Девочка, которая знает, брать ли сегодня зонтик

В комнате девочке дали белую робу из просторных штанов и куртки, а потом пневмопистолетом ввели датчики в руки, ноги и несколько точек на теле. Датчики были микроскопическими, и Мэри почти не почувствовала уколов. Девочку сразу же убедили, что датчики разовые и извлекать их не понадобится – спустя сутки они сами растворятся без остатка.

А дальше начались упражнения. Мэри просили пробежаться на дорожке, как можно выше прыгнуть, удержать контроль за множеством предметов в руках. Затем пришел черед интеллектуальных задач. Девочку попросили решить несколько задач, воспроизвести порядок цифр и слов, запомнить наизусть сложный текст. Была и попытка запустить переход. Словом, от нее просили проявить все, что они проходили на занятиях.

Алексия не отходила от монитора с показателями. А вот Офелия была рядом с девочкой, помогая понять условия заданий. К концу тестов Мэри сильно устала, но с тревогой и надеждой ожидала ответа на то, какой она новус.

– Ничего необычного, детка, – улыбнулась Алексия. – Все как мы и ожидали. Средние показатели по всему кроме работы твоей памяти.

– А перемещение? Почему я не могу прыгать как все? – Спросила Мэри.

– Эта способность у тебя в пассивной фазе. Такое бывает. Не все новусы умеют перемещаться самостоятельно. Некоторым всю жизнь нужна помощь в этом, – попробовала успокоить девочку Офелия, заметив что Мэри вот-вот разрыдается. – Ну-ну, не плачь. Конечно, обидно, что придётся просить кого-то открыть переход, когда захочется куда-то переместиться. Но ничего страшного в этом нет. Ты привыкнешь.

– Я буду прыгать! Вы же вылечите меня?

– Если бы такое лекарство существовало, я сразу тебе его дала. Но пока порадовать нечем. Ты все равно старайся каждый день прыгать. Бывали случаи смены фазы способности как в одну сторону, так и в другую.

– Я буду стараться!

– Превосходно, – Офелия повернулась к Алексии. – На этом все?

– Да, думаю, да. Что нужно, мы подтвердили.

– Что подтвердили? – Спросила Мэри.

– То, что нужно. Твою способность.

– Какую?

– Об этом позже, детка. Сейчас тебе пора на занятия.

– Я хочу знать!

– Ты ведешь себя неправильно. Ты должна слушаться, – цыкнула Алексия. – Иди на занятия. Когда придет время, я все тебе расскажу.

Мэри уронила голову и пошла в сопровождении агента к выходу. До нее донесся шепот Офелии.

– А девочка-то с характером.

– Вся в мать, – со вздохом согласилась бабушка.

Вернувшись в школу, Мэри не стала заходить в класс, а провела остаток урока под дверью, опустившись на каменный пол. Не холод беспокоил ее сейчас, в голове крутились сотни путаных мыслей. От того, что такое “пассивная фаза”, и почему Мэри никогда не сможет из-за нее перемещаться, до ее уникальной но таинственной способности, о которой ей самой нельзя рассказывать. Девочка злилась на бабушку, на Офелию. И больше всего злилась на свою маму, державшую от нее в тайне целый мир. Родной для нее. А теперь мама пропала, и она должна сама разбираться в том, что ее окружает. Это несправедливо. Ведь ей всего десять лет.

Урок закончился, из класса потек ручей из учеников. Влада увидела Мэри еще в проеме, подскочила в несколько шагов, уселась рядом и забросала вопросами.

– Ну, как, ну, что, какие проценты, что ты умеешь лучше всего?

– Сама не знаю, они не сказали.

– А что сказали?

– Что я не смогу перемещаться. Никогда.

– Да ты что! Почему?

– У меня пассивная фаза способности перемещения.

– Пассивная что?

– Фаза. Не знаю, что это, но я не смогу прыгать, как все. Никогда. Так сказали.

– Не переживай, я всегда открою переход для тебя, – заверила Влада. – И Никки тоже откроет. Да вообще любой откроет. Мы же новусы должны держаться друг друга.

– Что, новенькая, перемещаться не сможешь, и справка теперь есть? – Заржал стоявший рядом Генрих, и его смех поддержала группа учеников.

– Вот урод, – тихо шепнула Влада. У Мэри сами собой снова потекли слезы. – Забей на него. У тебя есть особенная способность, а он обычный, такой как все.

– И что же такого умеет наша новенькая? Летать на метле? Или может, голосом разгонять крыс в туннелях? – Продолжил потешаться Генрих.

– Придет время, узнаешь, – словами бабушки резко ответила Мэри и встала с пола. – Только как бы тебе потом не было завидно. Пойдем, Влада.

Едва они повернули за угол в коридоре, как Мэри прижала Владу к стене и быстро зашептала.

– Я должна узнать, что умею. Это дело жизни или смерти.

– Что ты задумала? – Удивленно вытаращилась на нее соседка по комнате.

– Мы с тобой проникнем в здание Корпуса изысканий и заберем мои результаты экспертизы.

– Ты с ума сошла!

– Хорошо, не заберем, просто скопируем.

– Ты сумасшедшая, – с неподдельным восхищением произнесла Влада и сразу же посерьезнела. – Но как мы туда проникнем? Это же не школа, нужен пропуск.

– Я не знаю как, но узнаю, – неопределенно выразилась Мэри, но ее глаза горели более чем утвердительно.

– Я в курсе, как туда попасть без пропуска, – сказал подошедший сзади Никки.

– Ого, ты умеешь говорить! – Улыбнулась Мэри. Она, конечно, слышала голос мальчика, когда тот отвечал на уроках, но в остальное время он был крайне молчалив, предпочитая обходиться жестами и мимикой.

– Просто так детей в здание Корпуса изысканий не пускают.

– А чем они вообще занимаются?

– Корпус изысканий? По всему миру ищут новусов, которые еще не знают, кто они. А ученые Корпуса занимаются всякими исследованиями и изобретениями.

– И как туда попасть, если детям нельзя?

– Архив, где работает мой папа, находится в этом же здании. На нулевом этаже ниже плоскости города. Через парадный вход мы не войдем, но у отца есть секретный туннель в здание Корпуса из дома. Все члены нашей семьи становятся архивариусами, поэтому давным давно был пробит отдельный вход. Сейчас им не пользуются, но пройти можно.