Эпплдорн / Appledorn

Au clair de la lune
on n'y voit qu'un peu
on chercha la plume
on chercha du feu[7 - При свете луныМало что видно.Искали перо,искали огонь.].

БЛОССОМ. Очнувшись вновь, я поняла, что уже в пещере, и Энни-Француженка поет мне, как пела в детстве, когда я была маленькой, и мажет обожженные места самодельной мазью, которая пахла яблоками, и я слышала Джона Пола, рыдавшего, как ребенок. Он шел следом за мной, нашел меня, лежащую на земле, и отнес домой, рыдая всю дорогу, потому что по-своему он меня любил. Я не понимаю мужчин. Вот и Джонас Грей Вольф, который не хотел становиться моим отцом, сидел со мной всю ночь, пока Энни спала. Не сказал ни слова, но когда я открыла глаза, гладил меня по волосам и смотрел на меня.

ВОРОН. Не свались со ступенек, сладенькая.

БЛОССОМ. Все думали, что я умру, но Энни-Француженка упрямо качала головой.

ЭННИ-ФРАНЦУЖЕНКА. Нет, нет. Она – сильная девушка. Будет жить долго и сделает много хорошего. Ведь так, сладкая моя?

БЛОССОМ. И поскольку она так сказала, я ей поверила и выжила.

ЭННИ-ФРАНЦУЖЕНКА (поет):

En cherchant d'la sorte
je ne sais ce qu'on trouva
mais je sais que la porte
sur eux se ferma[8 - Искали упорно,Не знаю, что нашли.Но знаю, что дверьза собой закрыли они.].

БЛОССОМ. Когда я стала поправляться, шепот в моей голове слышался все чаще, разговаривали уже несколько голосов, иногда я слышала их в лесу, словно шептали птицы или другие существа, а потом меня начало рвать по утрам, живот становился все больше, и Энни-Француженка сказала мне, что я жду ребенка, и вот так я вышла за Джона Пола. Это правда, раз или два, в проливной дождь, за поленницей, я жалела Джона Пола, но я точно знала, что ребенок этот не его. Я узнала это от молнии. Это был ребенок Бога или, если не Бога, то кого-то еще, более древнего, чем Бог, живущего на Холме призраков. И Ворон, когда все это произошло, пытался сказать мне, кто отец ребенка.

ВОРОН. Не свались со ступенек, сладенькая.

БЛОССОМ. Странное дело, но Джон Пол не хотел жениться на мне. Он стыдился того, что плакал из-за глуповатой девушки, у которой после удара молнии ум отшибло напрочь, но Джонас его заставил, вот Джон Пол и женился на мне, но потом из гордости никогда ко мне не прикасался. Я назвала ребенка Джеймс Джонас Вольф, и рос он крепким парнем, но держался отстраненно и, думаю, немного стеснялся своей безумной мамаши, хотя я любила его всей душой и сердцем. От любви мы все дуреем. Он вырос и женился на этой Мерфи, и у них родился мальчик, которого они назвали Джон Артур, а потом, когда началась война, мой сын ушел воевать с «Волонтерами Восточного Огайо» майора Пендрагона. Его жена Кэлли умоляла его остаться, но он ее не послушал, а она кричала на него, проклинала и сказала, что больше никогда ее не увидит. Потом, конечно, пожалела об этом, потому что так оно и вышло. Он ее не увидел, погибнув в мае 1864 года во время Битвы в Глуши.

ВОРОН. Не свались со ступенек, сладенькая.

БЛОССОМ. Я горевала, и горевала, и горевала, и не могла есть, и уже думала, что умру сама, но как-то ночью мне приснился сон, в котором ворон прошептал мне что-то про дождевую бочку.

ВОРОН. Дождевая бочка.

БЛОССОМ. Что?

ВОРОН. Загляни в дождевую бочку.

БЛОССОМ. Дождевую бочку?

ВОРОН. Встань и загляни в дождевую бочку.

БЛОССОМ. Зачем?

ВОРОН. Если хочешь увидеть своего сына, встань и загляни в дождевую бочку.

БЛОССОМ. Я встала, вышла из пещеры в лунный свет и посмотрела на воду в дождевой бочке. Сначала видела только отраженный лунный свет, но потом начала формироваться картинка. Это был мой сын. Он стрелял из-за каменной стены. Я хотела сказать ему, не высовывайся, не подставляйся под пули южан. А потом я все увидела, в воде. Я увидела, что его застрелил мужчина в синей форме, не южане, стрелял ему в спину, один из наших, и это не было несчастным случаем. Я увидела, как он умирает там, и закричала. Смотрела и смотрела в воду, пытаясь разглядеть мужчину, который его убил, но узнать не смогла, хотя что-то в нем показалось мне знакомым. Протянула руку, чтобы коснуться моего мальчика, но картинка исчезла. Вышел мой муж, попытался увести меня в дом, я же пыталась сказать ему, что наш сын, наш сын в дождевой бочке, и кто-то застрелил его, кто-то в синей форме, вырвалась из рук мужа, вернулась к дождевой бочке, но теперь в воде отражалась только луна. В ту ночь мой муж крепко прижимал меня к себе, хотя я чувствовала, что ему этого не хотелось, но он меня жалел и полагал, что лучше так, чем позволить мне кричать в дождевую бочку. Через какое-то время я уснула, а утром попыталась убедить себя, что это был сон. Из тех, когда человек ходит, не просыпаясь. Но я знала, что не было это сном. (Свет падает на КЭЛЛИ, которая лущит фасоль за столом