Измена. Ты нас потерял

– Вот, – швыряю на стол тест, который выдернула из кармана халатика, и заливаюсь слезами.

Конечно, забыл. Конечно, ему плевать. Нашел себе другую, которая не такая дефективная и сможет родить.

– Ну… Ну… Лис, ну ничего, – что-то бормочет он. – Ну попробуем еще раз.

– А смысл? – накидываюсь на него. – Третья подсадка, и ничего! Ноль результата. А ты… ты… – опять не набираюсь храбрости сказать.

– Что я? – он поднимается, подходит ко мне, тянется, чтобы обнять. – Может, по старинке попробуем? А? Ну не расстраивайся, все получится.

– Пробовали по старинке, – отскакиваю от него как от прокаженного. Будто ему с ней не хватило. А со мной из жалости спит. – Ничего не получится, Максим.

– Детка, ну не падай духом, – снова протягивает ко мне руку. – Давай не будем истерить. Я все понимаю, правда, понимаю. Но слезами тут не поможешь. Давай попробуем еще? Ну и… есть дома малютки…

В кармане халата вновь вибрирует телефон, и я почти вскрикиваю. Достаю, пялюсь в экран. Опять тот номер. Видео на экране идет без звука. Опять она. Ублажает его. А он… Он мой муж. Теперь без сомнений.

Глава 2. Алиса

Я мажу по нему невидящим взглядом, снова смотрю на экран. Не могу остановить этот кошмар и просто вырубаю телефон, зажав кнопку выключения сбоку. Роняю телефон на пол, и мне кажется, что он падает и раскалывается об эту плитку целую вечность.

– Я соберу твои вещи, Максим, – проговариваю, и сама не узнаю своего голоса. Противно так, что накатывает тошнота. – Чемоданы из коридора принеси.

– В смысле? – смотрит то на меня, но на разлетевшийся телефон.

– В прямом! – выкрикиваю я. – Ты кувыркаешься со своей Викторией Сергеевной или еще с кем, а из меня дуру делаешь!

Замирает, и я вижу тот самый момент, пока он не взял себя в руки, чтобы солгать.

– Лис, я не понимаю, с чего вообще у тебя в голове этот бред, – делает паузы, подбирая слова. – Давай поговорим?

– Поговорим? – отскакиваю от него как ошпаренная. – Не понимаешь?

Подбираю телефон, смотрю на треснутый экран и понимаю, что точно так же ползет сейчас уродливыми полосами во все стороны и вся моя жизнь. Включаю с грехом пополам и сую ему под нос фотки.

– Вот, – ору сквозь слезы. – Обсудим твои новые любимые позы? Или о чем еще нам говорить?

– Я… Откуда это у тебя?

Листает их туда-сюда. Наслаждается?

– Не знаю, – смахиваю слезы со щек, чтоб хоть что-то видеть. – Какая-то добрая душа решила открыть мне, идиотке, глаза.

– Лис, пожалуйста, давай поговорим, – откладывает телефон. – Я не хочу тебя терять. Я понимаю, как это выглядит. Но это было один раз, я не лгу.

– Что ты заладил со своим “поговорим”? – хватаюсь за голову, сжимаю до боли волосы у корней. – Один раз? Пока я тут пытаюсь забеременеть от тебя, ты кувыркаешься с этой? Неси чемоданы, говорить нам не о чем!

– Я тебя люблю, – умудряется ухватить меня за запястье, притягивает к себе. – Я очень тебя люблю. И я очень виноват, прости меня, пожалуйста. Дай еще один шанс. Я прошу тебя.

– Руки от меня убери, – шиплю я сквозь сжатые зубы, рвусь из его рук. Мне так противно, кажется, вот-вот стошнит. Весь провонял ею. – Катись к ней. Ее люби. Она тебе и родит!

– Я не хочу так, ну, пожалуйста, Лис, прекрати истерику и давай все обсудим, – я вижу, как он растерян, талдычит одно и то же, и ничего нового придумать не может. – Пойдем примем ванну? Давай я сделаю тебе массаж?

