Правдивая история Золушки

– Конечно! На моем корабле поплывем, дядюшка Грэг. К шести часам жду вас на пристани!

На моем корабле – так непривычно это говорить, но в то же время так тепло, что я не сдержала победную улыбку. «Неуловимый Странник» теперь действительно мой, и это грело душу не хуже будущих приключений. Так много собиралась сделать!

Адреналин клокотал в груди, разливался по венам вместе с кровью. Старалась вышагивать твердо, была полна решимости. Обновки придавали уверенности, а треуголка отца, как и его шпага, – наглости. Я Золуш, и этого у меня не отнять!

– Построиться в одну шеренгу! – выкрикнула я, по деревянному мостику ступив на корабль под десятком недоуменных взглядов.

Когда-то это двухмачтовое судно служило пиратской шхуной, а теперь перевозило контрабандные товары. Экипаж этого корабля уважали, поэтому пираты никогда не нападали на тех, кто еще несколько лет назад точно так же, как и они, бороздил морские просторы. Этим и пользовались уже много лет.

Меня не послушались. Заядлые моряки по-прежнему оставались на своих местах. Только замерли, прекратив свои занятия, но на меня все так же смотрели как на несмышленую девчонку, решившую поиграть в капитана.

Одним рывком достав из-за пояса полученный за помощь от оружейника несколько месяцев назад кремниевый пистолет, я сделала предупредительный выстрел в воздух и, придав голосу твердости и решимости, еще раз повторила:

– Экипаж, построиться в одну шеренгу!

Они забегали!

Я внутренне ликовала, наблюдая за тем, как экипаж неловко, непривычно выстраивается передо мной в одну шеренгу, но радости своей им не показывала. На лице моем не дрогнул ни единый мускул, пока я спокойно, даже не глядя, убирала тяжелый пистолет обратно.

– Приветствую вас на «Неуловимом Страннике», уважаемые, – громко обратилась я к мужчинам, что смотрели на меня с явным скепсисом. – Прошу принять к сведению, что со вчерашнего дня я официально являюсь владельцем и капитаном этого корабля. Семейство Мол на борт отныне пускать запрещено. «Черная Орхидея» сгорела, и заказы в этом городе мы больше не принимаем.

Послышался рокот возмущенных голосов, но я оборвала его одним жестом, выкинув вперед руку.

– Прежде чем мы продолжим, я хотела бы выставить на суд одно пренеприятнейшее происшествие. Вчера днем в «Черной Орхидее» Бессловесный Джо и Хитрый Энди предали меня, по указке Расти заперев на складе, чтобы там я дожидалась свадьбы с одним из моих сводных братцев. Эти люди лишены моего доверия, а потому немедленно должны покинуть флейт.

– Авелиночка… – заискивающе начал было Хитрый Энди.

Но я перебила его:

– Капитан Золуш, – сказала, как отрезала. – Решение капитана обсуждению не подлежит. Забирайте личные вещи и уходите. Вместе с предателями корабль могут покинуть и те, кто не видит во мне капитана. Я никого не держу.

Кроме предателей, никто не двинулся с места. Мы ждали их не дольше нескольких минут. Веселый Брен по моему приказу сопровождал их, чтобы они вдруг по старой памяти не причинили вред имуществу корабля – все-таки я прилюдно обвинила их в предательстве.

Бессловесный Джо оправдывал свое прозвище, не выронив ни звука, тогда как Хитрый Энди вовсю пытался надавить на жалость.

– Я все сказала. Жалование вам за этот месяц выплачено. Всего доброго.

Я собиралась с мыслями, пока мужчины сходили по деревянному трапу на берег. Понимала, что легко не будет. Я знала всех их с детства – с исчезновением мамы остались только самые преданные, но, видимо, время дает свое и многое забывается. В любом случае я буду капитаном, даже если лишусь всей команды.

– Теперь, когда здесь остались те, кому я могу доверять, мы обсудим наши следующие действия. К шести вечера флейт должен быть готов к отплытию. Мы направляемся в столицу, где остановимся на ремонт. За это время я постараюсь получить разрешение на торговлю. Жалование прежнее. Вопросы есть?

Вопросов не было.

* * *

– Господин Рейн, оплатите стоянку на месяц и проследите за тем, чтобы Веселый Брен закупил продуктов на эту неделю, – подала я старшему помощнику капитана бархатный мешочек, едва мы причалили к пристани.

Дядюшка Грэг уже спустился вниз, чтобы нанять экипаж до своей новой лавки, тогда как я собиралась откровенно проспать до самого утра. Мы прибыли почти в полночь, слегка припоздав с отплытием, но мне казалось, что время пролетело слишком быстро. Я так и не спустилась в свою каюту, весь путь простояв на носу корабля. Вновь испытывала позабытое чувство свободы, жадно выпивая каждый глоток морского воздуха. Я будто снова была счастливым ребенком, родители которого были живы.

