А только шёпот их, в движении, в звуке,
Французский выговор и шёпот лёгких струй,
И не в движении их, а в муке.
* * *
Прощаю юности ошибки,
Прощаю юности мечты.
И я зову тебя, как прежде,
Во славу дня и красоты.
Но тайный есть предел страданий,
Нам не дано его постичь,
В небрежном отзвуке мечтаний
Иди, в сомнении борись.
И вечность уж звала меня туда,
Пленила слепотой небесных кудрей,
Но дороги мне Рим и Кёльн, Москва,
И тишина прозрачных будней.
И чем прозрачней лес на берегу реки,
Но стерегу мгновенья эту вечность,
Не подходи – прохожая беспечность
Ты не готов к служению естества.
Автобиография
В пленительном узоре чистых крыл
Ты серафимом был, а ангелом остался,
Прощение своё ты заслужил
И ничего на свете не боялся.
И так прожита жизнь,
Как птицы у окна,
Как журавлиный крик в покорной стае.
Прощение своё ты заслужил,
А уж прощён,
То это лишь
Едва ли.
* * *
И церкви, Лаодикийской напиши.
Господь среди людей был безутешен
И был распят, и снова был воскрешен,
И в мир снова пришёл, чтобы спасти.
Из Хаяма
Путник, остановись на время,
Больше мы останавливаться не сможем.
Я опьянел от тяжести веков,
Которые давят мне на плечи,
Чужой язык других чужих наречий
Запомнил я. Прости меня.
Забудь.
Я к этой тяжести в сомненье не привык,
Но сомневаться буду непрестанно.
И совести взлохмаченный язык
Не только тяжело, но и порою странно.
Ну, а сомненье время победить
Даёшь мне ты, тобою я прощаю,
И вечности дарами обещаю,
Что краткий миг и сон
Не наяву.
* * *
Волна находит на волну
И отдаётся в берег дальний.
В час незабвенный, в час печальный
Непостижимо я живу.
И не дано понять слова,
А лишь движенья их и звуки.
Храни протянутые руки
И отдавай свой нищим кров.
Узнаешь свет, познаешь мир,
Кумир крылатый собеседник,
Ты не напрасен был наследник,
Душа нацелена в эфир.
* * *
Сии живые сны,
Сии живые воды.
Не правду говорил
Под каменем свободы,
Какую Бог нам дал,
А дал нам никакую.
Ни прямо не пойдёшь,
Ни косо, ни вкривую.
О западе ни речь,
А речь о покаянье
Молитвой вознесись
Не спрашивай в молчаньи.
* * *
Грустна осенняя природы благодать,
И воздух чист и свеж, и напоён прохладой.
Задумчиво стоит покорный лес,