500 лет назад – 2, или Некогда скучать

Он достал атлас и раскрыл его на нужной странице.

–Вот, Русь в мое время. Для понимания – вот Москва, вот Волга. Вот Казань. Казань с Астраханью московское войско возьмет лет через пятьдесят.

Матрена, которая, конечно, совершенно не испугалась движка, а со спокойным любопытством оглядывала салон машины и все диковинки, вгляделась в карту. У Седова почему-то не было сомнений в том, что карты она разбирать умеет. Так оно и оказалось. Всего несколько секунд – и она подняла взгляд от карты на Николая Федоровича. Брови на ее лице поднялись почти до платка:

–Так много?! И все… Русь?

–Да. Сначала – Русское государство, потом – Российская империя. В мое время – Российская Федерация. Сто сорок миллионов народа. А вот (он перевернул лист) карта всего мира, мы вот тут.

На карту мира Матрена смотрела дольше, с полминуты.

–Может, оно того и стоило… – сказала она негромко – посмотреть бы на все это, как вы там через пятьсот лет живете…

Николай Федорович тут же полез в карман и достал телефон. Заряда там было еще много, и он стал открывать просмотр фото, одновременно поясняя:

–Вот мой телефон. У нас есть такие приборы, которые мы используем для связи, ну, можно моментально между собой разговаривать. Здесь не работает, конечно. Там много чего в нем, можно делать фото, ну, как картинки с натуры, вот, у меня есть кое-что. Это Москва – и он повернул экран к Матрене.

Пять минут показа обычных домашних фото (с комментариями) напрягшаяся хозяйка смотрела молча, иногда придерживая рукой руку Седова на отдельных фотографиях. Посмотрела и видео с парада Победы.

–А вот село, где я жил, под Рязанью – показал он ей фото их коттеджного поселка – вот дом мой… был.

Сейчас Матрена молчала дольше.

–Да, пожалуй, что и стоило… А что, семья у тебя осталась там? Жена, дети?

–С женой мы в разводе, а дети взрослые уже, своей жизнью живут. Вот – он нашел их совместное фото, где-то трехлетней давности, и дал телефон ей в руки. Там они с женой и детьми сидели за накрытым столом на чьем-то дне рождения. Матрена стала рассматривать фото, а Николай Федорович воткнул в музыкальный центр флешку и стал искать нужный раздел. Ему казалось, что эту песню ей обязательно надо послушать. Пока он ее искал, хозяйка рассматривала фото застолья, людей, одежду.

–Все другое – сказала она, возвращая телефон – и не поймешь даже, но видно, что привычное вам.

–Средне – согласился Седов – у кого похуже, у кого получше. Но голода давно нет, дома наши вы видели, машины такие почти в каждой семье, а телефоны – так вообще у всех. Я хочу сейчас музыку включить, ну, песню, не пугайтесь, пожалуйста.

Он нажал на кнопку, и из динамиков (громковато, пришлось тут же убавить) раздался голос:

Ты неси меня, река,

За крутые берега,

Где поля, где поля мои, поля

Где леса, где леса мои, леса

Ты неси, ты неси меня, река,

Да в родные мне места

Где живёт, где живёт моя краса,

Голубы у неё глаза.

Матрена все-таки вздрогнула, а потом словно закаменела, слушая, в общем-то, не особо чистые голоса, где гитара и гармошка дополняли незамысловатый текст. У него много чего было на флешке, и застольные, и казачьи… вот, пригодилось.

Как ночка, тёмная,

Как речка, быстрая,

Как одинокая луна,

На небе ждёт меня она.

За туманом огонёк, огонёк,

Как же он ещё далёк, ой, далёк,

Ты мне, ветер, помоги,

Милой весточку шепни

Знаю, ждёт! Знаю, ждёт меня моя краса,

Проглядела в ночь глаза,

Как ночка, тёмная,

Как речка, быстрая,

Как одинокая луна,

На небе ждёт меня она.

Седов не пялился, конечно, но боковым зрением все равно видел, как сжались на коленях сухие, старческие руки Матрены, одни выдававшие ее возраст, и как текут, не останавливаясь, на эти руки слезы.

Ты неси меня, река,

За крутые берега.

Ты неси меня, река,

За крутые берега.

Голубы у неё глаза,

Как ночка, тёмная,

Как речка, быстрая,

Как одинокая луна,

На небе ждёт меня она.