Операция «Рассвет». Какая цель у человека? И какая цель у человечества?
В этот момент Колесников открыл глаза от толчка и звука громкого скрежета соприкосновения резины с бетоном.
– Прилетели, Сергей Дмитриевич, – сидя рядом с ним в самолете и улыбаясь, сказал Быков. – Вы уснули, и я не стал Вас будить.
– Можно просто Сергей, – тяжело дыша, ответил Колесников.
– Ну, тогда можешь называть меня Валек, – махнув рукой, сказал Быков. – Тебе, похоже, что—то приснилось?
– Да, наверное, не стоит больше смотреть ужастики.
– Как бы ужастики с нами не случились, когда окажемся там.
После этих слов Быков сделал серьезное лицо и молча кивнул Колесникову. Улыбнувшись в ответ, Сергей обернулся, чтобы посмотреть в иллюминатор самолета. Снаружи, с быстрой скоростью, пробегали мимо деревья. За лесополосой мелькала река Подкаменная Тунгуска. Снизу одна бетонная плита сменяла другую. Вскоре вдали появились дома поселка. Самолет замедлял свой ход. Показался диспетчерский пункт аэродрома. Он медленно приближался навстречу, пока, наконец, не остановился. Гул самолета постепенно затихал.
– Все, прилетели, – вставая со своего места, обратился ко всем подполковник Березин. – Прошу всех следовать за мной. Помните, что запрещается говорить об операции в присутствии кого—либо. Обсудим все, когда взлетим на вертолете.
Группа спускалась с самолета. Все следовали за подполковником, который уверенной походкой направился в сторону одноэтажного домика, находящегося на территории аэродрома.
Был хороший солнечный день. Легкий ветер обдувал идущих людей. Ванавара с теплотой приняла прибывших на самолете гостей. Дом, в который они направлялись, был синего цвета с пластиковыми евроокнами. Наверху виднелась надпись «Аэропорт Ванавара».
Первым, открыв дверь коричневого цвета, в здание зашел Березин. За ним следовали майор вместе с остальными. Войдя в здание, подполковник приказал всем его подождать. После этого он достал из портфеля документы и зашел в один из кабинетов. Гости, в этот момент, смотрели по сторонам, внимательно изучая здание изнутри.
– Здесь много чего изменилось с момента последнего моего приезда, – осматривая все вокруг, констатировал Логинов.
– А когда Вы здесь были в последний раз? – с улыбкой спросил охранник, стоя у турникета.
– Я приезжал сюда неоднократно. Последний мой визит в ваш поселок был, – Логинов задумался, смотря вверх. – В 1986—м году. Мы тогда приезжали с группой географов.
Из открытой двери вышел озадаченный пожилой мужчина в синем рабочем костюме и направился к собравшимся людям, стоявшим в коридоре.
– Эдик, это ты?
– Коля? Ты, что ли? – увидев мужчину, рассмеялся Логинов. – Здравствуй, мой хороший!
Они тепло обнялись, хлопая друг друга по плечу.
– А ты все также тут работаешь? – с улыбкой сказал Логинов.
– Да. Правда, я сейчас уже не диспетчером работаю после того, как вышел на пенсию. Вот, слежу за взлетной полосой. Поддерживаю ее в рабочем состоянии. Благо, работы не много. Самолеты летают не очень часто. Да, и полоса только одна. Нас несколько человек работают на ней. Я не смог на пенсии сидеть дома. Вот попросился обратно на аэродром. И меня как заслуженного работника взяли.
– Ну, тоже не плохо, как мне кажется.
– А ты сейчас все также по экспедициям катаешься?
– Да, как видишь.
– А к нам чего опять занесло? – после этих слов мужчина стал говорить тише. – Это как—то связанно с сегодняшним метеоритом? Тут у нас кругом военные. Какая—то суета кругом. Приехала военная техника. Говорят, что нельзя выехать из поселка. Дорога перекрыта. Поговаривают, что ночью несколько человек видели, как пролетал метеорит. Но летел он как—то иначе – не так, как обычно. Слухи всякие в поселке ходят. Ну, а что еще людям здесь делать? Сам понимаешь, что поселок маленький и если скажет один, то через полчаса все уже об этом знают.
– Мы здесь совершенно по другому вопросу, – вмешался в разговор майор Федотов. – Товарищ Логинов сейчас сильно занят.
– Что тут произошло? – кладя обратно в портфель документы, к собравшимся подошел подполковник Березин.
