Цыганка

КАПИТАН. Господа, я протестую! Я невинен, как только что родившийся ягненок. Требую адвоката. Двух адвокатов. Помогите! Мама! Арлеккино, гнусный негодяй! (Бежит за АРЛЕККИНО, поворачивается к ПАНТАЛОНЕ и ГРАЦИАНО, угрожающе трясет кулаком). ТРУСЫ!

(ФРАНЧЕСКИНА кидается к нему с курицей, и он убегает следом за АРЛЕККИНО).

ОРАЦИО (из дома). КТО-О-О-О? ГДЕ-Е-Е-Е? ГДЕ-Е-Е-Е? ТЫ-Ы-Ы-Ы! ТЫ-Ы-Ы-Ы!

ПАНТАЛОНЕ. Франческина, иди в дом и угомони этого болвана, хорошо? Сунь ему в рот кабачок.

ФРАНЧЕСКИНА. Да, хозяин. Конечно, хозяин.

ПАНТАЛОНЕ. И чтобы я больше не видел такого непотребства на улице. Если ты не можешь без этого обойтись, делай это в доме.

ФРАНЧУСКИНА. Да, хозяин. Благодарю, хозяин. Но я просто сидела на ступеньке, хозяин, ощипывала эту курицу, когда внезапно…

ПАНТАЛОНЕ. Да, да, не хочу этого слышать. Поди прочь.

ФРАНЧЕСКИНА. Это моя несравненная красота, хозяин. Мужчины не в силах сдерживаться.

ПАНТАЛОНЕ. В дом!

ФРАНЧЕСКИНА. Да, хозяин. (Убегает в дом).

ПАНТАЛОНЕ. Ох, Грациано, Грациано, в этом мире нет конца злобе и страданиям.

ГРАЦИАНО. Ах, Панталоне, бог не играет в кости с вселенной. Нет. Время от времени он просто вываливает на нас все дерьмо. Ребенком я говорил, как ребенок, понимал, как ребенок, думал, как ребенок. Теперь я старик, но, если откровенно, похоже, ничего не изменилось. Ты знаешь, что говорится во Второзаконии о тех, кто ссыт против ветра?

ПАНТАЛОНЕ. Во Второзаконии?

ГРАЦИАНО. Именно так. А касательно вопроса, что первично, курица или яйцо, мне все совершенно ясно. Первично курица, потому что я легко представляю себе Бога, сотворившего курицу, а вот снесшего яйцо – нет. И теперь мой сын Флавио вернулся домой в таком унынии, что я боюсь, как бы он не сделал с собой что-то ужасное.

ПАНТАЛОНЕ. Ты серьезно?

ГРАЦИАНО. Да. Он может заняться онанизмом. А то и хуже. В последнее время он так странно посматривает на овец.

ПАНТАЛОНЕ. И моя бедная дочь, Изабелла, уже десять лет, как пропала, вместе с моим слугой Педролино, который всегда приводил мне девушек, а мой бедный сын Орацио так скучает по сестре, что напрочь лишился ума.

ОРАЦИО (из дома). О-О-О-О-О! СЕСТРА! СЕСТРА! О-О-О-О-О!

ПАНТАЛОНЕ. И его я потерял на десять лет. (Рыдает).

ГРАЦИАНО. Могу только тебя пожалеть.

(Она громко плачут, обнявшись).

ОРАЦИО (в доме). ЗУК-ЗУК-ЗУК-ЗУК-ЗУК! ИНК-ГРАНК-ЗУК-ЗУК!

ФРАНЧЕСКИНА (выбегает, расстроенная). О, сеньор Панталоне, у вашего сына Орацио припадок. Он обсыпает корову мукой.

КОРОВА (из дома). МУ-У-У-У-У-У-У-У-У!

ФРАНЧЕСКИНА. Он так скучает по своей сестре.

ОРАЦИО. СЕСТРА! СЕСТРА! А-А-А-А-Х!

ПАНТАЛОНЕ. Ах, я этого не вынесу, просто не вынесу, эти страдания, эти несчастья. Ужас, ужас! А теперь мне еще хочется и отлить.

ГРАЦИАНО. Пойдем, Панталоне, пойдем со мной, друг мой, я знаю хорошее место, где можно отлить.

ПАНТАЛОНЕ. Ох, Грациано, Грациано, любое место хорошо для того, чтобы отлить.

ГРАЦИАНО. Только не кастрюля с супом.

ПАНТАЛОНЕ. Это правда, не кастрюля с супом. Я об этом не подумал.

ГРАЦИАНО (когда они направляются к кулисам). И вот что Аристотель говорит про гороховый суп… (Они уходят).

ФРАНЧЕСКИНА. О, в каком ужасном мы все состоянии. Нам нужна помощь. И эта жестокая агония любви. Я горю. Я мерзну. Я вся чешусь. Эта пагубная страсть к тощему, в оспинах, телу капитана Спавенти сведет меня с ума, полностью и окончательно. О, капитан! Капитан! Капитан!

КОРОВА (из дома). МУ-У-У-У-У-У-У-У-У!

ФРАНЧЕСКИНА. Орацио, оставь корову в покое! (Рыдая, падает на ступеньки, с курицей в руке).

Картина 3

(Появляются ИЗАБЕЛЛА и ПЕДРОЛИНО, одетые, как цыгане. ФРАНЧЕСКИНА сидит на ступеньках, не слышит их, понуро ощипывает курицу).

ИЗАБЕЛЛА. Только не выдай нас, Педролино. Пообещай мне, что не выдашь.

ПЕДРОЛИНО. Не понимаю, почему мы не можем просто сказать, что вы – Изабелла, дочь Панталоне и возлюбленная Флавио, сына Грациано, а я – Педролино, отрада Франческины, который всем приводил девушек.

ИЗАБЕЛЛА. Нет, Педролино, сначала я должна выяснить, действительно ли мой Флавио любит меня. Поэтому и будем изображать цыган.

ПЕДРОЛИНО. Не хочу я изображать цыган. Я провел десять лет с цыганами, пусть они это и делают. Получается у них гораздо лучше, чем у меня.

ИЗАБЕЛЛА. Пожалуйста, Педролино, сделай для меня такую малость.

ПЕДРОЛИНО. Я десять лет не спал со своей женой, а вы хотите изображать цыган.

ИЗАБЕЛЛА. Найди другой способ доказать, что мой Флавио любит меня. Если он не любит, я молча растворюсь в ночи и умру от разбитого сердца в каком-нибудь цыганском таборе.

ПЕДРОЛИНО. Я всего лишь хочу спать со своей женой, понимаете?

ИЗАБЕЛЛА. Но если Флавио действительно до сих пор любит меня, мы должны найти способ уговорить моего отца Панталоне согласиться на нашу свадьбу.

ПЕДРОЛИНО. Нет. Сожалею.

ИЗАБЕЛЛА. Ну, пожалуйста, Педролино, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, для маленькой Изабеллы?

ПЕДРОЛИНО. Определенно, нет.