Играть, чтобы жить. Книга 4. Инферно

Размахивая древним чертежом, украшенным многочисленными бурыми пятнами подозрительного происхождения, меня поставили перед фактом:

– Храм должен быть таким!

Взглянув на предполагаемый облик невысокого строения в форме трехлучевой мерседесовской звезды, я лишь пожал плечами:

– Стройте! Только предусмотрите технологическую нишу под алтарем: я хочу туда поместить сокровище небывалой ценности, так сказать, мой дар храму – пятьсот килограмм мифрила!

Посовещавшись и поглядывая на меня с солидной долей уважения, жрецы не нашли возражений и согласились. Дары богам завсегда угодны. Тем более благородные металлы – золото да мифрил.

Теперь же, на вполне законных основаниях, под тускло мерцающей алтарной плитой Ауле покоился мой козырной валет – тяжелая авиабомба. Бум! И пятиметровая воронка разнообразит идеально уложенные плиты огромного зала. Эхо войны…

Как оказалось, выстраиваемый стахановскими темпами храм был неким божественным общежитием. В каждом луче строения, ближе к сердцу звезды, располагались постаменты для своих алтарей. Рыдающий хомяк выписал накладные еще на два драгоценных боеприпаса – помня зловредную Ллос, я щедрой рукой стелил соломку по предполагаемому маршруту движения.

Через неделю одно крыло было вчерне завершено. Несмотря на то что в помещении еще шли внутренние работы – под серьезной охраной прибывали караваны с ювелирным и отделочным камнем, предметами культа и гномьего искусства, – от меня в ультимативной форме потребовали немедленно призвать божество. Ибо гномы роптали: бабла вложено немерено, пашут в три смены, а результат пока неосязаем.

Тянуть не стал – коротышки честно отрабатывали свою часть договора.

В тот день все силы клана были выстроены торжественным каре внутри северного луча Храма. Набафленные – словно на войну, экипированные отнюдь не в яркий парадный комплект, с подсумками, доверху забитыми фиалами. Даже Доминошка кружила в высоте, в кои-то веки снизойдя до моей просьбы присмотреть за событиями. Впрочем, тут скорее сыграло то, что действо намечалось в зоне ее ответственности – Долине Страха. Так-то ее хрен куда вытянешь: дракониха – существо независимое, да и птенцов без присмотра оставлять боится, хоть те и вымахали на казенных харчах до размеров микроавтобуса…

Опасался я неспроста. Ауле – однозначно светлый бог, всю свою жизнь боровшийся со злом, – на этот раз призывался на темную сторону.

Да, Друмировское деление на Свет и Тьму достаточно условно, но поди ж ты объясни это Праотцу всех гномов…

Я шел сквозь тысячную толпу пестро разодетых коротышек, а Осколок Сердца мерно пульсировал в моих ладонях. Семь разноцветных ступеней – каждая символизирует свой род, четко по старшинству: Длиннобороды, Огнебороды, Широкозады, Железноруки, Жесткобороды, Черновласы и Камненоги.

Возложил артефакт на алтарь, дождался синхронизации двух предметов, подтвердил слияние. Слепящая вспышка, легкая дрожь небесных сфер – мир породил девственный Храм, готовый принять своего бога.

Проморгавшись, нащупал вирткурсором алтарь – активировал служебное меню могучего артефакта. Напряженные минуты ожидания – я листаю длинный список с многочисленными вкладками, выпадающими меню и сабинтерфейсами – чума на голову индийских аутсорсеров! А гномы тянут шеи в надежде разглядеть невидимое, до хруста сжимают ладони на рукоятях фамильных молотов да топоров – последний шанс для не столь любимого ими Перворожденного прокинуть коротышей и вызвать очередное порождение Тьмы.

Гончие, чувствующие общую нервозность, с шелестом смыкают пластины брони и выстраиваются в оборонительное кольцо – им очень неуютно посреди огромной толпы, так и плещущей эмоциями.

Вот он – Вала Ауле, так хотевший детей, что наперекор воле Всевышнего бога создал из горной породы семерых гномов – Праотцов подземного народа. Правда, будучи подловленным на этом деянии, тут же дал задний ход, отказался от своих созданий и без команды занес над ними молот, дабы уничтожить. Но это уже совсем другая история. Свет, он такой – неоднородный, с тенями…

Ловлю настороженный взгляд седого гномьего патриарха – крутой замес интриг и междоусобных разборок вынес его на самый верх: все семь родов признали его наиболее удобной фигурой на должность главного жреца храма. Гном нервничает, и хоть мышцы лица неподвижны, однако одинокая капля пота, стекающая по лбу, выдает его состояние.

Успокаивающе кивнув, я понадежней ухватился за удобно торчавшую резную фитюльку и ткнул курсором в нужную строку. Бадабум!

