Ведьма по призванию

Деньги-то его у меня в сапоге лежали! Еще, не дай бог, в воровстве и всего остального обвинит. Доказывай потом, что это Леотард у меня клептоман хвостатый.

– Позавтракать бы… – тонко намекнул котяра на свое обездоленное состояние.

Рыжая моська выглядела до невозможности несчастной, так что волосы я распустила и пояс-самобранку расстелила. Честно говоря, понятия не имела, что именно тут принято есть на завтрак, поэтому спросила у своих мужчин, чего их душеньке угодно.

Котейка, как ни странно, попросил ухи и красную рыбу, запеченную в меду. Сказал, что очень уж аппетит у него от хвостатых пробудился.

Ральгон был более скромен в своих желаниях – он попросил вяленого мяса, хлеба и горячего отвара. Собственно, это и был мой завтрак, оказавшийся очень даже вкусным и питательным. По крайней мере, вяленое мясо мне понравилось, хотя и показалось жестковатым.

В путь мы отправились сразу после завтрака. Бревно плыло вслед за нами прямо по небу, время от времени прячась в деревьях. Управляла я им не то чтобы профессионально, а потому нет-нет да и слышался треск веток и шелест листьев, на которые изредка реагировал наемник, оборачиваясь.

– Что-то случилось? – осведомилась я, любуясь природой.

Просто шли мы с котом слегка позади Ральгона, имея возможность прекрасно рассмотреть все прелести, которые даровала ему природа. Особенно мне нравилась широкая спина. И брюки, которые отлично обтягивали “природу”, так сказать, представляя ее во всем своем великолепии.

Природа же настоящая радовала глаз густой темной зеленью, всеми оттенками зеленого. Красивые мощные ветви извивались, изгибались подобно узорам на холсте. Пышные кусты разрастались всем разнообразием тонких и толстых листьев, округлых и острых, треугольных и овальных.

Нередко по дороге нам встречались цветы. Одни цветы росли отдельно друг от друга, широкими лепестками создавая купол, объемную полусферу. Другие были мелкими, не больше ногтя или толщиной с палец. Они в основном располагались шапкой, льнули друг к другу, яркими пятнами пестрили среди зелени, поднимая настроение этим тусклым и безрадостным днем.

– Да нет, показалось, – обернувшись, нахмурился мужчина.

– А что именно показалось? – полюбопытствовала я.

– Что бревно по небу летит.

– Странные у вас фантазии, господин, – обеспокоенно произнес Леотард, глядя на наемника как на душевнобольного. – Вам бы целителю какому показаться. Мало ли… Может, вас того… По голове били?

Ральгон смерил нас уничтожающим взглядом, но на невинную реплику кота не ответил. Мы же с Лео весело переглянулись и тихонько посмеялись.

– Интересное дерево, – остановилась я, узрев непонятное, неестественное, но при этом удивительное растение.

Его ствол сплошь состоял будто из черных пластмассовых чешуек, которые венчали странные иглы, расширяющиеся к основанию. На каждой чешуйке в центре был нанесен свой особый рисунок – красно-желто-оранжевое солнце, будто краска разлилась случайно.

Ветки его занимали лишь самую макушку. Прямые, будто палки, они встали основанием своеобразного шатра, которое сплошь было утыкано резными широкими листьями, поделенными на несколько частей. Каждая часть была шире предыдущей, и самые широкие части свисали у самого низа.

Однако на этом зелень не заканчивалась. Объединяя все листья в шатер, между ними невероятным образом росли тонкие лианы, усеянные маленькими листочками, что кучковались рядом друг с другом, напоминая новогоднюю мишуру.

– Это кандальти – дерево жизни. Каждый, кто при смерти находится, будь то маг или животное, может спастись под этим деревом. Но насколько щедро оно, настолько же и опасно. Встав под него, прильнув к нему, присев рядом, можно выздороветь без помощи целителей. Однако именно кандальти принимает решение, кому жить, а кому пора понести наказание за свои грехи. Дерево жизни может убить, и потому под него мало кто решается встать.

– И много таких деревьев на свете? – Свое любопытство теперь я предпочитала источать на расстоянии.

Нет, ну мало ли? Я в своей жизни столько тараканов тапками поубивала, столько мух газетами прихлопнула, столько комаров беспощадно ладонью прибила, что как-то уж и страшно становится.

– По одному на каждые земли. Они сами собой появляются уже большими, их невозможно вырастить или пересадить. Вот такое интересное растение.

– А вы бы сами под него осмелились встать?

– Я бы? Нет, Галлия. Все мы в своей жизни совершаем ошибки, которые навсегда останутся на нашей совести и которые никогда не забудем. Я со своими ошибками под это дерево никогда не встану.

