Новая Зона. Сердце обители зла

Рогатый пастух

Нахожу подходящее место, садимся на землю, снимаем шлемы, достаю бутерброды и термос с кофе. Многие блогеры берут с собой флягу с горячительным, но я против бухла в Зоне. И так пьянеешь от переизбытка адреналина.

– Значит, ты любишь и жалеешь всю тварь, даже мутантов? – спрашиваю я Ермогена, жуя бутерброд.

– Мало люблю и мало жалею, – вздыхает напарник. – Вот отец Андроник, он из одного со мной города и почти мой ровесник, отец Андроник сильнее меня любит и крепче жалеет – все ночи напролёт плачет за страдающий народ. Он – как ребёнок. Захожу я как-то к нему в келлию, а он сидит с томиком «Братьев Карамазовых», и всё лицо его залито слезами. «Ну что ты, отченька! – говорю. – По ком плачешь?» А он поднимает на меня свои детские невинные глаза и говорит: «Смердякова жалко, сил нет… Это я виноват, что он злым сделался, а потом жизни себя лишил…» – «Оба мы с тобой виноваты», – отвечаю. И весь вечер мы молились за Ленина, Сталина, Берию, Ежова, Гитлера и других несчастных, которым недодали любви…

– Это чистой воды шиза, – говорю я. – Как вы можете быть виноваты за других? Зачем молиться за этих злобных садистов и убийц?

– Любовь не может допустить гибели ни одной души…

Разговаривать с ним – как с инопланетянином! Может, у них там тоже Зона, на Афоне? Я решил зайти с другого бока:

– Чтобы заработать рай, надо ведь выслуживаться всю жизнь, так ваша Церковь учит? И даже если выслужишься как следует, нет железной гарантии спасения, да? Если Бог – всеблагой, почему бы Ему не даровать людям счастье просто так, даром? Чтоб ни один человек не ушёл обиженный?

– Господь дарует! – говорит Ермоген (а глаза его так и сверкают). – Он дарует счастье всем, даром! Вот оно счастье – разлито вокруг! Даже здесь, в Зоне, счастье струится отовсюду, пронизывает всё кругом! Просто люди не умеют его принять и потому уходят обиженные и разочарованные. Они защищаются от счастья непроницаемыми доспехами, закрывают наглухо все двери и окна своей души, прячутся, как черепахи, в свои твёрдые панцири, и поэтому благодать не касается их. Искренне полюби ближнего хоть на минутку – и ты узнаешь, что такое блаженство в Боге! Посмотри в небесную глубину чистым взором – и увидишь своего Создателя! Забудь на мгновение про себя, любимого, отрешись на миг от своей личности – и Дух Святой коснётся души твоей!

– А зачем же вы тогда выслуживаетесь в своих монастырях? – осаждаю я его пыл. – Посты, многочасовые службы на ногах, изнурение тела. Зачем это всё?

– Это наш дар любви в ответ на любовь Господа.

– Типа, как собачка виляет хвостом перед своим хозяином и лижет ему пятки?

– Скорее, как блудный сын, расточивший имение с блудницами и евший из одного корыта со свиньями, испытывает неизреченную благодарность к своему отцу, который, увидев своё многострадальное чадо, возвращающееся домой, бросился ему на шею, расцеловал и ни словом не попрекнул…

Дальнейшую дорогу к церкви я помню как-то смутно. Очередная «комариная плешь», одинокий «весёлый призрак» (что он забыл вдали от кладбища?), пересекающая тропинку шеренга «серых упырей» – по утверждению Ермогена, «испорченные зайчики». Я действовал на автомате, а в голове всё вертелись слова о счастье, и я никак не мог решить: кто он, этот монашек? Слабоумный идиот, князь Мышкин во всём красноречии пациента, сбежавшего из психушки? Или гигант духа, чьему внутреннему взору открываются истины, неведомые нам, простым смертным? А может, и то и другое одновременно?..

В какой-то момент я почувствовал, что тело покрывается липким по́том. Над нами нависла какая-то зыбкая тень, и солнце потускнело. Наши шаги стали гулко отдаваться в пустом пространстве, как будто мы были в большом помещении, а не на открытом воздухе.

