Квинт и мисс Джессел в усадьбе Блай

КВИНС. Опасность? Что за опасность, мисс Джессел? Какая опасность, по вашим ощущениям, затаилась в непосредственной близости?

МИСС ДЖЕССЕЛ. Опасность состоит в том, что вы на очень короткой ноге с детьми.

КВИНС. На очень короткой ноге. Вы считаете, что я на очень короткой ноге с детьми?

МИСС ДЖЕССЕЛ. Я считаю, что вы на очень короткой ноге со всеми. Но в данный момент меня заботят, прежде всего, дети.

КВИНС. Вы считаете, что я с вами на очень короткой ноге, мисс Джессел?

МИСС ДЖЕССЕЛ. Да. Считаю.

КВИНС. И как именно это проявляется.

МИСС ДЖЕССЕЛ. В ваших словах. И манерах.

КВИНС. Каких манерах? Нет у меня манер.

МИСС ДЖЕССЕЛ. Об этом я и толкую.

КВИНС. Но это часть моего обаяния, мисс Джессел. Хозяин говорил, что я – очень обаятельный человек. Вы называете Хозяина лжецом?

МИСС ДЖЕССЕЛ. Конечно же, нет.

КВИНС. То есть вы согласны, что я – обаятельный?

МИСС ДЖЕССЕЛ. Может, для кого-то, при каких-то обстоятельствах вы обаятельный. Но я не думаю, что вы должны быть обаятельным по отношению к детям.

КВИНС. Вы думаете, это опасно, проявлять обаяние по отношению к детям? Вы думаете, что этим я наложу на детей какое-то злое заклятье? Это вы мне говорите?

МИСС ДЖЕССЕЛ. Нет. Этого я вам не говорю.

КВИНС. Тогда что именно вы мне говорите, мисс Джессел? Потому что у меня сложилось впечатление, что вы находите меня обаятельным.

МИСС ДЖЕССЕЛ. Речь сейчас не о моих чувствах, мистер Квинт.

КВИНС. А о чем сейчас речь?

МИСС ДЖЕССЕЛ. О детях.

КВИНС. Вы помните, мисс Джессел, в каком состоянии были дети, когда приехали сюда?

МИСС ДЖЕССЕЛ. Разумеется, помню.

КВИНС. Так в каком же?

МИСС ДЖЕССЕЛ. Естественно, они были грустными и печальными. Потеряли как родителей, так и мир, в котором жили, и оказались в незнакомом месте.

КВИНС. Очень даже незнакомом месте, мисс Джессел. И что вы можете сказать о нынешнем состоянии детей? Они кажутся вам более счастливыми?

МИСС ДЖЕССЕЛ. Да. Гораздо более счастливыми.

КВИНС. Тогда что, как вам представляется, ужасного я сделал с детьми?

МИСС ДЖЕССЕЛ. Вы с ними разговариваете.

КВИНС. Я с ними разговариваю? Что ж, как постыдно. И какими ужасами грозят мои разговоры этим бедным, несчастным детям? Они заставляют их плакать?

МИСС ДЖЕССЕЛ. Нет. Плакать они их не заставляют.

КВИНС. А что они заставляют их делать? Может, смеяться?

МИСС ДЖЕССЕЛ. Да, очень часто вы их смешите, но…

КВИНС. Дети печальные, я говорю с ними и потом они смеются, а потому мое влияние на детей ужасно. Такое ваш тезис, мисс Джессел?

МИСС ДЖЕССЕЛ. Можете вы постараться держаться с ними чуть отстраненнее? Можете следить за тем, что вы им говорите? Они – дети, и могут не понимать, когда вы шутите, а когда – нет.

КВИНС. В отличие от вас, мисс Джессел?

МИСС ДЖЕССЕЛ. Я не собиралась вас оскорблять, мистер Квинт.

КВИНС. Вот что я скажу вам об этих детях, мисс Джессел. Эти дети, в целом, довольно интересные люди. Возможно, вы видите свою работу в том, чтобы они как можно скорее это пережили и стали обыкновенными для высшего общества маленькими кретинами, но в этом случае вы должны сделать все это сами. Я не готов помогать вам в этом амбициозном начинании. И позвольте предположить, раз мы говорим о детях, если вы, мисс Джессел, заставите себя перейти с ними на более короткую ногу, возможно, они тоже найдут вас очаровательной. А если у вас будут новые жалобы касательно моего поведения с детьми или даже с вами, убедительно прошу вас, как можно скорее донести их до Хозяина Блая. При удаче меня уволят, и тогда вы, без сомнения, убережете детей от жуткой опасности: не возникнет у них желания смеяться по каким-либо поводам. А теперь прошу меня извинить, мисс Джессел. Думаю, мне пора идти на озеро и обучать детей поклоняться дьяволу.