Измена. Ты нас потерял

– Она… Непростой человек, да. Даже слишком, наверное, – смотрит задумчиво вдаль Игорь. – Но, мне кажется, она не всегда была такой. Или я был молодой, глупый, и не замечал очевидного.

– Я понимаю Макса, – вздыхаю, опять ощутив эту горечь, которая выплеснулась в кровь. – Она дает ему эмоции, а со мной их нет. Со мной скучно. Я же вся со своими и не своими хвостиками, даже краситься последний год перестала, стала одержимой…

– Алис, всякое бывает, – пожимает плечами. – Мне тоже в какой-то момент не хватало внимания жены.

– Как ты о них узнал? – спрашиваю неожиданно для себя. Хочу наслушаться, хочу побыстрее этим переболеть.

– Случайно, – хмыкает Игорь. – А может, и не очень.

– Давно? – Блин, ну зачем я копаюсь в своих и его ранах?

– Чуть больше года назад. Он часто бывал у нас дома на ужинах. Хотел пристрелить, а потом даже морду не набил. Кому бить? Не ей же. А он как бы мне любви до гроба и не обещал. Забрал дочку, уехал. От матери квартира осталась. Так и живем.

– Чуть больше года, – повторяю с болезненной усмешкой. – Как же можно было быть такой дурой. Он клялся, что это пьяная случайность, что два месяца назад все закрутилось.

– Счастливые часов не наблюдают, – пожимает плечами он. – Слушай. Кажется, где-то скрипка? Это из мультика песня. Из “Анастасии”. Помнишь?

– Помню, – отвечаю, прислушавшись.

Вместе с музыкой в мой скорбный мир проникает тепло его пальцев, сплетенных с моими, и запах цветущих яблонь и вишен, сладкий, дурманящий голову. Я вдыхаю полной грудью, делаю шаг навстречу новой яркой реальности.

– Помнишь слова? – Игорь тянет меня за руку все ближе к источнику звука. – Вальс кружил и нес меня, словно в сказку свою маня… Умеешь танцевать? Я с последнего звонка еще помню.

– Ты невероятный, – внезапно признаюсь я и смотрю на него как завороженная.

Принц из сказки в реальном мире. Алиса, ты попала в сказку, и она нестрашная.

Отступает от меня на шаг, не обращая внимания на прохожих, делает одной ногой шаг в сторону, и склоняет голову, заложив руки за спину.

– Позвольте вас пригласить, – улыбается он.

– Позволяю, мой прекрасный принц, – протягиваю ему руку и вкладываю пальцы в надежную ладонь.

Игорь легко перехватывает меня, удерживая на уровне лопаток, и увлекает в головокружительный вальс по малому кругу.

– Я уже говорил, какие красивые у тебя глаза?

– Я не помню, – улыбаюсь, а сама тону в его невероятных глазах, не чувствую под собой твердой почвы – просто летаю. – Я отдавлю тебе все ноги, прости.

– Не отдавишь, – улыбается он. – В нашем одиннадцатом классе сто лет назад я был лучший танцор, да. Так что держись.

Он прижимает меня чуть крепче, увлекая на большой круг, в каждой точке разворачиваясь почти на сто восемьдесят градусов. Все кружится и плывет, аромат цветов окутывает нас с ног до головы, вместе с удивительной музыкой, и все вокруг превращается в одно большое смазанное пятно. Все, кроме его лица.

– Был и есть, – доверяюсь его заботливым, ласковым рукам, таким же ласковым, как и это словно устаревшее, но такое согревающее обращение: “душа моя”. – Она такая дура, что тебя потеряла.

– Он такой дурак, что потерял тебя, – вторит он мне.

Музыка стихает, сменяется другой, не вальсовой, и мы замираем вместе с ней. Какие-то люди аплодируют нам, и Игорь выделывает шутливый, но грациозный поклон.

В реальный мир меня возвращает вибрация телефона в кармане. Выуживаю его, смотрю на экран. Сообщения от Макса. Даже читать не хочу, но на экран вылетают какие-то сфотографированные больничные бланки. Смотрю на них, ничего не понимая, когда выскакивает уже текстовое сообщение от него: “Результаты анализов пришли. Мы смогли. У нас будет ребенок. Возвращайся, Лис.”

Глава 11. Алиса

Какое-то время я молча пялюсь на сообщение, листаю анализы, но ничего не вижу и не могу врубиться в происходящее.

