Судьба-насмешница. Часть третья: Нам чувства неподвластны

Вся в поту, дрожащая Даша просыпается, а над ней уже хлопочет медицинская сестра. Она делает ей укол, и женщина снова погружается в сон. Только на третий день она приходит в себя. А в палате стоит улыбающийся врач и говорит:

– С возвращением Вас, Дарья Владиславовна! Та непонимающе смотрит на него. Но тут входит медсестра с орущим свёртком на руках. И тут Даша вспомнила этот пронзительный крик ребёнка. Так значит, это он тогда кричал. Это он не дал ей улететь туда, в яркий поток зовущего света. Теперь женщина бережно прижала своё сокровище, своего наследника к груди. Теперь оставалось совсем немного: вырастить малыша. И она сделает это. Сын вытащил её с того света, а она приложит все силы, чтобы заменить ему мать и отца.

А через 10 дней Илья, Артём и Марина забирали мать и сына из больницы. Илья ежедневно приходил и справлялся о её здоровье. А тут из Турции как раз вернулись и Артём с Мариной. Так и познакомились. Марина была очень благодарна Илье за помощь. А медсестра, вынесшая младенца, ни минуты, не сомневаясь в том, что перед нею стоит отец новорождённого, торжественно вручила свёрток, перевязанный голубой ленточкой Илье.

Илья так бережно принял этот подарок судьбы, что все с умилением залюбовались на столь трогательную картину.

Дома уже был накрыт стол и все сели за него, чтобы отметить счастливое возвращение матери и ребёнка домой. Правда отмечали чаем и вкусными турецкими сладостями.

Так у Даши началась новая жизнь, связанная с маленьким человечком, который постоянно требовал мамину грудь.

Иногда к ним забегал Илья. Он приносил Владику какие-то игрушки: то погремушку, то зайчика, то птичку. Даша просила Илью не делать этого, что ребёнку то всего месяц. Но Илья делал по-своему и твердил:

– Вырастет. И не заметишь, как скоро вырастет.

Так и было. Владик рос не по дням, как говорят, а по часам. А Даше смотрела на эту маленькую копию Димки и грустила. Грустила, что у мальчика нет папы, а папа так хотел, чтобы именно сын родился. Сынок то родился, а где же папа?

Илья сдерживал себя, чтобы так часто не заходить к Даше, не надоедать. Но его тянуло сюда, как магнитом. Он любил эту молодую скромную женщину. Он не раз порывался открыться ей, но что-то сдерживало, мешало ему в этом. Может возраст? Он был примерно лет на 10 старше её. И Владик не давал ему покоя. Он хотел, чтобы мальчик когда-то непременно назвал его папой. Он уже и не представлял свою жизнь без этих двоих. Коллеги по работе заметили, что Илья совсем изменился, он осунулся, часто грустит, и тогда друг Михаил напрямую задал ему вопрос:

– А не влюбился ли ты, Илюша случайно?

Илья только развёл руками. Другу он не мог соврать и рассказал о том, что произошло в его жизни, когда совершенно случайно познакомился с прекрасной женщиной.

И тогда друг посоветовал, чтобы Илья не торопился делать какие-то предложения Даше. По всему видно, что женщина ждёт и чем чёрт не шутит, возможно, и отыщется муженёк. Мало ли в жизни чего случается. Может, нагуляется на стороне и вернётся, а жена с радостью и примет. А что тогда делать тебе, друг мой? Илья согласно кивнул головой. Он и сам в своей юридической практике сталкивался с такими случаями. Но вот ведь беда: сердцу-то не прикажешь…

И он ждал. Ждал, что и Даша проявит к нему хоть какие-то знаки внимания. Но этого не происходило. Она просто душевно принимала его у себя и от души благодарила за любую помощь, которую он оказывал.

Товары, привезенные из-за границы, разошлись на «ура». Нарисовалась и явная прибыль. Марина воспрянула духом. Теперь, когда Даша была дома и уже поправилась так, что могла сама вывозить малыша в коляске на прогулку, они с Артёмом собирались поехать снова, за очередной партией товара. Марина пообещала, что теперь непременно привезут и мобильные телефоны, они уже полностью начали входить в обиход.