– На брюхо! – приказал я Ермогену. – Это – «дьявольская жаровня». Будем тихо лежать – она забудет про нас и улетит. Если станешь двигаться, зажарит до смерти, как галимый бифштекс. Усёк?

Он молча повиновался.

Я, по ходу, седьмой или восьмой раз под «жаровню» попадаю – уже попривык. Как будто в солярии загораешь, только не знаешь, когда сеанс закончится. Слава солнцезащитному крему!

В общем, повисела над нами «жаровня» с полчасика и ушла на восток. Взмокли, как негры на плантациях, и загорели, само собой. Шутим, улыбаемся. Я монашка в тот момент почти любил.

Отдышались, дальше пошли. Совсем немного осталось топать.

Стали обходить по задам заброшенное село (Юрьевка, кто не знает). И вдруг я увидел «рогатого пастуха» со своим стадом. «Они не прилетели, они всегда здесь были», – вспомнились мне слова Вована Фиксатора. До вчерашнего дня я думал, что «пастухи» – глупая байка, миф для туристов. Никто, даже сам Фиксатор, их ни разу не зафиксировал на камеру. Я был уверен: чего нет на фотке, того нет в принципе. «Серых упырей» и «чёртовой капусты» в наших блогах – хре́нова туча. «Жгучий пух», «весёлые призраки», «плазменная лампа» в работе – всё имеется. А про «пастухов» – только дурацкие слухи.

Однако рефлекс блогера сработал-таки раньше инстинкта самосохранения! Короче, я взял и сфоткал всю процессию несколько раз. И только после этого скомандовал Ермогену дать медленный задний ход, хотя в этом, конечно, не было особой необходимости.

«Пастух» был, во-первых, абсолютно голый. Во-вторых, у него не было первичных половых признаков. В-третьих, на его теле было множество роговых образований в самых неожиданных местах. Но всё-таки этот перец, как ни крути, является гуманоидом – две руки, две ноги, голова, шея, чёрные глаза без белков и роговиц. Цвет кожи какой-то радужный, рост – в пределах человеческого. Подробнее описывать не хочу.

Вы мне скажете – покажи лучше фотки. Вот с этим-то как раз проблема – рогатый пастушок, судя по всему, форматнул мне карту памяти своими ментальными волнами (или чем-то в этом роде). Зато теперь я знаю, почему у блогеров нет ни одной фотографии этих гадёнышей.

И ещё кое-что скажу: от него исходил ужас. Какой-то древний, пещерный, подсознательный. В тот миг я был согласен с Фиксатором: они не инопланетные, не чужие – они земные, свои.

Затем другая мысль кольнула моё сознание: что если пастушата живут в развалинах церкви? У каждого человека должен быть дом!

Потом мелькнуло озарение: пастух гонит своё стадо, состоящее из пяти мертвяков, к «плазменной лампе» – подзарядить покойничков.

Они шли напрямик, не приноравливаясь к петляющей тропке, не боясь «гулящих топей» или «комариных плешей». Как атомные ледоколы, которым пофиг, что вокруг них творится. Истинные порождения Зоны, её любимые детишки гуляют в мамкином саду, ничего не опасаясь. А мы – воры и хулиганы, тайком пробравшиеся на чужую территорию, забредшие во владения злого соседа, чтобы пощекотать нервы…

Неведомые создания прошествовали мимо, даже не заметив нас. Только первобытным холодом дохнуло, и вот они уже скрылись из глаз. И я понял: выстрели ты в них хоть из гранатомёта – им ничего не будет. Мы для них – даже не назойливые мошки, а просто какие-то микробы.

– Знаешь, кто это был? – спрашиваю Ермогена, откидывая забрало.

– Знаю, – серьёзно отвечает монах, тоже открывая лицо.

– Испорченные кабанчики и мишки? – ухмыляюсь я.

– Нет. Пять бездушных машин и человек, намеренно исказивший свою природу.

Тут уж я возмутился и разозлился – что за ересь он толкает! – хотя несколько минут назад думал примерно так же.