Друмир основательно тряхнуло, крупной дрожью залихорадило мироздание. С потолка посыпалась декоративная лепнина, тут и там протрещала канонада выстрелов – лопались мраморные плиты Храма, не рассчитанные на скручивающие нагрузки. В небесах заскрипели давно не смазанные петли, доставая из запасников и отряхивая от нафталина практически позабытого бога.

– Внимание! В мир пришла новая сила. Ауле, бог-кузнец, владыка земной тверди и металла, присоединился к пантеону Неназываемого.

– Ах-х… – выдохнула тысяча луженых глоток.

По храму прокатился железный лязг – гномы как один опускались на колени, приветствуя своего бога.

– Великий Отец… – Многоголосый шепот эхом заметался под куполом Храма.

Хороводы огней вокруг алтаря окончательно стихли, открывая нашему взгляду крупного взлохмаченного мужика совсем не гномьих размеров – эдакий Джигурда, в хорошем смысле этого слова. Мускулистые шрамированные руки легко удерживали молот исполинских размеров.

С удовольствием оглядев склонивших головы гномов, он чуть заметно покивал головой в такт их искренней молитвы, на глазах наливаясь силой. Вот его взгляд пробежался по храму, бог нахмурился, затем настороженно понюхал воздух – морщины перечеркнули массивный лоб. Глаза Ауле на мгновенье уставились в никуда – будь я проклят, если он не полез во внутренний интерфейс!

Короткая пауза, и громогласный рев разъяренного бога обрушился на наши уши:

– Тьма?! Что за глупые шутки, клянусь Всевышним Эру!

Не самый удачный момент для знакомства, но лучше сразу расставить все по своим местам. Я прокашлялся:

– Уважаемый Ауле, приветствую тебя в Друмире! Хочу заметить, что Верховным богом этого мира является Неназываемый…

Ну да, приврал чуток, есть еще Светлый пантеон, ну да мы этот вопрос скоро решим…

Тяжелый взгляд бога придавил меня к земле:

– Продавшийся Тьме Перворожденный – в моем Храме?! Да ты кто такой?!

С трудом сглотнул – умеют эти боги ментально прессовать, – ну да у меня щит к этому делу плюс богатая практика общения с Павшим.

– Я – Первожрец Темного Пантеона. Я тот, кто добыл артефакт божественной силы и призвал тебя к жизни в этом мире!

Губы Ауле исказила гримаса крайнего раздражения – вот и стал я громоотводом для божественной ярости:

– Такие жрецы нам не нужны – на колени, червь!

А хрен тебе по всей морде! Я перед Павшим не особо-то прогибался, а тут полузабытый божок из Средиземья…

Даже порядочно ослабленная ментальным иммунитетом воля Высшего Существа давила на плечи бетонной плитой. Суставы скрипели, похрустывал позвоночник, расплющенными кляксами корчились на полу чувствительные гончие. Зря ты так, дядя…

Набычившись, я медленно повторил:

– Я… Первожрец!.. Первый… после… Неназываемого!

– Что?!

Ауле взревел, окончательно теряя над собой контроль. Широкий, рабоче-крестьянский взмах мускулистой руки – и тяжелый молот обрушился на мою голову.

А вот теперь – зьездец!

Дзень! Звякнуло, разноцветные искры подсветили немую сцену – танковый ствол в руках Умки на полпути перехватил падение молота. Ауле страшно, по-звериному, зарычал, вновь вскинул тяжелое оружие и со всей своей недюжинной силой принялся вколачивать тролля в землю. Контратаковать Умка не успевал, лишь подставлял под молниеносные удары мифриловый артефакт, укрепленный силой Павшего и Макарии.

Неназываемый, твой выход! Встреча пошла по худшему сценарию, беречь безтормозную психику альфа-существа уже смысла не было, пора вводить в бой главный калибр.

Глава Пантеона явно следил за происходящим в астральный глазок – появился мгновенно, без глупых спецэффектов в виде портальных хлопков. От Верховного бога за десяток шагов разило Силой, за его спиной уверенно шагала Макария – изрядно окрепшая на водопаде энергии, идущей от сотен тысяч верующих и ежесекундных жертвенных смертей. Мне даже показалось, что где-то в темном углу ухмыльнулся жуткой улыбкой наблюдающий за призывом паук. Все боги в сборе…

– Остановитесь! – Наполненный силой голос прокатился по Храму, попутно выискивая слабину и выкашивая слабейших.

В последний раз сжались и остановились сердца у десятков разумных. Перекошенные лица, беспомощно хватающие ртами воздух, намекали об остановках дыхания, остекленевшие взгляды вторили о параличе сознания. Идущая следом за Верховным Макария лишь качала головой и легким шевелением пальцев посылала по залу оживляющую зеленую волну.

Ауле, разглядев более солидного противника со столь ненавистным ему окрасом силы, оставил в покое тролля и бросился к Неназываемому. Умка, к тому времени уже по колени вколоченный в мраморные плиты, с хрустом выдрал ноги из крошева и, решительно наморщив лоб, поковылял следом, стремясь отомстить и сокрушить.