“Возвращайся”. К кому и куда я должна вернуться? А главное – зачем?

Ребенок. У нас будет ребенок. Если бы не все то, что произошло, я бы уже до потолка прыгала. А теперь… Да, что теперь? Теперь у меня будет ребенок. Не у нас. Только я и он.

Инстинктивно прижимаю руку к животу, словно пытаясь удостовериться в том, что все верно. Ничего не чувствую. Какое-то тупое, холодное онемение, от которого мурашки по спине.

Ноги не держат, и я пытаюсь уцепиться за руку Игоря, с трудом запихиваю телефон обратно в карман.

– Алис, что случилось? – Он сплетает наши пальцы, второй рукой придерживает меня за плечо.

– Случилось, – киваю, стараясь не отключиться от реальности. Нельзя теряться. – Почему сейчас? – смотрю на него, хотя это чуть ли не последний человек, у которого нужно такое спрашивать. Да и никто мне на этот вопрос не ответит. – Столько лет ничего, и сейчас вдруг получилось.

– Это же хорошо, – после недолгого молчания говорит он. – Это не проблема, ты понимаешь?

– Я уже ничего не понимаю, – нервно усмехаюсь. – Но я к нему не хочу. Не могу…

– И не надо, – пожимает плечами Игорь, осторожно подбирает слова. – Мы же не в средневековье живем, Алис, все сейчас проще.

– Мне так неудобно перед тобой, – смотрю на него, понимаю, что уйдет от меня, но отпускать не хочу. Я его почти не знаю, но сейчас ближе Игоря у меня никого нет. – Пригласил девушку на свидание, а у нее ворох проблем.

– А у меня их меньше, что ли? – хмыкает он, осторожно, словно спрашивая разрешения и давая мне время отстраниться, притягивает меня к себе. – Дочь-подросток, живу с ней и собакой, работа опасная, и времени забирает кучу, с бывшей воюю даже по работе до сих пор.

– У меня куча животных, – со вздохом перечисляю, – скоро будет ребенок. У меня нет работы, и квартира тоже его, так что… Я, кажется, имею куда больший багаж, который делает меня так себе спутницей жизни. И да, почти бывший у меня тоже есть…

– Ты меня отговариваешь сейчас? – усмехается Игорь, заглядывая мне в лицо.

– Отговариваю от чего? – сжимаю его пальцы сильнее.

– Ну не знаю, от чего ты там себе напридумывала, – приподнимает мою ладонь, складывает наши руки домиком почти на уровне моих глаз.

– Ты мне нравишься, – признаюсь честно. – Мне давно ни с кем не было так хорошо.

– Мне тоже, – улыбается Игорь. – Нравишься, и хорошо. Ты не думай, что я… часто так. Нет. И после Вики не до того было, с ней, конечно, совсем не до того. Да и потом… С ментом-то тоже жить или даже просто встречаться никто не хочет особо. Все хотят банкиров. А я уже как-то и не так в ком-то нуждался, чтобы кому-то что-то доказывать, прыгать выше своей головы и бросать дело, которым занимаюсь всю жизнь. Да и нравится мне моя работа. С тобой я ее не стесняюсь, что ли.

– Тебе и Рою нужно своей работой гордиться, – проговариваю я, повернув к нему голову и улыбнувшись. – А банкиры… знаешь, мы были счастливее, когда были студентами, или когда он был простым клерком.

– Счастье в мелочах, – чуть касается кончиком носа моей щеки. – Я сильно комплексовал из-за своей работы и зарплаты, когда Вика ушла. И ничего не делал. Думал, вот тюфяк, даже не могу задницу свою поднять, чтобы денег заработать, чтобы хватало семье так, как того нужно. А потом подумал, что мне же все нравится. И денег с дочкой нам хватает, и Рой голодный не ходит. Почему должно быть стыдно за то, что любишь?

– Не должно, – киваю, вспомнив чем сама занимаю все свое свободное время. – Вероятно, потому он и выбрал ее. Наверное, тоже было стыдно за вечно зачуханную жену, которую проблемы бездомышей заботят больше, чем собственный муж.

– Не наговаривай, – его ладонь ложится мне на талию, бережнее, чем в первый раз, придвигает меня к себе так, что я чувствую твердость его тела. – Можно нищий мент поцелует не зачуханную, но уставшую женщину?

– Не наговаривай, – выдыхаю его же фразу, обнимаю скулы пальцами и сама касаюсь его губ своими.