История. Тысячелетие обмана

Хотелось бы особо отметить, что позднее, а именно на рубеже XIX и XX веков, было множество спекуляций на тему митраизма в рамках модной тогда теософии. Это в первую очередь такие авторы, как Рудольф Штайнер и Елена Блаватская, а также их последователи, которые «получали информацию», погружаясь в транс и «воспаряя в высшие сферы», и с чьей легкой руки появилось много недостоверных сведений о предмете. Позже, в рамках оккультных исследований Третьего Рейха, которые поддерживались на государственном уровне, интерес к митраизму также имел место. В этой связи следует упомянуть имя Юлиуса Эвола, итальянского философа-эзотерика, автора многочисленных работ по оккультизму. Поскольку мы в нашей книге будем придерживаться строгих фактов и научных методов, то эту зыбкую почву мы сознательно оставляем за скобками.

Древнейшим пластом митраизма является тавроктония (заклание быка Митрой). Это одно из самых распространенных изображений Митры на барельефах и росписях.

Главный эпизод мифов о Митре – это усмирение небесного быка и принесение его в жертву по приказу Солнца (Sol). Митра следит за быком и выжидает. Как только бык показывается из пещеры, Митра седлает его и скачет верхом, держась за рога. Бык убыстряет бег, увлекая Митру в безумную скачку. Митра остается верхом на быке, не позволяя себя сбросить, до тех пор, пока бык не вернется в свою пещеру, где Митра и закалывает его своим мечом. Жертвоприношение быка фигурирует почти на всех митраистских барельефах и росписях. Кажется, что Митра неохотно выполняет свою «миссию»: отвернув лицо, одной рукой берет животное за ноздри, а другой вонзает нож ему в бок. Согласно мифу, из тела умирающей жертвы всходят все полезные травы и растения, из спинного мозга произрастает дающее хлеб зерно, а из крови – лоза винограда, дающая священный напиток для мистерий.

Некоторые исследователи свидетельствуют, что данный эпизод мифа приобрел настолько большую значимость, что стал в церемониях при инициациях особым ритуалом – «крещением кровью». Места для проведения мистерий строились таким образом, что состояли из верхнего и нижнего помещений, сооруженных, как правило, в форме подземных туннелей. Проходящий предварительные испытания неофит находился в нижнем туннеле. Обнаженный, он окроплялся кровью закланного быка, капавшей с верхнего помещения. Другие подобные испытания также должны были быть связаны с крещением кровью, что являлось аналогом христианского крещения.

Принесение в жертву быка происходит в пещере перед лицом солнца и Луны. На космическую структуру жертвоприношения указывают 12 знаков зодиака и 7 планет, а также символы ветров и четырех времен года, часто изображаемые на барельефах. Два персонажа, Кауто и Каутопат, одетые так же, как и Митра, держа в руках зажженные факелы, пристально созерцают деяние бога.

Отношения между Sol и Митрой довольно не однозначны. С одной стороны, Sol, хотя он рангом ниже Митры, приказывает последнему принести в жертву быка. С другой стороны, Митра назван в надписях Sol invictus (Непобедимое солнце). В некоторых сценах Sol представляется коленопреклоненным перед Митрой, в других этих двух богов изображают обменивающимися рукопожатием. Как бы то ни было, Митра и Sol скрепляют свою дружбу пиром, на котором вместе едят мясо быка. Пир происходит в «космической» пещере, богам прислуживают слуги в звериных масках. Предполагается, что вскоре последует вознесение Sol на небо; эта сцена присутствует на многих барельефах. В свою очередь, Митра тоже возносится на небо. На некоторых барельефах и фресках он изображен бегущим за солнечной колесницей. После этого Митра становится носителем суверенного могущества Солнца. Это могущество соответствует «хварно», или Славе в древнемаздейской (персидской) традиции. Слава изображалась в образе сверхъестественного огня, поглощающего небесные божества – огня, порой нисходившего на царей, даруя им свет, посвящение и победу. Считалось, что статус царя, на которого низошла «слава», превосходит статус всех других людей, делая его бессмертным, каковым он и считался среди своих подданных. В этой связи стоит вспомнить надпись на православном кресте: «Царь Славы». Но тогда возникает закономерный вопрос – кому крест посвящен?