– Ничего особенно, товарищ подполковник, – ответил Федотов. – Человек интересовался, с какой целью сюда прибыл товарищ Логинов.
– И что он ответил?
– Ничего особенного, товарищ подполковник.
– Ясно! Прошу за мной господа, – Березин направился в сторону турникета.
Подходя к турникету, подполковник показал охраннику выданный ему только что пропуск.
– У меня на всех, – сказал Березин.
– Проходите, – посмотрев на пропуск, ответил охранник.
Колесников посмотрел на знакомого Логинова. Пожилой человек в рабочей форме стоял молча и смотрел, как группа людей выходила из здания. Судя по выражению его лица, он не так для себя представлял разговор со своим старым товарищем. Видно было, что расстроился и Логинов. Нахмурившись, он направлялся к выходу из здания.
– Ничего ему лишнего не наговорили? – спросил Березин у Федотова.
– Игорь, говорю же тебе, что все нормально, – отвечал майор. – Он ему даже не успел ничего ответить.
Сразу после этого Березин остановился и подозвал всех к себе.
– С сегодняшнего дня здесь располагается один из пунктов снабжения для операции, – сказал подполковник. – Мы специально не стали разворачивать здесь штаб. Сделано это для того, чтобы у людей было меньше повода не верить в версию падения метеорита. Поэтому старайтесь не вступать в диалог с посторонними. Пусть считают, что ваш приезд никак с этим не связан.
– А что отвечать, если спросят? – задал вопрос Колесников.
– Ничего не отвечайте, – ответил подполковник. – Уходите от этой темы.
Березин снял фуражку и протер свой лоб.
– Сейчас делаем так, – начал давать указания подполковник. – Федотов сейчас отведет вас в столовую. На прием пищи 10 минут. Я сейчас пойду и проверю вертолет. Майор отправится в пункт снабжения и выпишет вам экипировку для операции. Потом он заберет вас из столовой и отведет в пункт снабжения. Пока вы будете переодеваться, мы тоже поедим. Ждите нас там после этого. Увидимся через 15 минут.
После этого подполковник подошел к Федотову.
– Столовая – это двухэтажное здание впереди, – подполковник показал рукой дом, находящийся в 100 метрах от них.
– Пойдем! – позвал всех за собой майор Федотов.
Это была обычная столовая. Белые стены с кафельной плиткой. Витрина, на которой стояли разные блюда. Повара в халатах. У окна стоял стол с белой скатертью, к которому работники кухни уже подносили тарелки с красным борщом.
– Вам туда, господа – указав на столик у окна, сказал Федотов. – Присаживайтесь. Старайтесь быстрее все съесть. У нас мало времени. Я скоро за вами вернусь.
После этого майор подошел к витрине. Что—то сказал повару, который стоял у стойки. На что в ответ получил одобрительный кивок со стороны работника кухни. Оглянувшись, на усевшихся за стол людей, майор вышел из столовой.
– Борщ, надо сказать, очень неплох, – попробовав, заметил Быков
– Ушел, кажись, – провожая взглядом майора, сказал Колесников. – И что вы по этому всему поводу думаете, господа—товарищи?
– Серьезные ребята, надо сказать, – ответил Быков.
– На то они и военные, чтоб быть серьезными, – сказал Логинов.
– У меня только один вопрос, – задумавшись, сказал Колесников. – Почему они все время не отходили от нас ни на шаг, а сейчас оставили?
– Наверное, у них мало времени, – доедая свой борщ, неожиданно вмешался молодой биолог. – Вот и приходится им все делать на скорую руку. Если бы они кого—то оставили с нами, то подготовка к вылету бы затянулись.
– Простите, как Вас величать? – обратился к нему Логинов.
– Алексей.
– Очень приятно. Меня зовут Эдуард Петрович. Скажите, пожалуйста, если вдруг кто—то из нас заразится, как Вы это определите?
В этот момент Быков, перестав жевать, и, глядя на Логинова, молча развел руками. После чего дальше принялся доедать первое блюдо.
– По ряду признаков: начиная от самочувствия, температуры тела и взятия крови на анализ, – ответил биолог.
– А если болезнь будет протекать незаметно? – спросил Колесников. – Вдруг у нас симптомы появятся через день или два?
– Вот теперь и вовсе аппетит пропал! – положив ложку в уже пустую тарелку, обиженно сказал Быков.
– Мне сказали, что в вертолете будет центрифуга. Перед отправкой назад, мы у всех проверим кровь на наличие инфекции.
