Из варяг в греки. Олег

– Лучше нам не знать, – ответил Любор, сглатывая подступивший ком.

– Там что-то происходит, – заключил Олег, – у самого Киева.

Он встретил взгляд Янки. Всё было, как в его видении – мертвецы плыли по Днепру.

Он оказался прав. За могучим лесом, что вырвался с берега в самую реку, словно ему мало было место на земле, показались знакомые холмы. Там, где были пристани Киева, теперь шевелилось что-то тёмное, и вился дым.

– Никак осада? – викинги подались на носы кораблей.

Засверкали глаза, оскалились улыбки.

– Рюрик? Или ромеи? С реки-то кто ещё?

– Разомнёмся? – голос Олафа был полон радости и какого-то сдавленного ужаса.

– Убрать паруса! – скомандовал Олег. Это повторили на других кораблях.

Красный ястреб Рарог убрал крылья. Вёсла зависли над отравленной водой. Только иногда приходилось отводить ими от кораблей наплыв мёртвых тел.

Корабли примкнули к камышам у берега и, крадучись на шестах, пошли ближе. Вскоре можно было разглядеть осаду.

Но это были не корабли – это были плоты. Огромные, грубо стянутые стволы запрудили реку от берега до берега. И по ним, как по мосту перемещались массы воинов. На киевском берегу, с холма вниз текла лавина гарнизонной дружины. Битва уже миновала свой разгар – бой шёл не у стен, даже не на берегу. Аскольдовы воины теснили обидчика на его же плотах.

Корабли Олега причалили в высоких камышах – отсюда всё было как на ладони, и ни одна стрела бы не долетела, возьмись кто угрожать им. Лёгкие ушкуи прятались в сухие заросли целиком. Драккары убрали паруса и вряд ли были заметны с киевского берега.

Только Янка беспокойно вглядывалась не в картину далёкой битвы, а тёмный сырой ольшаник за камышами на берегу. Эти кривые деревья, что так любят болота и бурелом, смотрели на неё в ответ – зловеще. Янку с детства учили слушать женскую нить. Эта нить, как считали древляне, бывает только у жён, и ею связаны они с мировым пупом. От него ничего не укрыто, и только колыхнётся эта нить в чреве – отбрось мысли, забудь, что говорят глаза и уши – слушай. Нить поёт о том, что есть.

Есть! Заметила!

– Эй!

Но её заметили раньше.

Крик на незнакомом языке – совсем рядом. Норманны отпрянули от бортов к мачтам, где хранились в крестовинах мечи.

– Ты слышал? – шепнул Гуннар Олегу.

Камыши у берега пошли ходуном.

– Там! – Гуннар указал на матовый блеск. Так сталь отражает хмурое небо.

Всюду теперь шёл блеск. Как молоко, разлитое в солому. Камыши шептались и перекрикивались. И вот уже – не скрываясь, качались вороньи перья на шишках шлемов. Десятков шлемов.

Олег поставил ногу на борт и поднял руку с мечом.

– Подите прочь! Мы гребцы Рюрика, мы идём на север!

Камыши трещали всё громче.

– Мы теряем время, – сказал Гуннар, – и дарим возможность изучить нас.

К ним подошёл и Олаф. Он указал на заросли.

– Там плоты.

– Начинают окружать.

Вот из осоки появилась белокурая голова, Олег услышал родную речь:

– Я говорю от лица короля Альмоша! – сказал человек.

– Их толмач, – ощерился Гуннар, – видать, северянин. Фенрирово семя!

– Кто вы и откуда? – продолжил толмач.

Олег повторил, что служит Рюрику, и теперь возвращаются домой с Тавриды. Что на борту нет ни золота, ни тканей. Они не купцы, а разведчики и воины.

– Нам не нужно ваше золото! – ответил толмач.

Он пробрался через камыши и стоял по пояс в реке совсем близко. Теперь его было видно хорошо. Худой с длинным подбородком и светлыми усами, сутулый, точно долгое время таскал груз.

– Их раб, – поправил Олаф Гуннара.

– Король Альмош ведет своих людей из степи. Мы ищем новую землю, где наш народ будет вести мирную жизнь. Но Киев не хочет пропускать нас.

– Что за народ? – спросил Олег, опуская меч.

– Угры. Я знаю, – продолжил толмач, – что у вас на севере их называют венграми.

– У вас на севере? – сплюнул Олаф.

– Зачем же вы уходите из степи?

– Хазары… от них теперь нет житья.

– Мы плывём своей дорогой, – ответил Олег, перенеся руку с меча на парусный канат.

– Мы не хотим лить кровь. Ни вашу, ни нашу. Нам нужны только ваши корабли, – отрезал толмач. При этом он отступил обратно в камыши и натянул шлем поглубже.

Викинги переглянулись.

– Повтори-ка, – сказал Олег.

– Для переправы людей нам нужны корабли. Ваши корабли.

Последние слова толмач сказал тише и неуверенно.

– Ты хочешь отнять у меня мои ноги, и думаешь, я соглашусь? – усмехнулся Олег. – А ну правьте на середину! Поднять паруса!