– Да меня тошнит от тебя и ее духов, – честно отвечаю я. – Ты с другой женщиной был, Макс. Ты вообще не понимаешь, как мне сейчас больно?

Наконец, выкручиваюсь из его рук, отхожу к окну и обнимаю руками собственные плечи. Мне вдруг становится зябко посреди теплого сентябрьского вечера, словно в лед закатали.

– Лис, больше такого не повторится, – произносит он прямо за моей спиной. – Дай мне еще один шанс, прошу тебя. Я люблю тебя и очень не хочу тебя терять. Клянусь тебе, ни одна женщина тебя не стоит.

– Не стоит? – опять срываюсь на слезы и крик. Так хочется подскочить к нему и просто ударить. Сжимаю пальцы в кулаки так, что короткие ногти впиваются в ладони. – Любишь? Ты с любовью ко мне с ней развлекался? Понравилось? Наверное, с ней было поприятнее, чем с женой, с которой это уже как обязательство?

– Ну просто сейчас период такой, понимаешь? – он старается схватить меня за запястья. – Мы со всем справимся. Я тебя никуда не отпущу, детка.

– Период, – повторяю просто так. – Период такой…

Ноги словно вареные макаронины, больше меня не держат. Я сползаю спиной по стене между столом и подоконником. Обнимаю свои коленки, утыкаюсь в них носом и просто реву навзрыд, почти забыв, что он вообще здесь.

– Лис, любимая, прости меня, – присаживается передо мной на колени, стягивает с себя рубашку и отбрасывает в сторону. Обнимает меня крепко, прижимая к себе. – Я прошу у тебя всего один шанс, милая. Я знаю, как виноват перед тобой. Я клянусь тебе, я люблю только тебя.

Поднимаю голову, смотрю на него вмиг просохшими глазами, которые режет от соленых слез. Какой же он красивый. Красивый, статный, с хорошим чувством юмора… А я… Я бракованная.

– А хорошо, что все так сложилось, – проговариваю спокойно. – Зачем я тебе, милый? Все правильно… Иди к ней. Начинай все сначала.

– Не хочу сначала, – утыкается лбом в мои колени. – Хочу с тобой. Все так сложно, детка. Но это только потому, что я… Ты лучшее, что со мной случалось. Не бросай меня.

– Максим, я не знаю… – смотрю на него такого родного, близкого, но совершенно чужого сейчас. – Ты меня просто оставь сейчас.

– Не прогоняй меня, – обнимает крепко, прижимает к себе. – Не прогоняй, прошу тебя. Я не хочу уходить. Не хочу ночевать без тебя. Пойдем спать. Пожалуйста. Я не могу тебя потерять.

– Пойдем, – отзываюсь обреченно и с его помощью поднимаюсь. – Только смой с себя ее мерзкие духи. Голова от них болит.

– Я все, что хочешь, сделаю, – говорит он, сворачивает в ванную. – Пойдем со мной?

– Не пойду, – бросаю на ходу. – Иди сам.

– Я скоро, Лис, – виновато проговаривает он и закрывает за собой дверь.

Я делаю все то же самое, что и каждый вечер: складываю покрывало, проветриваю комнату. Вот только плачу без остановки.

Ложусь, накрываюсь простынею почти до подбородка и притворяюсь спящей, хотя не могу унять судорожные всхлипы.

Макс возвращается быстро, забирается ко мне, прижимается горячей грудью к моей спине.

– Я люблю тебя, детка.

– Спи, – отзываюсь я, просто умирая от боли, разрывающей грудь. – Просто спи.

Он утыкается носом мне в шею, вдыхает запах моих волос и вскоре действительно засыпает так же, как и каждый вечер, сжимая меня в объятиях и дыша моим ароматом.

На полу вибрирует мой разбитый телефон, на экран выскакивает сообщение: “Ну ты и дура”.