И, вернувшись в очередной раз с поездки, подарила Даше и Илье мобильники. Она смотрела, как они радовались, как дети. Теперь вот связь можно будет осуществлять беспрепятственно. Артём остался на некоторое время у себя на Родине. Он пообещал Марине, что скоро вернётся и тогда они с ней поженятся. Марина была счастлива. Ведь о таком мужчине, как Артём можно было только мечтать.

Марина была сама счастлива и хотела, чтобы и Даша также была счастлива. Она замечала, что Илья не равнодушен к снохе, и в душе была не против того, если и Даша проявит к нему чувства. Но пока что за ней этого не замечала, а лезть в душу не хотела. Она приезжала и наслаждалась, глядя на Владика, который подрастая, всё больше становился похожим на Димку. Надо же, как жизнь распорядилась! Вот уже год на исходе, как Димки нет, а его копия у них перед глазами.

ГЛАВА 23. Далеко от любимого

Очнулась Айсун от громких голосов. Сколько они ехали, она не помнила. С того момента, как занесла нож над собой, и брат выбил его из её рук, она впала в какой-то транс. Она стала ко всему равнодушной, тело ничего не чувствовало абсолютно. Она была, как тряпичная кукла. Её посадили в машину, пристегнули ремнём безопасности, мать что-то говорила, давала какое-то напутствие, но это всё шло мимо, терялось в пространстве. Она просто закрыла глаза и вот очнулась….

Брат её вытащил, словно неживую из машины и, взяв на руки, отнёс в какой-то дом. Девушке было всё равно. Она хотела одного: просто умереть, снова погрузилась в спасительную дрёму. Очнулась, но уже не от голосов, а от прикосновения, чьих-то ласковых рук. Девушка, не открывая глаз, прошептала:

– Серкан…..

А кто-то, разжав ей губы, вливал по капелькам в рот живительную влагу. Айсун глотала её с жадностью. Пила и шептала:

– Севгили, хала… хала (Любимый… ещё, …ещё…)

Но тут снова провалилась во тьму.

И снова пришла в сознание от нестерпимой жажды. И чья-то рука снова поднесла к губам эту живительную влагу. Но она была почему-то горькой. Но она пила и просила:

– Севимли, хала… хала (Милый, ещё… ещё…)

Так продолжалось две недели. А потом Айсун открыла глаза и увидела, что над ней склонилась немолодая уже женщина, в руках у неё был чайник. Она поднесла носик к губам больной и ласково улыбнувшись, сказала:

– Пей, девочка. Ты вернулась.

Айсун смотрела непонимающим взглядом на эту незнакомку. Но что-то было и знакомое в чертах лица. Она напрягла память, и перед ней всплыло лицо матери. И тогда она прошептала:

– Тётя… Тётя Джемиля?

Женщина улыбнулась и погладила своей шершавой ладонью девушку по лицу.

– Узнала, милая. Вот и хорошо. Значит, теперь ты скоро пойдёшь на поправку.

– А что, разве я больна? – с недоумением спросила Айсун.

– Да, милая. Я уже начинала беспокоиться за твою жизнь. С тех пор, как уехали твои братья, прошло уже две недели, а ты всё никак не могла прийти в чувство. Ты всё время спала. Только во сне иногда о чём-то умаляла Аллаха. Мне казалось, что ты просила о смерти. Это, правда? И что же такое непоправимое случилось у такой молодой и красивой девушки, что ты просишь его лишить тебя самого дорогого, что он дал тебе?

И тогда перед больной всплыла вся реальная картина, и она горько заплакала. А тётя села рядом на кровать, и молчаливо гладила девушку по её чудесным длинным волосам, по щекам, которые за время болезни стали бледными, по худеньким плечикам девушки. Она гладила, но не успокаивала. Айсун нужно было облегчить свою душу слезами. Ей нужно обязательно выплакаться и тогда Джемиля знает, как помочь своей племяннице.

И когда, наконец, слёзы иссякли, тётя помогла племяннице встать. Девушку шатало во все стороны, но Джемиля крепко держала её под руку. Она помогла ей выйти во двор, чтобы справить нужду, затем начала кормить бульоном. Сразу много нельзя, предупредила она девушку. Погодя, ещё покушаешь. Это надо для твоего малыша, ласково приговаривала добрая женщина.

И Айсун подчинилась ей. Когда определённая порция была съедена, она отложила в сторону ложку и, поблагодарив, хотела встать, но её повело в сторону, и тётя еле-еле успела подхватить девушку.

