Секретарь для злодея

Пока не удавалось никого поймать за руку. Да и кого подозревать? Предпочитал всех, но о моих переговорах знали лишь единицы, которым я доверял безоговорочно. Осложнялось все тем, что корейцы решили лично приехать сюда, чтобы поочередно встретиться со мной и с моим конкурентом – компанией «ВашМетСтрой». Они выслали предварительный договор, на изучение и анализ которого у меня имелась только неделя, но пока не знал, что еще могу им предложить, чтобы они не завышали изначальную стоимость. Разве что заложить им собственную душу.

Частенько ловил себя на том, что против своей воли неосознанно подхожу к окну и вглядываюсь вниз. Ночь уже плотно заняла небо, а я все возился с документацией, так и не притронувшись к договору. В итоге решил, что почитаю его дома, – нередко так делал. Все лучше, чем бессонными ночами бесцельно смотреть телевизор.

– И что же мы опять тут сидим? – поинтересовался я у тишины, вглядываясь в желтое пятно внизу, что снова было приковано к лавочке.

Все-таки у нее что-то случилось. Лучше бы дома сидела в тепле, а не морозила ребенка понапрасну.

Спешно покидав документы в папку, я накинул на плечи пальто и схватил борсетку. Нетерпеливо постукивал пальцами по столу, дожидаясь, пока ноутбук завершит работу приложений. Простая комбинация – первый этап, который не даст злоумышленникам проникнуть. Пароль на выключение, отличный от того, с каким происходит включение, – второй этап. Кодовый замок с тросом, прикрепленным к полу, – третий этап. Кто-то бы назвал меня параноиком, но все, что принадлежит мне, я привык беречь.

Мимоходом взглянув в окно, я остановился, всматриваясь в парковую зону. Желтое пятно исчезло, бесследно испарилось, а я подумал о том, что от работы у меня, похоже, разыгралось воображение. Психологи говорят, что люди могут видеть то, что хотят увидеть, но разве я хотел?

«Пусть лучше желтые птички, чем зеленые человечки», – усмехнувшись, подумал я и все-таки вышел в секретарскую.

– Вы закончили? – поинтересовалась Ольга Николаевна, устало потирая виски.

– Да, можете идти домой, – закрыл я дверь на ключ, оборачиваясь.

– Павел Викторович, я хотела с вами поговорить, – обратилась ко мне женщина, поднимаясь.

– Это не дотерпит до утра?

– К сожалению, нет. Я долго собиралась с мыслями и думаю, что утром навряд ли отважусь, – честно признала она и сделала глубокий вдох, как перед прыжком в ледяную воду. – Я понимаю, что вы привыкли отдавать работе всего себя, но я не могу работать по тринадцать часов в день, а то и по шестнадцать. Мне возраст уже не позволяет совершать такие подвиги. Я благодарна вам за бонусы и премии, которые вы мне ежемесячно выплачиваете, но боюсь, они не стоят того, чтобы я умерла прямо на работе. Я вас очень уважаю, но отныне собираюсь работать по графику, который оговорен в моем трудовом договоре. Если вы захотите, чтобы я уволилась, я пойму, – подытожила она.

– Я понял вас, Ольга Николаевна, – кивнул, впервые за последнее время присмотревшись к женщине. Она действительно постарела за эти годы, а я даже не задумывался над тем, что ей сложно работать допоздна, привыкнув к ее выносливости. – Работайте по графику. Я постараюсь найти помощницу на внеурочное время. Хорошего вечера.

Проблема казалась мне пустяковой. Наверняка найдется молодая особа, желающая подрабатывать секретарем по вечерам. Ничего сложного – распечатать и принести документы, которые я прошу, сварить кофе, заказать ужин, закрыть кабинет. Основную работу Ольга Николаевна выполняла днем, а по вечерам оставалась именно из-за таких вот мелких задач. На крайний случай я мог бы и сам все это делать.

Холодный воздух ворвался в легкие, коснулся лица, и дышать стало легче. Посмотрев на небо, усмехнулся нерешительности секретаря и сделал только шаг, увидев птичку там же, где встретил ее сегодня впервые. Да только переноску теперь она прижимала к себе.

– Все еще ждете мужа? – спросил я, останавливаясь рядом с ней.

Те слезы, что я видел несколько часов назад, были цветочками по сравнению с истерикой, в которой девушка пребывала сейчас. Она не могла произнести ни слова внятно, но протягивала мне платок, о котором я уже и думать забыл. Ну не из-за платка же она плачет? Где ее чертов муж, который никак не решается прийти?

– Пойдемте, – забрал я у нее переноску, понимая, что в таком состоянии она может не дай бог ее уронить. Злость пробирала до самой души, но злился я не на нее, а на идиота, который бросил ее здесь.

Мигом оказавшись на ногах, девчушка смотрела на меня в неверии. Лишь тянула руки к сумке-переноске, но так и не могла ничего произнести, задыхаясь. Наверное, уже от возмущения.

– Пойдемте, – повторил я с нажимом, когда она почти коснулась ремешков.

Совесть не позволяла оставить ее на улице. Даже если она действительно ждет мужа, который наверняка провалился по пути сквозь землю, лучше пусть делает это в теплом месте. Так, по крайней мере, дурная голова не простудится да и ребенок не заболеет. Крохотный же еще совсем.