– А если у кого—то результат будет положительный? – вмешался инженер по радиационной безопасности.
– Наверное, поместят в бокс на карантин, – с неуверенностью ответил биолог.
– Тихо всем! – сказал Колесников. – Повара идут к нам.
В этот момент работники кухни стали забирать пустые тарелки и подавать очередное блюдо и чай. На второе было картофельное пюре с гуляшом.
– Мясо тоже ничего! – одобрил Быков.
– Эдуард Петрович? – решил поинтересоваться Колесников. – А что Вы там говорили насчет волков? Они могут на нас напасть, пока мы будем идти?
– Скорее всего, нет. Даже если это место их охоты, они убегут, испугавшись шума вертолета. Но если он будет долго стоять, они немного к нему привыкнут и начнут подходить. Метр за метром. Пока не подойдут вплотную. Что касается группы, которая отправится к месту крушения, то рекомендую вам держаться друг друга и никуда не отходить. Лучше быть у всех на виду. Они могут предпринять пробные вылазки, чтоб вас проверить. Если вы им дадите повод усомниться в вашей силе, то я с уверенностью могу сказать, что они потом нападут на вас всей стаей. Эта тактика выработана ими не за одно тысячелетие.
– Оружие не помешало бы в этот момент, – сказал Колесников.
– Не помешало бы, конечно, – ответил Логинов. – Да кто нам его даст?
– Интересно. А у наших военных оружие будет?
– Говорили же, что все вооружение снимут. Возможно, только с вертолета.
– Кстати, – вдруг неожиданно вспомнил Колесников. – Вы помните, когда генералу позвонили насчет летчика, он расстроился, как мне показалось.
– Точно! – отставив уже пустую тарелку и начав пить чай, сказал Быков. – Я думал, что только мне показалось.
– Я тоже обратил внимание, – задумавшись, ответил Логинов. – Реакция странная. И немного подозрительная.
– Но ведь они потом сказали, что не хотят, чтоб летчик не наделал глупостей, пока мы не придем за ним, или из—за того, что он не пошел на нужную точку эвакуации, – вмешался инженер по радиационной безопасности Вакуленко.
– Хорошо, если это так, – сказал Колесников.
– А что ты думаешь по этому поводу, Сереж? – спросил Быков.
– А если он заражен уже? – ответил вопросом на вопрос Колесников.
– Тише, ребята! Федотов идет, – быстро обернувшись, сказал Логинов.
Майор быстрым шагом направился к их столу.
– Поели? – спросил Федотов. – Пойдем уже, мужики. У нас мало времени.
После этого все дружно встали из—за стола. Кто—то допивал свой чай уже стоя.
– Спасибо! Все было очень вкусно! – выходя из столовой, Быков поблагодарил работников столовой.
– Сейчас пойдем на точку снабжения, – сказал Федотов. – Она на другом конце поселка. Тут недалеко, метров 200 всего.
Группа проходила мимо одноэтажных домов, разделенных между собой дорогой. Иногда, мимо проходили люди, с любопытством разглядывая новых людей в своем поселке. Колесников шел, внимательно изучая местность. Несмотря на свою простоту, он ему нравился. Он понимал, что в обычные дни, в этом месте было очень спокойно жить. Нет той суеты, которая присуща большим городам. Тебя никогда не разбудит сигнализация чьей—то машины, стоящей под окном. Не потревожит сосед, который затеял ремонт с утра в выходной день. Жизнь в маленьком поселке всегда привлекала его. Он хотел иметь частный домик с шестью сотками земли, на которых можно было бы сажать свои цветы и овощи в свободное время. Но в то же время, пока он шел, из его головы не выходил разговор со своими собеседниками в столовой.
– Валек, можно тебя? – обратился он, к рядом идущему Быкову.
– Да. Что такое?
Они немного замедлили шаг, пропустив идущую группу вперед.
– Слушай, – продолжил Колесников. – Когда ты подошел к кабинету, где нас впервые всех собрали, не помнишь, кто уже стоял у двери?
– Я пришел минут за пять перед тобой.
– Значит, что на тот момент у двери стояли уже все трое?
– Да. А почему ты спрашиваешь?
– Когда мы разговаривали в столовой, тебе не показалось ничего странным?
– Я, кажется, понял, о чем ты. Ты про биолога? Я тоже подумал, но не подал вид.
– Разве ему говорили про центрифугу в кабинете у генерала?
