поступай в институт! Тогда тебе тоже скучать будет некогда, – я посмотрела на Сашу с улыбкой.

– Я подумаю! – ответил он, а мысленно ругал себя последними словами: «Ну, я и баран. Кретин, идиот. Осёл безмозглый! Ну, неужели я не мог сказать ей правду? Неужели так сложно признаться ей в любви? Нет, я решил, что лучше всего мне отойти в сторону и не мешать ей. А, может, наоборот сознаться?»

Лицо и взгляд Саши менялись, как небо в марте. То он был задумчив, то кусал губы и горестно вздыхал. То напускал на себя весёлый и беззаботный вид, и начинал развивать бурную деятельность: шутить невпопад, рассказывать анекдоты, чего он никогда не делал. Я видела, что с ним что-то происходит. Видела, что он отгородился от меня стеной, поскольку ни на один вопрос, который я задавала ему относительно его состояния и самочувствия – не получала ответа. Саша говорил, что у него всё хорошо, но я видела, что это не так. Один раз я не выдержала и решила зайти с другой стороны.

– Саша, а помнишь, ты обещал меня познакомить со своими друзьями? Ты сказал, что пригласишь меня в свой приют, а после встречи с моими родителями, как будто, совсем перестал об этом думать?

У Саши было странное лицо. Я даже не смогла бы сходу сказать, что это было. Смесь волнения и разочарования что ли…

– Да, обещал! – немного помолчав, ответил Саша. – Но разве тебе это действительно интересно?

– Знаешь, – так же немного помолчав, ответила я. – Ты в последнее время очень сильно изменился! Я никак не могу понять, что с тобой происходит. То ты подолгу молчишь, ничего не говоришь, и только смотришь на меня грустными глазами. А то вдруг, с напускной веселостью, принимаешься шутить и бегать, как ребенок, что на тебя совсем не похоже. А когда я задаю вопрос: «Что случилось?» – ты всё время говоришь, что всё в порядке. Я подумала, что если мы сменим обстановку, или я увижу тебя там, где тебе действительно хорошо – я пойму, что происходит?

– Ладно, хорошо! Приходи завтра после обеда. Я как раз провожу шашечный турнир. Поможешь мне судить. А то они жульничают постоянно.

– Договорились! – и мы разошлись по домам.

Мне было любопытно, что же это за место такое – приют. До встречи с Сашей я даже не знала, что такое заведение есть у нас в городе, а теперь я сама туда пойду. Как-то Саша мне рассказывал об этом месте, но я мало что запомнила. Единственное, что хорошо врезалось мне в память – так это то, что Саша очень тепло отозвался о своих воспитанниках, как будто не о работе рассказывал, а о своих собственных детях. А теперь я сама туда пойду и своими глазами все увижу…

Для Саши это была тяжёлая ночь. Он ворочался с боку на бок. Никак не мог уснуть. Мысли мешали успокоиться. Юноша боялся, какое впечатление произведет приют на Жанну. Ведь он не слепой и прекрасно увидел, в какой обстановке жила девушка. Когда был в гостях у Жанны, старался не глазеть по сторонам. Однако и так было заметно, что всё было подобрано: хороший ремонт, качественная мебель, дорого одетые хозяева. А главное, с каким достоинством и степенством разговаривала с ним мама Жанны. Казалось, так должна обращаться к своим подданным королева на приёме. А что теперь? Куда он приведет Жанну? В приют? Место, где он вырос. Полинявшая краска на стенах. Дешёвая мебель. Да и воспитанники одеты хоть и добротно, но всё же безо всякого лоска. А если ей не понравится. А если ещё ей кто-то что-то скажет? Тот же Артёмка припомнит, что на прошлой неделе остался без вечера сказок именно из-за «маленькой мисс». Саше с трудом удалось уснуть. Однако даже во сне ему снилось, что Жанна, едва переступила порог его приюта, вскрикнула, и убежала, даже не пытаясь скрыть на лице омерзения…

Всё утро Саша был подавлен. Придя на работу, юноша всё хмурился. А когда Артём во время обеда уронил на пол ложку, даже дал мальчику подзатыльник, чем удивил не только детей, но даже и второго воспитателя, в чьём ведении была группа старших воспитанников.

И вот, обед закончился, и пришло время шашечного турнира. Доски с шашками были положены на столы, ребята расселись, и началась игра. А Жанна всё не приходила…

Как назло, именно тогда, когда я уже собиралась выходить на встречу к Саше, позвонил телефон. Я подняла трубку и услышала голос тёти Зои. Ей срочно нужно было нужно поговорить с мамой, но той, как назло, не было дома. Впрочем, не в характере тёти Зои было отступать, когда она уже решила с кем-то поговорить. Мне пришлось выслушать длинный монолог о том, как правильно закатывать огурцы, как варить ежевичное варенье, и какой Лёнчик – обормот, что опять ушёл с друзьями гулять и оставил маму одну. Лёнчик – это мой двоюродный брат, а тётя Зоя – мамина сестра. Разговор длился уже минут сорок, и я безбожно опаздывала. Но повесить трубку было бы невежливо. А объяснить тёте Зое, что у меня в жизни есть дела важнее, чем послушать, что мне хочет сказать тётя – в принципе невозможно. Что-то мне подсказывало, что если бы я была на месте Лёнчика, то я бы не только ушла с друзьями, но я бы от них больше не возвращалась…

Но вот, удача, у тёти Зои потушилось мясо в духовке, и ей уже необходимо уходить.

Я почти бежала на встречу, понимая, что уже час как должна была быть у Саши.

Дойдя до приюта, я зашла в здание. По дороге мне никто не встретился. Только со второго этажа раздавался гул. Я поняла, что турнир проходит именно там. Поднялась по лестнице и не ошиблась. Когда я появилась на турнире, там как раз шла оживлённая борьба между двумя мальчуганами, которые, – как я поняла, увидев остальные пустые столы – уже сражались за первое место. Все остальные сгрудились вокруг играющих и вопили при каждом ходе. Саша пытался заставить малышей не кричать, но куда там. Я смотрела на малышей, на него, и вдруг мой взгляд остановился на видавшей виды стене, которую по пальцам можно было сосчитать, сколько раз красили, поскольку там, где краска облупилась, было хорошо видно, из скольких слоёв она состоит…

Честное слово, я не хотела обращать на это внимание. Взгляд как-то сам собой туда упал. Да я итак прекрасно знала, куда иду… и всё же мне стало не по себе. Я даже не заметила, что Саша увидел меня и теперь наблюдает за мной.

Вот турнир закончился. Один мальчик выиграл. Второй, как водится, проиграл. Я так и стояла в дверях. Не могла найти в себе силы ни шагнуть вглубь комнаты, ни развернуться и уйти из этого странного места. Какая-то горечь и тоска охватили меня в тот момент. Я смотрела на этих детишек. Умные, любопытные глазёнки. Развитые не по годам, согласно вопросам, которые они задавали по ходу игры Саше. Обшарпанные стены, дешёвая мебель. Но не это страшно. А страшно то, что в этом большом и прекрасном мире им, как будто, не хватило места. Судя по обстановке, местные власти не сильно—то о них беспокоились. А главное, что им не хватило родительской любви. В свои семнадцать лет я стояла, и не могла понять, откуда на свете столько взрослых одиноких людей, а здесь столько одиноких детей. Почему же они все не встретились?

Из задумчивости меня вывел Саша.

– Пришла, наконец-то. А я уже и не ждал, если честно! Но всё равно рад. Хоть и вижу, что тебе здесь не по себе!