Драконовы сны

Пробка выпала, похоже, во время драки. От содержимого бутылки осталось меньше половины. Жуга бессильно застонал, уселся у стены и сгреб волосы в горсть. Провел ладонью по лицу и снизу вверх взглянул на мальчугана.

– Водяры на тебя не напасешься, – укоризненно сказал он, заткнул бутылку пробкой и спрятал обратно в мешок. – И откуда ты только свалился на мою голову… Живешь-то хоть где?

– Да я у Йозефа кривого. Подрабатывал на коптильне. Там и жил.

– Выгнали?

– Угу.

– За что?

– Да все этот, – Телли подтолкнул ногой своего дракона (тот даже не пошевелился), – пробрался как-то раз на склад, да и нажрался как бочонок, аж идти потом не мог, втроем выносили, а у меня платить нечем было, ну и… вот…

– Понятно.

– Слышь, Жуга… а чего ты все время водку с собой таскаешь?

– Травы настаивать, – ответил Жуга, пряча бутыль и завязывая мешок.

– А… – понимающе кивнул Телли. – А зачем?

– Долго рассказывать. Ладно, пошли. Подыщем себе ночлег на сегодня, а завтра что-нибудь придумаем. Откуда ты родом?

Парнишка наморщил лоб. Помотал головой:

– Не знаю. Верней, не помню. Тут жил, а до этого в деревне… А до войны… не помню. Слушай, а ты здорово дерешься. Нет, правда здорово!

– Как умею, так и дерусь, – буркнул тот, мрачнея лицом. – Пойдем.

– А меня научишь?

– Нет. Пойдем.

Рик запоздало вскинул голову, обнаружил, что хозяева уходят и, возмущенно пискнув, кинулся вдогон. Поравнялся с ними и пошел вперевалочку.

– Ты хоть бы ошейник на него надел, что ли, – мимоходом бросил Жуга, – а то ведь не всякий знает, что он у тебя ручной.

– Не, – помотал головой Телли, – ошейник на него нельзя. Если он у самой головы, ну, на верхушке шеи, то сползает вниз и душит.

– А ежели широкий и внизу?

– Ты что, совсем дурак? Он из него вылазит!

Жуга нахмурился, на ходу соображая, кто из кого должен вылезти, и смущенно кашлянул:

– М-да, в самом деле.

– Жуга. А Жуга.

– Что?

– У тебя деньги есть?

– Ну, есть.

– Много?

– Мне хватает. А чего ты спрашиваешь?

Телли остановился, скривил губы и дунул на челку.

– Да это… ты ведь тогда к Рудольфу заходил. Вот я и… – он умолк.

– Ну, – подбодрил его Жуга, – давай, договаривай.

– Рудольф, он это… Дом свой это… заложил. Он уже не торгует, жить ему не на что, вот и заложил. Городу. Лавка у него там раньше была.

– Какая лавка?

– Обыкновенная. То-се, купи-продай. Старье всякое.

Жуга ответил не сразу.

– Что, и краденое скупал? – Телли потупился. Кивнул. – Н-да. Ну ладно. Хотя, постой. Говоришь, заложил городу? Хм…

Жуга огляделся, шагнул в сторону и тронул за рукав проходившего мимо горожанина в сером суконном плаще.

– Эй, приятель, где тут у вас магистрат?

Поздно вечером в двери дома старьевщика Рудольфа постучались, и стучали до тех пор, пока он не открыл. На пороге стояли двое – рыжий незнакомец, приходивший нынешним утром, и белобрысый мальчишка лет десяти.

– Опять ты, – хмуро сказал Рудольф. – И этот еще… Я же сказал еще днем – уходите!

– Знаешь, Рудольф, – проговорил негромко рыжий, – я бы много чего мог тебе сказать в ответ, но может, ты нас все-таки впустишь?

– Что? Черта с два! Убирайтесь из моего дома!

– Как бы тебе сказать, – странник помедлил, потер подбородок. – Видишь ли, этот дом… уже не твой. Вот, – он вынул из рукава и развернул перед лицом старьевщика лист пергамента.

– Я выкупил твою закладную.

Рудольф молчал, ошеломленно глядя на подписанный, с печатью бургомистра на сургучном кругляше документ.

– Так ты нас впустишь, или нам стражу позвать?

Помедлив, тот шагнул назад.

– Черт бы вас побрал… Ну ладно, заходите.