– Не торопись, милая. Я помогу тебе. Ещё два, три дня, и ты начнёшь сама справляться со своим телом.

Тётя вывела племянницу во двор и усадила в тень под деревом. Присела сама рядом и повела неспешный разговор:

– Тридцать пять лет назад меня так же, как и тебя сейчас, привезли мои братья сюда и оставили одну вот в этом доме. Ты поняла, моя девочка? Меня оставили совершенно одну в пустом доме. Правда, чтобы не умерла с голоду, оставили мешок с продуктами. В этом доме когда- то жила наша прабабушка. А когда она умерла, то дом так и стоял пустым, пока в нём не появилась я.

– Я ведь так же, как и ты, Айсун, тоже пострадала от своей любви. Видимо, на роду у нас написано. Или судьба наша такая. Не знаю. Только и бабушка отбывала своё заключение за такую же провинность. А виноваты ли мы в том, что любим? Я имела возможность наедине размышлять об этом. И пришла к выводу, что любовь нам неподвластна. Это люди хотят подчинить её. Люди управляют машинами, кораблями космическими ракетами, самолётами, но чувства человеческие им не под силу, и тогда они насильно стараются убить эти чувства. А того не понимают, что это большой грех. Ведь, если бы они, моя родня, не отвезла меня в эту ссылку, то я была бы самой счастливой женщиной на свете. Я так любила. Это был русский моряк. Он хотел меня увезти к себе на Родину, когда узнал, что я жду от него ребёнка, но родители решили, что будет лучше, если я и мой ребёнок никогда больше его не увидим. Так и случилось.

– Ты, бедняжка, видимо не знаешь, что находишься сейчас не на севере, а на юге страны. Ты от Чёрного моря по воле родных удалена, и теперь находишься недалеко от Средиземного моря.

Айсун вздрогнула и с такой болью огляделась вокруг, а затем перевела свой взор на тётю, что у той сжалось от боли сердце.

– Да, так и есть. И жить теперь ты будешь в этой горной деревушке. Но не переживай. Здесь люди не такие жестокие, как родные наши. Когда я осталась одна, ко мне стали приходить женщины, проживающие здесь. Они, как могли, утешали меня, приносили продукты питания, одежду. А когда наступил срок родов, они не оставили меня, а приняли все меры, чтобы мой сын родился. Тем самым, они приняли меня в свою семью. И я. живя тут, вот уже 35 лет, сама, чем могу, тем помогаю обездоленным, больным и страждущим. Эта деревня – одна дружная семья.

Айсун с интересом слушала эту поучительную историю, историю жизни одинокой женщины. В голове рождались мысли, вопросы, но чётко изложить их она ещё не могла: слабость одолевала девушку. Заметив это, Джемиля, повела племянницу в дом, снова покормила бульоном и велела немного поспать. Долго девушку просить об этом не пришлось. Она закрыла глаза и, погрузившись в сон, тотчас оказалась в церковном саду.

Было темно. Айсун бродила по знакомым дорожкам сада и тихонько звала своего возлюбленного. Она боялась громко кричать, чтобы те люди, которые жили вместе с Серканом, не услышали её голоса. Она знала, что обязательно Серкан должен услышать её. Она обязана рассказать ему о том, что под сердцем носит его ребёнка, и что она далеко теперь от него. Но она обещает, что обязательно вернётся, и тогда уже никто не сможет их разлучить. Она бродила по саду и звала, звала. Однако милый друг не слышал её. И тогда она вышла к морю. По нему ходили волны. Море волновалось. Айсун ломала руки. Она знала, что обязательно должна сказать любимому, что она жива. Обязательно сказать, чтобы он дождался её. Но волны очень громко шумели, и не слышал её любимый.

Девушка собралась уже уходить. Наступил рассвет. Но тут среди волн бушующего моря она заметила лодку. Вглядевшись, узнала Серкана, и что есть мочи закричала:

– Ашкым!!!! (Любовь моя)

Серкан растеряно встал, держа в руках весло и смотрел не на Айсун, а на….. Да, там, в лодке была другая женщина.

Набежавшая волна окатила холодной водой с ног до головы девушку, а вторая волна подхватила её и….Но кто-то её крепко держал. Айсун открыла глаза и увидела, что это тётя Джемиля крепко держит её за плечи.