Перед инициацией посвящаемые давали клятву (sacramentum) хранить тайны мистерий. Текст Святого Иеронима и многочисленные надписи донесли до нас перечень степеней посвящения. Их, как мы уже говорили, было семь: Ворон (corax), Жена (nymphus), Воин (miles), Лев Оео), Перс (perses), Солнечный Вестник (heliodromus) и Отец (pater). Доступ к первым ступеням обеспечивался даже детям, начиная с семилетнего возраста. Возможно, они получали некое религиозное образование и заучивали песнопения и гимны. Община мистов (последователей религии Митры) разделялась на две группы: «служителей» и «участников» последняя группа состояла из инициатов с 4-й ступени Оео) и выше.

Благодаря христианским апологетам до нас дошли детали этого ступенчатого посвящения. Естественно, следует помнить, что они выступали против митраистских «таинств» («инспирированных Сатаной») и могли искажать их на страницах своих произведений в соответствии с личными пристрастиями, но некоторое представление о происходившем мы все же можем получить. В частности, они упоминают «крещение», которое, вероятно, вводило неофита в новую жизнь. Возможно, этот ритуал предназначался для того, кто готовился к посвящению в степень miles (воин). Известно, что ему подносили царский венец, но он должен был от него отказаться, ответив: «Митра – вот мой единственный венец». Затем, как утверждает христианский философ Тертуллиан, его лоб клеймили раскаленным железом. Заявление, прямо скажем, сомнительное и явно лежит в русле христианских обличений язычества (поставить печать Сатаны). Проводили митраисты очищение также при помощи пылающего факела – об этом пишет Лукиан. При посвящении в степень 1со мисту смазывали медом руки и язык, поскольку мед считался пищей блаженных и новорожденных. Посвящаемым завязывали глаза, а окружавшая их толпа подражала крикам воронов, хлопанью крыльев, львиному рыку. Некоторым мистам связывали руки куриными кишками, и они должны были перепрыгивать через ров с водой. Затем приходил некто, вооруженный мечом, разрезал кишки-путы и объявлял себя освободителем. Есть данные, что мист должен был присутствовать при инсценировке убийства, и ему показывали меч, окрашенный кровью жертвы (убийство имитировалось). Весьма вероятно, что порой инициатические ритуалы включали в себя битву с чучелом. Напоминаем, что это свидетельства христианских авторов, так что воспринимать их следует критически.

Каждая из семи степеней посвящения находилась под покровительством определенной планеты: «ворону» служил зашитой Меркурий, «жене» – Венера, «воину» – Марс, «льву» – Юпитер, «персу» – Луна, «солнечному вестнику» и «отцу» – Сатурн. Есть свидетельства о лестнице с семью перекладинами (из свинца, латуни, бронзы, железа, сплава, серебра и золота), ассоциируемых с различными божествами (свинец – с Кроносом, латунь – с Афродитой и т. д.) Возможно, такая лестница играла некую ритуальную роль, одновременно служа символом митраистских собраний.

Даже при беглом взгляде на митраизм отчетливо видно, что данная религия состоит из нескольких пластов, сформировавшихся в разное время. В первую очередь следует назвать сакральную жертву – в данном случае заклание быка. С уверенностью можно сказать, что это древнейший пласт, восходящий еще к тотемизму, а именно – к принесению в жертву тотемистического животного, которое практиковалось в большинстве культур раз в год – в день зимнего солнцестояния. Второй пласт составляют обряды, связанные с инициациями, которые обозначали переход индивида из одной социальной группы в другую. Самое главное – в инициациях начинался отсчет тому времени, когда старая «оболочка» у посвящаемого отмирала, и социум начинал относиться к нему уже как к совершенно иному объекту, связанному с абсолютно другим функционалом. Зачастую инициированному давали новое имя, поскольку он начинал «новую жизнь» в «новом качестве».

Рис. 78 Митреумы, обнаруженные на территории Европы, Западной Азии и Северной Африки.

Третий пласт – это космогония, связанная с солярным культом.