– Не говорили ничего такого. Но возможно, у них только одно устройство для определения заражения. И он уже заранее понимал, что она там будет.
– Складывается ощущение, что нам что—то не договаривают.
– А ты не обратил внимания, что когда мы начали обсуждать военных, сразу ввязался в разговор наш инженер по радиационной безопасности? Да и Логинов остается в вертолете. Что он там будет передавать и как это будет все выглядеть?
– Об этом я не подумал, – задумался Колесников.
– Старайся пока меньше думать. И не показывай виду – иначе догадаются. Но то, что нам что—то не договаривают – это факт.
За домами показались зеленные палатки. Рядом с ними, в ряд, было выстроено десять бронетранспортеров с военными грузовиками. По периметру стояли бронемашины. Позади палаток стояло пять вертолетов. Кругом ходили военные патрули в составе нескольких человек. Казалось, что военных здесь больше, чем людей, живущих в поселке.
– Нам в большую палатку, – сказал Федотов. – Сейчас вам выдадут полевую военную форму. Мы все переоденемся. Затем вам проведут инструктаж по использованию костюма биологической защиты с аппаратом замкнутого цикла. Вы его примерите и сложите, как скажут. Мы с подполковником Березиным сходим поесть, после чего придем за вами. Потом сходите в туалет и вылетаем. Выполняйте!
Глава 4. В небе над тайгой
– Все готово к взлету, товарищ подполковник! – доложил старший лейтенант. – Все необходимые вещи погружены.
– Хорошо. Прошу всех подниматься на борт, – после этих слов, Березин улыбнулся. – В этой форме на вас теперь стало приятно смотреть. Сразу у некоторых выправка появилась. Форма мужчину всегда украшает.
– Какая наглость! – тихо сказал Логинов.
– Это военный юмор, Эдуард Петрович, – ответил Быков. – Уверен, что Вы еще и не такое услышите.
Группа загружалась в гудящий вертолет. Обшивка внутри вертолета была полностью белого цвета. Изнутри, вдоль бортов располагались сидения такого же окраса. Посредине стояли загруженные вещи. В кабине пилотов находилось три человека. Двое из них сидели, а третий стоял позади них и помогал что—то переключать на панели, которая находилась на потолке.
Прибывшие занимали свои места. Каждый старался сесть так, чтоб, обернувшись можно было посмотреть в круглый иллюминатор. Колесников с Быковым расположились ближе к хвосту вертолета. Напротив них сели Логинов и Максимов. Вакуленко занял место рядом с Быковым со стороны кабины. Майор с подполковником стояли снаружи и о чем—то разговаривали с другими военными возле вертолета.
– Примерно так я все и представлял, – громко, чтоб все услышали, сказал Быков.
– Мы это все с собой потащим? – глядя на стоящие вещи между ними, спросил у всех Вакуленко.
– Хорошо, что я останусь в вертолете, – сказал Логинов. – Этот рюкзак я бы не дотащил.
– Да, он действительно тяжеловат, – вмешался Колесников. – Килограмм десять будет точно. Еще в костюме, да и по лесу, где нет тропинок.
– Надо меньше пить воды до того, как наденем костюмы. В костюме мы много влаги будем терять во время пути, – сказал Максимов.
– Алексей, а вы когда—нибудь одевали такой костюм? – поинтересовался Логинов.
В этот момент Колесников с Быковым молча переглянулись.
– Да, но не такой. То был противочумный костюм. Мы в институте их одевали. Но там был просто противогаз. Без этой штуки, что на спину нужно одевать. И костюм этой совсем другой.
– Ну, все! Давайте! Удачи вам! – послышалось снаружи. – И скажите своим спецназовцам, что коричневые изнутри костюмы обратно не принимаем.
После этих слов раздался громкий смех нескольких человек. Бортинженер, стоявший на входе в кабину, за спинами пилотов, улыбаясь, обернулся на сидящих в салоне вертолета людей.
– Это возмутительно! – поправляя очки, с серьезным видом сказал Логинов.
Пытаясь сдержать смех, в вертолет зашли Березин вместе с Федотовым.
– Если все готово, то взлетаем, – обратился подполковник к сидевшим в кабине пилотам.
– Хорошо. Запускаем двигатели! – дал команду старший пилот.
После этих слов Федотов закрыл за собой дверь в вертолете.
– Все, мужики! – присев возле биолога, громко сказал Березин. – Всем нам удачи!
