Пленники вечности

– Забей, Ирландия. Я зла не помню.

– Спасибо, – Шон вдруг обнял ее и тут же резко отошел на два шага. – Так держать – хвост трубой, уши враскоряку!

– Дался тебе этот унтер-офицерский тон, – покачала головой лучница. – Ты совсем другой был до того, как мы тут очутились.

– Давай лучше не станем вспоминать, какими мы были… там…

Шон повернулся и шаркающей походкой удалился. Майя и Тора переглянулись со значением.

– Не знаю, пора ли нам замуж, – сказала старшая. – Но вот кое-кому-точно нужна баба, а не то совсем башню сорвет…

Серебряный подошел к ирландцу:

– Много я слышал про ваши забавы, но вижу в первый раз. Люто! Справно!

– Спасибо, княже, на добром слове. Только все О дНО – потери у нас случаются. А восполнять нечем.

– Так сами виноваты. Берите из любого полка людей, учите на свой манер.

1.1 Тон замотал головой.

– Со стороны мы не станем брать.

– Я же и говорю – сами себе враги. Хотя дружина – Н а загляденье. Вас на коней высадить – цены бы не было.

– Мы – пехота. То есть – пешцы.

– Пешцы, – Серебряный пожевал губами. – Лучницы у вас знатные, прямо удивительные. Хотя срамное это дело – бабам оружие давать.

– Покажи, княже, таких мужиков, кто с ними сравнится в метании стрел.

– Случится, и покажу. Но спору нет, умеют тетиву дергать. А почему огненного боя нет у вас? Зарок какой дали?

«Ну как ему объяснишь, – вздохнул про себя ирландец, – что есть среди легионеров отличные стрелки, да только не из пищалей этих нелепых».

– Командир наш думку думает, не взять ли несколько пищальников из хворостынинского полка, – сказал Шон. – Все собирались разрешения испросить.

– Считай – есть у вас на то моя воля. Хоть два десятка берите, с полным довольствием из пушечного приказа на огненное зелье.

– Спасибо, княже. Вот только служба у нас особая. Не сегодня-завтра можем на ладьи вернуться. Пойдут ли в судовую рать стрельцы?

– А кто их спросит? Куда прикажут, туда и пойдут. А артачиться станут…

– Нет, так не годится. Мы силком людей на корабли не тянем. Князь Басманов давно положил – только охотников в море выводить.

Серебряный недовольно передернул плечами.

– Странное дело война морская. Охотников… словно в ертаул или в казачий разъезд.

– Так немногим и отличается морской набег от дальноконного похода. Только не полынь да ковыль под нами, а водица студеная.

– Думаю, захотите, так сыщете охотников и на ладьях ратиться. Ну, бывай, служивый. Пойдем, Ма-люта.

Шон запоздало вскинул голову. Вслед за Никитой Романовичем уходила и его незнакомая свита.

«Который же здесь Малюта Скуратов? – подумал ирландец. – Понятно, что не похож он на рыжего детину с кривой мордой из кинофильма и с иллюстраций к роману Толстого. Вон тот плотный в собольей шапке? Или высокий в волчьем налатнике? Или тот, что прихрамывает? Да какая, в сущности, разница? Раз знаменитый душегубец Басманов оказался таким классным парнем, отчего бы и Скуратову-Бельскому не оказаться меценатом, покровителем искусств и собирателем редких книг? »

Тут заныло ушибленное плечо, и Шон, бросив ломать голову по пустякам, двинулся к Майе. Та владела искусством спортивного массажа и умела быстро вернуть травмированные конечности в рабочее состояние.

В девичьем шатре он застал Кормака.

– Меня дожидаешься? – хмуро спросил глава маленького ирландского воинства.

– Дался ты мне. Лечиться пришел.

– Да ну, – обрадовался Шон. – Достал я таки тебя?

Кормак молча скинул рубашку. Майя, оглядев припухшую грудину, мрачно зыркнула на «автора» удара щитом.

– Пару ребер сломал. Доволен?

– Бывает… – Шон уселся и стал ждать конца осмотра. – До свадьбы заживет.

Вскоре появилась Дрель, как обычно проспавшая тренировку.

– Говорят, какой-то псих избивает артистов моей труппы, – с порога заявила она. – Надо бы урезонить придурка!

– Ешьте меня с потрохами, – милостиво разрешил провинившийся. – Я сегодня добрый.

– Что-то незаметно доброты, – прошипела Майя, ощупывая ломаные ребра «артиста труппы».

Закончив с корсетом для Кормака, Майя взялась за плечо Шона.

– Отлично, – заявила она с энтузиазмом. – Еще парочка таких маневров и учений, и нам враг уже не понадобиться. Слушай, рыжий ирландский оболтус, а ты часом не заслан к нам от Кестлера, а?

– Что с рукой-то?

– Каюк руке. В смысле – не совсем, конечно, каюк. Глядишь, не отсохнет. Но от махания палкой придется с недельку воздержаться. А сейчас – закрой глаза и спой гимн Советского Союза. Громко спой.

– Союз нерушимый Республик свободных, Сплотила навеки великая Русь, Да здравствует… а-а…

Шон не удержался от крика, когда Майя резким движением опытного мастера джиу-джитсу дернула его руку с легким вывертом.

– Все, не ори, вправила. Теперь найди где-нибудь хмельное пойло, ляг в палатку и постарайся уснуть. Завтра осмотрю еще раз. Кажется, суставная сумка не повреждена. А синяк пройдет сам.

– Удар хороший был, – сквозь слезы похвалил Кормака командир ирландцев. – Все же жаль такого мечника терять.

– Не навсегда терять-то, – хохотнула Дрель. —