В подобной «слоистости» прослеживается естественное, органичное происхождение данной системы. Видна ее: а) неразрывная связь с прошлым, б) ее практическое значение (инициации, которые проводились нашими предками, по крайней мере, начиная с неолита), а также в) нарождение нового (единобожие). В христианстве ничего подобного нет. Наоборот, христианство как философско-этическое учение обнаруживает явные следы заимствований и представляет собой, по существу, преднамеренную, искусственную компиляцию из разных источников (как правило, религий-конкурентов). Это «подозрительное» сходство было замечено очень давно. В частности, еще Цельсий обвинял христиан в плагиате. В свою очередь, христианские апологеты – такие, как Юстин, Тертуллиан, Иренеус, объясняли сходство «подделкой дьявола», предвидевшего приход Иисуса. Для современного критического восприятия, прямо скажем, не очень убедительный довод. Впрочем, если убрать все «заимствования», то, по идее, должно остаться «вмонтированное» ядро, ради которого, как мы помним, все и затевалось. Но об этом мы подробно поговорим в последующих главах.

Говоря о культе Митры, невозможно не остановиться еще на одной вещи. Вещь эта – знаменитая статуя Свободы, символ США и всего «свободного мира». Не сложно увидеть, что корона из лучей, украшающая ее голову, представляет собой не что иное, как корону Митры и практически ничем не отличается от изображений в митреумах. Сама статуя, как известно, была изготовлена в последней трети XIX века французами, членами оккультной ложи, которые, отрицая христианское наследие, пытались возрождать древние культы (кстати, изготовлена она была, что тоже символично, из русского металла). Об этом мы также подробно расскажем в последующих главах, а теперь, забегая вперед, лишь упомянем, что Реформация была вполне закономерной реакцией на христианство и практику Ватикана.

Ранее мы подробным образом рассмотрели православный крест. Но разновидностей крестов существует огромное количество, в том числе и языческих. Для начала приведем несколько необычных изображений главного христианского символа (Рис. 79—Рис. 84).

Рис. 79

Рис. 80

Рис. 81

Рис. 82

Рис. 83

Рис. 84

Имеется и еще один вид креста, весьма распространенный и почитаемый на Руси. На нем якобы изображен некий святой, апокрифический раннехристианский мученик, подвергшийся пыткам и принявший смерть за Христа в Константинополе, вымышленный сын римского императора Максимиана. Дьявол его якобы соблазнял принять язычество, но тот отказался, из-за чего и был казнен. Речь идет о знаменитом Никите Бесогоне (см. выше). Как правило, он изображается держащим в одной руке дубинку, в другой – беса (Рис. 85, Рис. 86).

Рис. 85

Рис. 86

Рис. 87 Лицевая и оборотная сторона креста-энколпиона.

О популярности данного образа говорит, например, крест-энколпион (Рис. 87), на одной стороне которого изображен Христос, а на другой – Никита Бесогон, побивающий беса.

Если исходить из его места в христианской «табели о рангах», то совершенно не понятна широчайшая популярность какого-то заштатного, апокрифического святого, к тому же достоверность существования которого не подтверждена. Свет на истинное положение вещей проливают следующие факты. Считается, что 15 (28) сентября происходило поминание двух святых великомучеников по имени Никита – Никиты Бесогона и Никиты Готского. Этот последний проповедовал христианство среди готов аж в 4 веке н. э., за что и был предан тогда же мученической смерти. Во времена Петра I апокриф о житии Никиты Бесогона был отвергнут официальной церковью по причине якобы «меньшей популярности». Почитать в этот день стали только Никиту Готского. Их жития впоследствии сливались, хотя Никита Готский никогда с бесом не сражался. Объяснения причин произошедшей замены, прямо скажем, не слишком убедительны. Между тем все предельно просто. Перед нами типичнейший пример постепенной замены старого (языческого символа) на новый, христианский. Вначале вводится в обращение новый символ, причем на то же место и на те же «идеологические» области, что и старый символ, чтобы произошло смешение до полной неразличимости. После чего старый символ аккуратно изымается. Однако если это так, то возникает резонный вопрос – кем же был тогда Никита Бесогон?