Гул внутри вертолета становился все громче. За иллюминаторами начали мелькать тени от лопастей вертолета. С каждым оборотом они пробегали все быстрее. В салоне стала ощущаться вибрация. Бортинженер закрыл изнутри дверь кабины пилотов.
– Все, взлетаем! – обернувшись и смотря в иллюминатор, громко всем сказал Березин.
Снаружи стало ничего не видно из—за поднимающейся вокруг пыли. Вскоре вертолет качнулся и медленно оторвался от земли. Все сидящие, кроме подполковника, изучавшего, в этот момент, карту, молча смотрели в иллюминатор. Несколько военных, стоявших снаружи, провожая поднимающийся в небо вертолет, махали рукой. Один из них, при этом что—то рассказывал другому, на что другой в ответ смеялся.
Колесников неподвижно посмотрел в иллюминатор. Верхушки деревьев постепенно спускались вниз. Дома становились все меньше. Подкаменная Тунгуска изгибалась в этом районе, медленно неся свои воды вниз по течению.
Спустя минуту вертолет оставил позади себя маленький поселок. Кругом простиралась бескрайняя тайга. Казалось, что ее границам нет предела. Кроны деревьев окрашивали все вокруг в зеленый цвет. Вдали, под кучевыми облаками проходил горизонт голубого цвета. Природа, как самый искусный художник, смешивала свои краски – создавая, тем самым, свои шедевры. Глядя на это место, приходило понимание, что все величие человека, которое он сам про себя придумал – неумолимо растворяется во всем этом гениальном и огромном, по своим масштабам, творении. Тени от туч гуляли по верхушкам деревьев. В это время года здесь было не очень жарко. Однако из—за влаги довольно сильно парило. Летевшим в вертолете людям, с каждой минутой становилось очень душно.
– На месте будем примерно через 20 минут, – прервал молчание Березин. – Разгружаем вещи. Кому нужно, то можно будет сходить в туалет. Одеваем сумку с костюмом, рюкзак с аппаратом дыхания, присоединяем к поясу радиационные детекторы и идем к месту падения пилота. Игорь Геннадьевич, какая там должна быть норма?
– Нормой радиационного фона принято считать значение не превышающее 0,20 мкР/час. Допустимо может быть и немного выше. Костюм должен быть полностью герметичным. Также при повышении радиационного фона индивидуальный дозиметр будет подавать сигнал.
– Возможно, что радиации вообще не будет, – сказал Березин. – Но вы все должны будете следить за радиационным фоном. В случае обнаружения отклонения от нормы, сразу же нам с Федотовым доложите.
После этих слов Березин снова принялся смотреть на карту.
– Место падения находится в полукилометре от высоты 614 метра, – водя пальцем по карте, сказал он. – Когда прибудем на место, нам нужно идти в направлении этой горы. Она должна все время быть впереди нас. Это значит, что мы идем правильно. Все должны быть на виду друг у друга. Никто не должен отставать. Но в то же время, нам нужно быстрее все сделать, чтоб успеть до темноты. Также вечером еще обещают дождь. Как бы жарко не было, костюм не нужно вентилировать.
– Товарищ подполковник, – решил спросить Колесников. – Что будет, если кто—то из нас заразится или облучится?
– Если облучитесь, то по прибытию, вы пройдете процедуру дезактивации, – ответил Березин. – Если же будет подозрение на заражение организмами биологического происхождения – вас поместят в бокс на карантин. Но, надеюсь, что до этого не дойдет.
– А если мы не успеем до темноты вернуться?
– У меня будет ракетница. У каждого из вас будут фонари в сумке. В случае неявки, мы должны подать сигнал. Сигнал – красная ракета. Подается от группы и с вертолета. Так же имеются фальшфейеры. Таким образом, мы будем координировать направление движения. Также у нас будет поддерживаться связь с вертолетом. А экипаж держит связь с большой землей – как видите, ничего серьезного. Костюм оденем и потом снимем на расстоянии в 3 километрах от объекта. Сначала, по одному пройдем процедуру взятия крови. И лишь только потом мы сможем пойти к вертолету. Кто не пройдет процедуру – будет добираться до Ванавары в костюме. Поэтому, прошу всех вас ответственно подойти к делу. Никаких самовольных действий. Какие есть еще вопросы? Задавайте сейчас. Потому что потом будет некогда объяснять.
– Как Вы думаете, почему пилот не пошел на место эвакуации? – спросил Быков.
