Мертвые цветы

– Привет. Чего пишешь?

Сердце немного подпрыгнуло, а я задумался, будто собирался не просто ответить на сообщение, а выступать на важной политической пресс-конференции перед всем населением Земли.

– Не хочешь сегодня прогуляться вечером?

Выдохнул, отложил телефон в сторону экраном вниз.

– Долго не гуляй, завтра важная встреча, – не отрываясь от ноутбука, сказал мне друг. И откуда только он постоянно все знает?

– Ты – это я, – улыбнулся он мне. – Шучу. Ну алло, мы с тобой дружим уже хер знает сколько лет, я давно научился понимать тебя и без слов.

– Во сколько и где?

– Я встречу тебя у твоего подъезда в восемь.

– Хорошо.

Щеки залил обжигающий румянец. Я чувствовал себя первоклассником, наконец-то осмелившимся понести тяжеленный рюкзак девочки, которая нравится тебе вот уже целых полгода. Правда, моя девочка давно уже большая, рюкзак ее сменился на сумочку, а полгода превратились в долгие и мучительные годы…

Да мы, собственно, и одноклассниками-то не были – Она жила в соседнем дворе, и в школы мы ходили тоже в соседние. Часто уроки кончались одинаково и мы пересекались. Она младше меня на год, но уже тогда, когда ей было тринадцать лет, она пленяла всех своей красотой и характером. Я не годился ей даже в подметки: нелепый подросток с неаккуратными волосами, с которых всегда сыпется перхоть, непропорциональное тело, вечный дурной запах, ставший моим верным спутником, не желавшим меня покидать в течение всего пубертатного периода, плюющий на все попытки выгнать его, будто надоедливого гостя.

Но как-то так получилось, что все же я смог с ней заговорить. Это стоило мне огромных моральных и физических сил – я продумывал все варианты диалога несколько дней и ночей перед тем, как начать его в действительности. Это очень изматывало меня и, к слову, было абсолютно бесполезно, потому что она сразу же отклонилась от всех просчитанных мною вариантов.

Тем не менее, я подошел к этому дню основательно. С вечера я погладил самую лучшую свою рубашку, вымылся так, что даже стерильное оборудование в дорогущих платных клиниках могло позавидовать моей чистоте. Волосы были максимально тщательно вымыты и расчесаны, заснул я рано, чтобы точно быть выспавшимся и отдохнувшим в самый важный для меня день.

Все время уроков я нервничал и прокручивал все возможные варианты развития событий. Что, если она даже не станет смотреть на меня и сделает вид, что не заметила? А что, если все вовсе наоборот и я давным-давно ей нравлюсь, а она стесняется подойти или ждет от меня первого шага?

Хотя нет, это, пожалуй, самая бредовая мысль за всю мою жизнь.

Уроки тянулись невыносимо медленно из-за этого, минуты растягивались в часы, а часы в самые настоящие годы. Я чувствовал себя монахом или отшельником, смиренно ожидающим какого-нибудь просветления, ну или что еще там они ждут. Но как только прозвенел последний звонок, внутреннее состояние моментально сменилось на состояние чемпиона мира по спринту и я пулей вылетел из школы.

– П-привет, – слегка запинаясь и нелепо почесывая затылок, сказал я, подойдя к ней. Она захихикала, когда посмотрела на меня и все мое тело покрыли отвратительно холодные капельки пота. Неужели она смеется надо мной? Неужели я так плох? Может, помял рубашку или с волос снова сыпется перхоть?

– Привет. Ты Саша, да? Видела тебя в соседнем дворе.

– Да, – смущенно ответил я.

– А меня … зовут. Приятно познакомиться! – она протянула мне руку, и я тут же схватил ее своей потной от волнения ладошкой. – Проводишь?

– Конечно!

Тогда я не верил своему счастью. Мы начали общаться чаще, иногда гулять, и с каждым днем я влюблялся все сильнее.

Время шло, мы общались. Она расцветала все сильнее, а благодаря общению с ней я расцвел тоже. Я вытянулся, согнал лишний подростковый жир, научился ухаживать за волосами и в целом стал более уверенным в себе человеком, заводилой. Но только с ней я всегда был кроток и тих, как мышь, потому что только ее я любил и боялся, потому что знал, что этот человек для меня значит.

Но перейти границу дружеских отношений нам было не суждено. Вернее, один раз мы все же поцеловались, но это не считается – мы оба были в стельку пьяные: праздновали конец учебного года. Она никогда не говорила со мной об этом, а я запомнил этот момент и практически каждый день вспоминал его. И, клянусь, это был лучший момент в моей жизни.

Тем не менее, я был Ей дорог. Она могла доверить мне все свои секреты, все свои переживания. А я слушал Ее, обнимал, утешал, когда Она плакала, и радовался вместе с Ней, когда у Нее случалось что-то хорошее. Я и сам старался делать это хорошее для Нее и довольно часто у меня получалось. Она привязалась ко мне, но я привязался сильнее. К сожалению, этого оказалось недостаточно.