Всю дорогу Ральгон рассказывал мне про растения и всякую живность, что попадалась нам на пути. Как ни странно, но самые красивые цветы и самые милые животные и насекомые оказывались ядовитыми, а самые блеклые кусты и страшные звери – полезными и безобидными. Я совершенно ничего не понимала в логике этого мира, зато Леотард отлично разбирался во всем, из чего можно было приготовить зелья, мази, притирки и порошки.

И зачем мне в таком случае ведьмовской гримуар? Да у меня не кот, а кладезь знаний. Все рецепты наизусть знает!

Короткий перерыв на обед мы делали прямо на дороге. Пояс-самобранка поделился с нами и свежими овощами, и горячей мясной похлебкой, и даже каким-то “шахрамом”. Странная белая крупа, похожая на очищенную перловку, была щедро залита сладким желтоватым сыром. К нему прилагалась россыпь орехов и сухофруктов – вместе эта смесь оказалась на удивление вкусной.

Во второй раз мы остановились уже вечером. В сгущающихся сумерках нам попалась большая пещера в скале, что снаружи заросла цветами и зеленой травой. Кот еле лапы волочил, а потому последние несколько часов мне пришлось его тушку нести. Впрочем, если говорить откровенно, меня хватило едва ли на полчаса, а все остальное время, пожалев мои бедные руки, это делал Ральгон.

Мужчина ворчал, время от времени бурчал, но котейку нес, продемонстрировав этим самым, что веревки из него вить очень даже можно. Если осторожно. Ведь когда Леотард ненароком попросил почесать ему пузико, то сразу же оказался выкинут в ближайшие кусты.

– И что? Мы в этой пещере заночуем? – уточнила я, заглядывая внутрь.

По размерам это пристанище можно было бы сравнить с одной комнатой, так что нам троим места вполне хватит.

– Это самый оптимальный вариант. Больше на открытой местности мы точно ночевать не будем.

– Боитесь снова повстречать русалок? Так озера тут нет, – усмехнулась я, но не старалась задеть словами.

Мне и самой в этой пещере ночевать будет не так страшно после рассказов наемника. Не хотелось бы мне повстречаться, например, с кровососущей бабочкой.

– Боюсь, что на этот раз вас кто-нибудь утащит. Вы разве не заметили, что у нас вошло в привычку спасать друг друга поочередно? – Вот пока он этого не сказал, я об этом даже не задумывалась. – Соберите хворост, разведите костер. Сегодня наш ужин – это моя забота.

Я провожала наемника взглядом, не скрывая изумления. У меня даже рот от удивления приоткрылся, а руки, которыми я потянулась к волосам, а точнее к поясу-самобранке, безвольно опустились.

– Это что сейчас такое было? – спросила я у Лео, как у самого опытного по этому миру и по его обитателям.

Ну зачем так усложнять, если можно пояс расстелить, и все. Тут тебе и первое, и второе, и компот. Да все что угодно же можно попросить! Нет, я категорически не понимала мужскую логику.

– Эх ты, бедовая голова. Ничего-то ты в мужиках не понимаешь. Мужчина, он же как? Добытчиком должен быть! Показать ему себя надо перед тобой с хорошей стороны. Чтобы осознала, разглядела, оценила, присмотрелась к кандидатуре.

– К какой кандидатуре? – Нет, моя логика определенно сломалась.

– Ой, да ну тебя, – махнул кот на меня лапой, глядя со снисхождением как на головой ушибленную. – Пошли веток для костра соберем, пока совсем не стемнело. Если повезет, может, и грибов к мясу найдем.

– Я в грибах не разбираюсь, – призналась честно, закидывая в пещеру свой плащ.

– Ни в грибах, ни в мужиках, – рассмеялся рыжий, бессовестно запрыгивая ко мне на руки. – Пойдем, горе мое луковое. Научу тебя всему, так уж и быть, но с тебя курочка. А лучше две.

Веток мы насобирали целую кучу. Съестных грибов, правда, попалось совсем немного – выглядели они как сморщенные фиолетовые поганки, но зато Леотард нашел куст, корнеплоды которого можно было запечь, и травку, которую использовали как приправу для мяса.

В руки все не помещалось, однако у меня имелся широкий пояс. Им я обвязала хворост и закинула его себе за спину, а корнеплоды, грибы и траву несла, приподняв подол рубашки. Только шли мы уже как-то слишком долго.

– Мы точно туда идем? – уточнила я, совершенно теряясь в темноте.

В ней, в этой темноте, абсолютно все вокруг казалось одинаковым. Стволы деревьев сливались вместе с ветками, и не было этому лесу границ, не было предела кустам и травам.

– Да точно, точно. Что я, по-твоему, в трех кустах потеряюсь?

Хруст под ногами заставил мое сердце испуганно взвиться к самому горлу. Да что там сердце? У меня все внутренности подскочили, тесно прижавшись друг к другу. Нелепо всплеснув руками, выронив всю свою ношу, я скатилась в какую-то яму, остановившись в миллиметрах от ржавых железных наконечников. Да у меня вся жизнь перед глазами промелькнула!