– Авелина, прости старика, но я спросить хотел, – шепотом обратился ко мне господин Рейн. – А денег-то на ремонт нам хватит? Все-таки не три копейки нужно.

– Не переживайте, монеты у меня отложены, – так же тихо ответила я.

Деньги у меня действительно были. Те, что я так бережно копила, и те, что заныкал в своем сейфе Расти, наверняка собираясь проиграть в самое ближайшее время в карты. Плюс я неплохо заработала, распродав все то, что успела спасти из «Черной Орхидеи». А еще, несмотря на все мои отнекивания, дядюшка Грэг хорошо заплатил нам за перевозку.

Конечно, этих монет недостаточно для того, чтобы мы жили весь этот месяц в роскоши, но на питание, жалование и ремонт вполне должно хватить. Правда, жить нам все равно придется на корабле, но кого это останавливало?

– Авелина, мы поехали. Ты с нами? – вопросил дядюшка Грэг, спешно поднимаясь обратно на флейт.

– Нет, я останусь здесь. Напишите мне, пожалуйста, адрес, и я приеду к шести, как и договаривались, – ответила я, тогда как веки мои уже закрывались. Морской воздух сказывался.

– Не опаздывай. Ждать никто не будет, – протянул мне пекарь клочок бумаги.

Только я хотела спуститься в свою каюту, как меня кто-то окликнул с берега:

– Эй, капитан! Дело есть! – прокричал, судя по голосу, какой-то мальчишка.

От удивления я замерла на секунду, будто не могла поверить, что это обращаются именно ко мне, но, обернувшись, заметила на себе взгляды всей команды. Ничего не оставалось, как направиться к борту корабля. Правда, в последний момент я накинула капюшон темного плаща да наскоро повязала на лицо платок.

Внизу на берегу действительно стоял мальчишка-оборванец, но рядом с ним, словно скала, над морем возвышался мужчина в черных одеждах. Под светом уличных фонарей я отчетливо разглядела и плащ, и перчатки, что закрывали руки. Но больше всего меня удивила трость с золотым набалдашником – она смотрелась вычурно при довольно простом виде. Будто мужчина получил ее в подарок от богатого покровителя, но сам при этом относился к среднему классу.

– Чего надо? – пришел мне на помощь господин Рейн.

А ведь я действительно потеряла дар речи, завидев этого странного мужчину. И так стыдно стало, но деваться-то уже некуда.

– Дело есть, – прокатился по берегу твердый голос, лишенный каких-либо эмоций. – Заплачу хорошо. Разрешите подняться на корабль?

Господин Рейн посмотрел на меня. И вся команда посмотрела на меня. И даже аристократ чертов смотрел на меня, а я возьми да и кивни. А что? Монетки лишними не бывают!

– Спасибо, что согласились. В такое время никто не хочет отправляться в море, – произнес незнакомец, легко поднявшись на корабль по шатающемуся деревянному трапу, а я смогла рассмотреть мужчину вблизи.

Он совершенно точно не являлся аристократом, потому что волосы его были коротко острижены. Черные пряди слегка вились, отливая серебром под светом полной луны. В темных глазах ни единой эмоции – только ледяная сосредоточенность.

Нос с небольшой горбинкой, узкая линия губ. Все это мне приходилось рассматривать снизу вверх, но надолго мой взгляд остановился на четком шраме на подбородке, что, словно отражение, повторял мой собственный. Совершенно не помнила, откуда именно и когда он появился, но, увидев его брата-близнеца, несказанно удивилась.

– Мы еще не согласились, – проговорила я грубо, сама не узнавая собственный голос. – Куда держим путь и сколько платите?

– Эвиан? Баронесса Эвиан Мол, это вы? – вдруг вопросил незнакомец, стараясь всмотреться в мое лицо, которое по-прежнему было закрыто платком.

– Вы обознались, – отчеканила я, с трудом взяв эмоции под контроль. – Капитан Золуш. А вы?

– Просто Дэррек, – вскинулся мужчина, вновь лишившись и намека на тепло. – Простите, я обознался.

– Прощаю, – коротко кивнула я, больше всего на свете в эту минуту желая расспросить его о маме. Но не могла, просто не могла, потому что сейчас я была не ребенком, не сиротой, не девчонкой, а капитаном флейта. – Ближе к делу, Дэррек.

– В часе пути на север на рифах застрял корабль. Необходимо забрать оттуда людей, – сухо произнес мужчина, больше не глядя на меня.

– Только людей? – уточнила я, понимая, что к спасательной операции «Неуловимый Странник» совсем не готов. Мы просто не сможем вытащить судно.