Другой мир

САРА. А их голоса?

КЕЙТ. Я слышу голоса. Время от времени. Шепчущие у меня в голове.

САРА. Она не кричала? Ты не слышала ее криков?

КЕЙТ. Я что-то слышала. Может, птицу. Или зверя. Или сову. У нас гагары. Здесь много гагар.

КОРРИ. В моем сне начался дождь, когда на закате потерявшаяся девушка проснулась в старом доме.

САРА. Ты видела, кто сидел за рулем автомобиля?

КОРРИ. Потерявшаяся девушка пила весь день, потому что была несчастна.

КЕЙТ. Я его видела.

ХЕЙД. Почему потерявшаяся девушка была несчастна?

САРА. Можешь ты его описать?

КОРРИ. Потому что она потерялась.

КЕЙТ. Я знала, кто он.

КОРРИ. Создавалось ощущение, что старый дом заброшен.

САРА. Ты его знала? Мужчину в автомобиле? Мужчину, который увез ее.

КЕЙТ. Я видела его прежде. Я его знала.

САРА. Ты знала мужчину, который забрал ее?

КЕЙТ. Это был дьявол.

КОРРИ. Но при этом казалось, что кто-то наблюдает за ней.

САРА. Дьявол?

КОРРИ. Старый дом под дождем, у заросшего лесом холма.

КЕЙТ. Я узнаю дьявола, когда вижу его. Ночью он, бывало, приходил в мою постель.

КОРРИ. Ей снилось, что испещренный пятнами кот вбежал в дом впереди нее. В своем сне она замялась, чувствуя, будто оказалась на перекрестке дорог, в таком месте, где демоны оставляют своих детенышей. Но все это она вроде бы помнила. Поэтому последовала за котом в дом. В своем сне.

САРА. Ты говоришь метафорически.

КЕЙТ. Я говорю о дьяволе. Дьявол – не метафора. Дьявол реальный. Я знаю, когда он прикасался ко мне. Черный автомобиль. Уехал под дождем.

ХЕЙД. Жуткая темнота в этом месте.

КОРРИ. Дом словно соткали из теней. Пахло в нем, как на чьем-то чердаке. В чьем-то подвале. Чьей-то старой мебелью. Чьими-то воспоминаниями. Она слышала тиканье часов. «Кто здесь живет?» – спросила она.

ХЕЙД. Никто. Никто здесь не живет.

КОРРИ. Ты здесь не живешь?

ХЕЙД. Здесь давно никто не жил.

КЕЙТ. И после этого девушку никто не видел.

КОРРИ. Там был удобный диван, потерявшаяся девушка очень устала, поэтому легла, закрыла глаза, только на минутку, а потом, в ее сне, кто-то к ней прикоснулся.

САРА. Ты видела этот автомобиль, до или после?

КЕЙТ. Он превратился в ящерицу и исчез в ливневом стоке.

КОРРИ. Может, это все сны, думала она. Один в другом. Как русская матрешка.

САРА. Что ты делаешь?

КЕЙТ. Я не знаю, что я делаю.

САРА. Почему ты это делаешь?

КЕЙТ. Я не знаю, что я делаю. Что-то происходит, и это как воспоминание.

САРА. Послушай меня. Это не шутка, и я не играю в какие-то игры. Речь идет о моей дочери. Поэтому не говори мне о дьяволе и людях, прекращающихся в ящериц и исчезающих в ливневом стоке. Ты меня понимаешь?

КЕЙТ. Я ничего не понимаю. Я говорю на четырех сотнях языков, но не понимаю ни на одном.

САРА. Я говорю о моей дочери. Это мой ребенок.

КЕЙТ. Не плачь, сладенькая.

САРА. Я не плачу. Я злюсь.