Я сделал только два шага по направлению к машине, когда эта ненормальная запрыгнула мне на спину, вцепившись руками в шею. Теперь уже настала моя очередь удивиться. Осторожно поймав ее за капюшон свободной рукой, без труда отцепил от себя, но так и продолжал держать на вытянутых руках. Во избежание, так сказать.

– Вы с головой дружите? – поинтересовался я, оценив и то, как она пытается достать до меня ногами. Храбрая, но безголовая птичка.

А если бы я на автомате перекинул ее через голову? Ехали бы мы сейчас не в теплое место, а в травмпункт.

– Отдайте мне дочку! Немедленно отдайте мне дочку! – сипло требовала она. Тряслась, боялась, но все равно требовала. – Я вас убью, если тронете ее хоть пальцем!

– Я отдам, вы только успокойтесь, – постарался я улыбнуться как можно доброжелательнее. За кого она меня приняла?

С трудом удерживался от того, чтобы не рассмеяться. Аккуратно опустив ее на ноги, еще некоторое время подержал ее за капюшон, убедившись, что она стоит на ногах и падать не собирается.

Воинственно смотрела на меня из-под шапки, которая съехала на глаза. Поправив головной убор, уступил мимолетному желанию потрогать помпон. Мягкий, но ершистый, как и хозяйка.

Старался воздержаться от резких движений, а потому осторожно протянул переноску, но не отдавал. Во-первых, еще не до конца был уверен в том, что она ее удержит, а во-вторых, пока переноска у меня – она будет говорить, но как только отдам – сразу сбежит.

– И куда вы сейчас пойдете? Обратно на лавку? – с улыбкой следил я за ее потугами. Девчонка пыталась по одному разжать мои пальцы, но у нее ничего не выходило.

– Даже если так, вам-то что? Я мужа жду, – храбро выплюнула она, небрежным жестом поправив снова съехавшую шапку.

– Что-то он не торопится. Днем ждали, сейчас вот уже больше двух часов сидите мерзнете. Себя не жалко, так хоть ребенка пожалейте, – попытался я призвать ее к разуму.

– Не ваше дело, – громко шмыгнула она носом. Все-таки я был прав – замерзла.

– Не упрямьтесь. Если вам негде остаться, вы можете переночевать у меня. Заодно и расскажете, что у вас приключилось. Конечно, если захотите. Вдруг я смогу вам помочь, – я произнес все это прежде, чем сам понял, что говорю.

Собирался дать ей отсидеться у себя до встречи с мужем. В крайнем случае отвезти туда, куда скажет, но, видимо, язык мой сегодня связь с разумом не поддерживал. Впрочем, то же самое касалось и сердца. Ну не мог я оставить ее на улице. Понимал, что произошло нечто неординарное, а иначе стала бы мать морозить своего ребенка на улице на протяжении нескольких часов? Я ведь могу помочь. Так почему бы и нет? Возможно, где-то в другой жизни кто-то точно так же поможет моей жене и моей дочке.

Я изо всех сил пытался выглядеть благонадежным. Мысленно просил ее довериться мне, но видел смятение и нервозность. Она будто разрывалась, не зная, как поступить. Эмоции так легко читались на ее лице. Птичка оказалась раскрытой книгой. Хоть прямо сейчас бери и изучай.

– Имейте в виду, – вновь нахохлилась она, задирая нос до небывалых высот. – Я знаю тридцать четыре способа, как убить вас сподручными средствами, которые имеются в моей сумке.

– Я в этом даже не сомневаюсь… – постарался я скрыть довольную улыбку, благодаря бога за то, что тот дал этой женщине разум.

Хотя какая из нее женщина?

Девчонка.

Всю дорогу она громко сопела, всем своим видом показывая, что ей не терпится спросить у меня, куда мы едем, но независимо молчала, делая вид, будто все знает, да и вообще – бесстрашная дальше некуда.

Видел через зеркало заднего вида, как сжимает в руке крохотные маникюрные ножнички, но так, чтобы я их не видел. Если считает себя защищенной, то пусть прячет на здоровье. По крайней мере, прыгать мне на спину больше не будет.

Встретившись взглядом с огромными испуганными глазами, я кивнул ей на здание, что возвышалось над парковкой:

– Нам сюда. Нужно оставить машину на подвальном этаже, – пояснил я для нее, чтобы не придумывала себе страшные картины.

– Собираетесь изнасиловать? – вопросила она почти что будничным тоном, в котором явно скользила дрожь.

– А как же! А еще я кровь младенцев пью по утрам, – решил я разрядить обстановку, но, увидев, как она начала закрывать собой переноску с попискивающим младенцем, все-таки добавил: – Это шутка. Меня, кстати, Павел зовут. А вас?

– Марина, – взглянула она на меня, а сомнение в моем психическом здоровье так явно отразилось на ее лице, что я вновь не удержался от смешка.

– Очень приятно, – остановил я авто на своем парковочном месте. – Пойдемте, покажу вам, где мы с вами сегодня будем устраивать кровавую оргию… Да шучу я! Квартиру вам свою покажу.

Глава 3. Марина

Это было страшно. Действительно страшно – довериться совершенно незнакомому человеку, но я не обольщалась. Маникюрные ножнички так и лежали в кармане пуховика на случай, если мужчина окажется сумасшедшим или маньяком. Хотя… Как по мне, это одно и то же.