Березин сразу же переглянулся с Федотовым.
– Возможно, что он ранен. Или у него были какие—то иные причины.
– А если он заразился? – вмешался Колесников, при этом слегка стукнул своей ногой по сапогу Быкова. – Ведь у нас нет дополнительного костюма для него.
Лицо Березина стало очень серьезным. Казалось, что эта тема для него являлась не очень приятной.
– Костюм для него лежит среди остальных вещей в вертолете, – ответил подполковник. – Поэтому мы должны как можно быстрее его эвакуировать пока он не успел заразиться. Костюм для него мы возьмем с собой.
Объяснения Березина казались убедительными. Однако у Колесникова складывалось впечатление какой—то недосказанности. Он прекрасно видел, что эти вопросы не нравятся подполковнику.
– А теперь порядок действий непосредственно у упавшего объекта, – свернув карту и положив ее в сумку, висящую на плече, продолжил свою речь Березин. – У объекта не делайте никаких резких движений. Близко к нему не подходим. Максимум приближаемся на десять метров. Осмотрим, сфотографируем и измерим радиационный фон. Нам необходимы снимки для второй фазы операции, которая уже будет проходить без вашего участия. Если к нам выйдет кто—то из корабля, то стойте на месте. Сохраняйте спокойствие. Руками не приветствовать. Держитесь от них на расстоянии. Если начнут атаковать, то все дружно отходим в сторону упавшего самолета. Никто из них не должен пострадать. Если мы их атакуем, это может поставить под угрозу существование всего человечества. Поэтому свою гордость не показываем.
– Товарищ подполковник, – неожиданно спросил молодой биолог в очках. – А кто они такие?
– Понятия не имею, – с серьезным видом ответил Березин. – Ясно только то, что их технологии намного лучше наших.
В этот момент из кабины пилотов открылась дверь. Из нее вышел бортинженер.
– Через 5 минут будем на точке, товарищ подполковник! – обратился к нему борттехник.
– Спасибо, – поблагодарил его Березин. – Эдуард Петрович. Вот, с товарищем капитаном Вы будете держать с нами связь.
– Очень приятно! – ответил Логинов.
– Взаимно, Эдуард Петрович, – ответил борттехник. – Мы поговорим с Вами потом более детально.
После этих слов член экипажа ушел обратно в кабину пилотов и закрыл за собой дверь.
Колесников откинул назад голову. Вибрирующий корпус вертолета не давал ни единого шанса уснуть. Подлетая все ближе к месту высадки, у него нарастал внутренний страх. Он пытался его никак не показывать. Ему было стыдно за себя в этот момент. Но он понимал, что страх перед неизвестностью, которая может закончиться летальным исходом – нормальная реакция для всех живых организмов, живущих на планете. Это инстинкт самосохранения. Смелый – не тот, кто не боится, а тот – кто переборол свой страх. Природа дала всем эмоции. Невозможно жить без чувств. Каждый всю свою жизнь, иногда, сам того не ведая, видит мир по—своему. Для одних – это светлое место. Для других же – это мир уныния и грусти. Люди живут между двумя этими ощущениями. Но при этом, мир для всех один. Колесникова, как и многих других людей, за время жизни, бросало из одного мироощущения к другому. Будучи ребенком, он не знал, что такое депрессия. О ней он не знал, пока не начал постепенно входить во взрослую жизнь. После этого пришло понимание – что такое счастье и что такое огорчение. Период жизни, в котором он пребывал в данный момент, был для него ужасным. Постоянные тревоги и уныние начинали пагубно на него действовать. Появились проблемы с головными болями и с нервной системой. Во время сильных переживаний начинался тремор пальцев. В этот момент он всегда старался перевести взгляд окружающих от своих рук на что—то другое. Но в тоже время, пребывая в спокойствии, он контролировал свой тремор, как и все остальные люди.
Еще несколько лет назад, он даже не мог представить, что его душа дойдет до такого состояния. Ему казалось, иногда, возможны перемены в сознании – в понимании реальности. Но он не предполагал, что постоянное уныние может перейти в привычку. Каждый день для него стал испытанием на прочность. Грешник, выгнанный из Рая. Человек, который расплачивался за свои ошибки прошлого. Будучи верующим человеком, он пытался понять, что хотел от него Бог в эти несколько лет. Ему казалось, будто в этом есть какой—то смысл. Он полагал, что это являлось сигналом свыше – для того, чтобы он смог изменить свою жизнь.