Чудеса невидимого мира

МИЛЛИ. Я это знаю, сэр.

ГРИФФИН. Ты знаешь, что я не ел младенца? Откуда ты знаешь, что я не ел младенца? С чего у тебя такая уверенность, что я не ел младенца?

МИЛЛИ. Потому что у нас нет младенца, сэр. В этом доме, сэр. Нет здесь младенца.

ГРИФФИН. Разумеется, здесь нет младенца. И знаешь, почему здесь нет младенца, Милли? Потому что я его съел.

МИЛЛИ. Теперь вы смеетесь надо мной, сэр.

ГРИФФИН. Я смеюсь над тобой? Младенца, можно сказать, съели буквально у тебя на глазах, а ты можешь думать только о том, смеюсь я над тобой или нет? Должен сказать тебе, Милли, с твоей стороны это чистый эгоизм. Это недостойно тебя. И чего ты на меня так смотришь? Никогда не видела человека с полностью забинтованным лицом?

МИЛЛИ. Да, сэр. Не видела. Сожалею, сэр.

ГРИФФИН. А о чем ты сожалеешь? О том, что я в бинтах? Или потому, что смотришь на меня? А может, сожалеешь, что я поймал тебя, когда ты на меня смотрела?

МИЛЛИ. Если я чем-то обидела вас, сэр, прошу меня извинить.

ГРИФФИН. Если тебя так заинтересовали эти чертовы бинты, тогда почему ты просто не спросила, почему я весь забинтованный? Не хочешь спросить?

МИЛЛИ. Нет, сэр.

ГРИФФИН. Почему? Тебе без разницы?

МИЛЛИ. Это не мое дело, сэр.

ГРИФФИН. Я не спрашиваю, твое это дело или нет. Разумеется, это не твое дело. Ты – служанка. Твоих дел здесь нет. Я спросил, интересует ли тебя, почему я весь забинтованный? Ты говоришь мне, что тебе без разницы, или ты говоришь мне, что тебе хочется, чтобы я вышел на улицу и сунул голову под омнибус?