– Да ладно, Ермоген, не гони! – осаждаю я его. – Ты, вообще, интернетом пользоваться умеешь? Заглянул бы разок в «Википедию»! Там написано: «Зона Инопланетного Посещения – аномальная территория рядом с городом Артемьев. Базовая теория: образована в результате воздействия внеземной цивилизации, отсюда и название. Внеземное происхождение фактически доказано, так как ни какие-либо природные процессы, ни научные эксперименты (учитывая уровень развития современной науки) не могли стать причиной ряда наблюдающихся на территории аномальных явлений. Открытым остаётся вопрос: продолжает ли внеземная цивилизация свою деятельность в Зоне или покинула территорию вскоре после Посещения». Ну, примерно вот так там сказано. А ты, значит, умнее высоколобых очкариков, которые над этой теорией десятилетиями бились? Если «рогатый пастух» не пришелец, а мутант, то уж, во всяком случае, он не САМ исказил свою природу!

– Я тебя понимаю, Василий. Но поверь мне, он это сделал сам. На душах испорченных ёжиков и зайчиков, которых мы видели, стояла печать насилия. А этого человека привела к такому состоянию свободная воля.

– По-твоему, это сумасшедший учёный, поставивший на самом себе какой-то безумный эксперимент?

– Можно и так сказать. Только эксперимент был не научно-технический, а духовно-нравственный. Он поиздевался не над своим телом, а над своей душой, и это привело к изменению тела. Помилуй, Господи, его несчастную душу!

– Вы, мистики, всё знаете всегда лучше всех! Может, догоним его и спросим, кто он такой?

Ермоген улыбнулся. А я махнул рукой и двинулся вперёд.

Кровавый антиминс

За поворотом открылся великолепный вид на испоганенное сельское кладбище и остов церкви. Ни крыши, ни куполов. Зато над развалинами висит тёмное облако, как будто бы даже грозовое. Висит неподвижно, наверное, не день и не два, а годы или десятилетия. На вид очень противная тучка! Фиксатору повезло, что он смог вернуться домой к маме, пускай и не в своём уме. Повезёт ли нам?

Я щёлкнул камерой, хотел просмотреть предыдущие фотки и вот тогда-то обнаружил, что всё, кроме последнего пейзажа, на карте памяти подчистую стёрто. «Рогатый пастух» постарался, кто же ещё!

Дозиметр молчит, инстинкт блогера молчит, всё вроде бы тихо и спокойно. Ах, Зона, Зона! Двуличная тварь! Видать, заманивает, паршивка!

– Вот – самый центр обители зла! – показываю я Ермогену. – Место, куда ты столь сильно стремился. И которое, весьма вероятно, станет нашей могилой. Попрощаемся, что ли?

Монах молча обнял меня и перекрестил.

Двинулись. Вскоре тропа влилась в какую-то древнюю мостовую, видимо, ещё дореволюционную, выложенную каким-то потрескавшимся камнем. Мостовая привела нас к остаткам церковной ограды, и мы вступили под сень страшненькой аномальной тучки. Не к парадному входу, разумеется, направились, а задами, задами крадёмся.

Могилы, действительно, почти все были разрыты – тут слухи оказались верны. Над одной из осквернённых могил на деревянном ящике сидел покойник и пил водку. Безмозглая кукла, по всей видимости, учится «быть человеком»! Поминает сам себя?

И где он раздобыл бутылку в Зоне? Зрелище, конечно, было отпадное. Но я усилием воли удержал свою руку и не стал фотографировать. Хватит!

А Ермоген приблизился к живому мертвецу и перекрестил его. Судорога прошла по телу покойника, и он замер с рюмкой в руке, как остановившийся механизм.

Не нравится мне этот сумрак. В сумраке жди сюрпризов. Например, «тлетворной паутины». На солнце-то её видно хорошо, а вот в полутьме… Порвёшь такую паутинку плечом – как будто бы ничего страшного. А через несколько часов хватит тебя инфаркт или инсульт. От паутины химкостюм не спасает…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.