Мой дом – бесконечность

Морской дух

Здравствуй, царь Соломон!
Я из Моря Крови,
Где рыбы вымерли, где одни
Волны в бесплодных турнирах дни
Проводят, где сохранились, кроме
Воплей беззвучных, слогов морских, —
В медленных, скользких ларцах тоски
Жемчужин погашенные огни.
Лишь человеческой плоти лаской
Их оживишь. Я тебе принес
Эти куски неуслышанных слез.
Можешь дарить их царице Савской
За потаенную, терпкую ночь,
Можешь для зелья их истолочь —
И настоять на прохладе рос…
Кто из потомков твоих украсит
Выдохом водных глубин свою грудь, —
Жарких столетий вытерпит жуть,
Как мореход непреклонной расы
Тирской, лишь вихря налет миновал
И бесноватый стихает вал, —
К новым невзгодам свой правит путь.
Зелья жемчужного кто отопьет, —
Хлынет печаль в него гимном неспетым,
Океаническим, фосфорным светом
Мысли пронзив ему, словно копьем.
Мраком рожден, от людей отстранен,
Внутренним, скрытым, жемчужным огнем
Он засияет – и станет поэтом!..

1979

* * *

Ты не смотри на строфы свысока:
В контексте жизни каждая строка
Моих стихов звучит совсем иначе —
Та тянется, как детская рука,
К лучам звезды. А та, как ветер, плачет.
А вместе все они, наверняка,
Любого буквоеда озадачат.
Но ты на путь щемящий оглянись,
Где время ливнем устремлялось вниз —
И зеркала для неба создавало,
Ты отраженьем облака пленись
В одном из них: ведь, как ни заливало
Край муравьиный, а льняная высь,
Двоясь в воде, покой торжествовала.
Вгляделся? – И запомнить поспеши
Соотношенье тела и души,
Как мне оно в толпе стихов открылось:
Хоть мир звенящий – в хаос раскроши,
Хоть обнаженным петь взойди на клирос, —
Что гром – зимой, что взрыва сноп – в глуши,
Тебя настигнет насмерть Божья милость!..

1979

* * *

О, твой ли голос слышу я
Чрез столько лет и зим?
Он в эту полночь бытия
Едва ль вообразим,
Но светит – страстный и живой —
В разорванной тиши…
О, я ли слышу голос твой
Из глубины души?
Из глубины звезды литой,
Что мечет пламя дней,
И время – шарик золотой —
Растет, рождаясь в ней.
Из тех истерзанных глубин,
Где рай – подать рукой…
И я отныне – не один.
Но рядом – не другой.

1979

Варлаам и Иоасаф

Торговец приходит к принцу,
Смущенный его величьем,
И предлагает ларчик
С жемчужиной дорогой.
Но надо с тем примириться,
Что все это – только притча,
А принц – как маленький мальчик
Перед Вечности грозной рекой.
Торговец приходит к принцу.
Столетья дремлют, кивая.
На улице – древность. Овцы
Бредут, и пастух поет.
Но надо с тем примириться,
Что, крикнуть не успевая,
Внезапно в этом торговце
Принц себя узнает.
Торговец приходит к принцу