Потом у нее стали появляться ухажеры. Я очень ее ревновал, но она говорила мне: «Ну, Саш, ты чего? Хочешь, я познакомлю тебя со своей подружкой? Она очень даже ничего и мне кажется, что вы хорошо сойдетесь характерами». Но я не хотел, никогда не хотел.

Потом я сам разорвал с ней общение, аргументируя это тем, что не хочу, чтобы у нее были проблемы с парнем из-за меня: к тому времени они уже достаточно долго встречались и я стал замечать, что он не очень рад нашим с Ней встречам.

Но на самом деле, причина, конечно, была не в этом, потому что мне всегда было насрать на то, что чувствуют ее парни. Я надеялся отвлечься, уйти в стихи, в учебу, забыть ее, найти себе кого-нибудь еще.

И отвлекся. И ушел. И нашел. И вроде как даже забыл, но…

От снов человек убежать не может. От кошмаров – тем более.

Когда она начала мне сниться каждую ночь, я перестал спать. Упивался кофе, энергетиками, часами смотрел всякую хуйню в интернете, рубился в игры, учился, писал стихи, гулял с друзьями и другими девушками, но это все равно не помогало – через двое-трое суток без сна я все же падал без сил и мне снова снилась Она. И я ничего не мог с собой поделать.

Через год тишины в эфире наших взаимоотношений я буквально приполз к ней с извинениями, просьбами возобновить хоть малейшее общение, если она, конечно, сможет. Она смогла, но я чувствовал, что что-то в ней переменилось. Переменилось настолько сильно, что я перестал ее узнавать. Она стала больше ругаться, больше времени проводить в компаниях с парнями. Мне было безумно больно, больно и обидно, но я ничего не мог с этим поделать…

Я закурил сигарету, прикурив ее от прошлой. Столько лет прошло уже с тех пор, а ничего, вообще ничего не переменилось. Разве что мы немного подросли, нашли источники заработка, а в целом… Все абсолютно так же.

– Пиво будешь? – Влад задорно открыл банку с холодным напитком и жадно присосался к ней.

– Спрашиваешь, – улыбнулся я и поймал кинутый мне сосуд.

***

Вечером этого же дня я в назначенное время уже стоял под ее подъездом с букетом цветов и сигаретой в зубах. Черт знает, на что я надеялся каждый раз, когда шел с ней гулять или списывался в сетях – нам обоим давно было понятно, что между нами ничего не будет и быть не может. Однако ей нравилось играть со мной. Как я уже говорил, нам обоим все было понятно, но иногда она позволяла себе мелкие шалости, в которых по уши влюбленный человек может разглядеть все, что захочет: отправленное в ответ на поздравление сердечко, поцелуй в щеку, прогулки за руку. Я прекрасно, прекрасно, блять, понимал, что для нее это ничего, совсем ничего не значило, но каждый раз, когда она делала что-то подобное, я весь будто растекался и плавился, а потом изгрызал себя мыслями, а бумагу терзал строчками.

В этот раз она, как и всегда, опаздывала. Я терпеливо ждал, пока она выйдет, закуривая одну сигарету за другой. Жар от асфальта подогревал воздух вокруг, и даже несмотря на то, что был уже вечер, спина и лоб изрядно потели. Вдруг телефон провибрировал и я полез проверять сообщение.

– Прости, сегодня никак. Ко мне Никита приехал неожиданно, я же не могу его выгнать из квартиры. Если хочешь, подходи часа через два.

Я оторопел. Все внутри меня рухнуло в очередной раз. Боль бурным потоком, подобным течению горных рек, растеклась по всему телу и, пульсируя, только увеличивалась в масштабах. Казалось, что меня вот-вот разорвет. Из глаз брызнули слезы. Трясущиеся руки полезли в карман за пачкой сигарет, но она оказалась уже пуста. Я сел на лавочку, бессильно закрыл лицо руками и зарыдал.

Per

aspera

ad

astra

[1 - Через тернии к звездам.]

Неизвестно, сколько точно прошло времени – я не находил в себе силы посмотреть на часы. Самому же казалось, что прошла уже целая вечность.

Я принял решение. Оно было сложным, но я уже смог принять его однажды, значит, смогу и в этот раз.

Я медленно и немного робко, будто бы сомневаясь, пошел к двери подъезда, где жила она. Домофона тут не было, так что я без труда проник внутрь и направился к ее квартире.

Руки тряслись, голова гудела, зрение немного ухудшилось из-за опухших от слез глаз. Несмотря на все это, я был полностью уверен в своих поступках и действиях.

Хватит! Она не одна. Совсем не одна. Далеко не одна. Я заменю ее другой. А лучше – многими другими.