Кабинет доктора Ленга

Девушка достала из бушлата кожаный мешочек с крепкой шнуровкой и опустила на стол. Мешочек негромко звякнул, ударившись о доски.

– Мистер Мёрфи, – проговорила она сквозь шум, – не могли бы вы открыть это и показать содержимое нашему другу?

Здоровяк поддел мешочек пятерней, развязал его и наклонил в сторону Мозли. Внутри лежали по меньшей мере полдюжины двадцатидолларовых «двойных орлов»[30 - «Двойной орел» – золотая монета США в 20 долларов, чеканившаяся в 1849–1933 годах.].

Женщина взяла мешочек, опустила в него руку в перчатке и достала одну монету. Потом положила мешочек в карман и вытянула руку в сторону Мозли, ладонью к стене – подальше от любопытных глаз.

Мозли долго смотрел на монету как завороженный, пока наконец не отвел взгляд.

– Это вам, – сказала женщина. – Пожалуйста, возьмите.

Он взял монету и положил в карман.

– Какой он, этот мальчик?

– Учитывая ваше положение, вы должны его знать. Двенадцать лет, малорослый для своего возраста. Числится в документах как Джо Грин. У него светлые волосы и рано развившаяся катаракта с помутнением левого глаза – результат врожденной краснухи. О, я вижу, вы с ним знакомы!

Мозли кивнул:

– Да, я знаю этого мальчика.

Левый глаз с помутнением, о котором она говорила, сейчас посинел, распух и, несомненно, очень болит.

– Вот что вы должны сделать. Попроситесь работать в ночную смену, а когда все затихнет, впустите нас в Октагон и покажите его койку. После мы вас отблагодарим. – Она указала на карман с кожаным мешочком. – Мы дадим вам время уйти и подготовить алиби по вашему выбору. А потом скроемся сами, вместе с мальчиком.

Женщина говорила об этом с такой легкостью, как будто собиралась искупаться на Кони-Айленд.

– Вас заметят, – сказал Мозли. – Как только вы войдете.

– Не заметят, это я беру на себя.

– А как вы намерены попасть на остров, а потом выбраться с него, никого не потревожив?

– Это тоже моя забота. Выберите вечер, и мы встретимся в назначенном месте, в указанное вами время.

Судя по уверенному тону женщины, она знала остров не понаслышке.

– Есть одна сложность, – заметил Мозли. – Мальчик больше не живет в Октагоне. Теперь его держат в работном доме и скоро переведут в исправительный.

В первый раз за время разговора в глазах молодой женщины промелькнули эмоции – удивление, озабоченность?

– Когда?

– Сначала должна освободиться камера. Дня через три-четыре.

– Как вы узнали?

Инстинкт самосохранения помешал Мозли признаться, что в ожидающей освобождения камере сейчас проводят своего рода санитарную обработку, поскольку ее последний обитатель умер от оспы.

Он крепко сжал «двойного орла», словно желал убедиться, что все это происходит на самом деле.

– Я… э-э… получил копию расписания.

– У работного дома три этажа, правильно?

– Правильно.

– На каком этаже живет мальчик?

– На первом.

– Там самые маленькие камеры.

– Да.

Женщина помолчала, вероятно собираясь с мыслями.

– Я рассчитывала дать вам несколько дней, чтобы обдумать мое предложение. Но события развиваются так, что нам нужно поторопиться. У вас есть ключи?

– От Октагона – да. Возможно, я смогу достать общий ключ от работного дома, но только на время. Раздобыть ключи от исправительного дома невозможно… по крайней мере для меня.

Женщина наклонила голову:

– Очень хорошо. Встретимся еще раз завтра, у вас дома. Чтобы обсудить план подробно.

Мозли беззвучно зашевелил челюстью.

– Я не смогу принести с собой ключ от работного дома, когда вы начнете осуществлять свой план. Меня обыщут.

– А принести ключ на нашу завтрашнюю встречу?

Мозли кивнул.

– Тогда мы сделаем слепок, а вы вернете его на место следующим вечером, еще до того, как произойдет побег. Все будет выглядеть так, точно этим ключом не пользовались для… освобождения. Значит, завтра вечером? В полночь?

– Завтра вечером, – услышал Мозли собственный голос. – Да, да.

– Монета останется у вас, каким бы ни было ваше решение, но я уверена, что вы сделаете единственно возможный для честного человека выбор и окажете нам помощь… Тогда мы сможем продолжить разговор и доработать план освобождения мальчика следующим вечером – пока его не перевели. У нас ведь все получится, да, мистер Мозли?

Подбодренный твердостью золотой монеты в кулаке и напуганный соседством ирландца, Мозли опять закивал.

– Я попрошу вас еще об одном одолжении.

– Да?

– Насколько я понимаю, вы имеете слабость к чжуй лон – «погоне за драконом»[31 - Погоня за драконом – вдыхание нагретых паров наркотика через трубочку из алюминиевой фольги, а также в широком смысле любой прием наркотика.]. Пообещайте мне воздержаться от лауданума, пока мы не спасем мальчика.

Мозли перевел взгляд со странной женщины на ее спутника и обратно. Они дали ему половину годового жалованья просто так, без всяких условий… И посулили еще больше.